Мрачные сказочки Гренлока
Шрифт:
Айко смерил меня уставшим взглядом.
– Конечно, ведь мне страсть как не терпится срочно начать выслушивать все твои печальки вместо того, чтобы почитать сей достойный труд по геологии.
– Ну… – я зависла, пытаясь осознать сарказм это или нет, – у тебя все равно уже не было выбора!
Айко вздохнул. А я принялась всматриваться в мелкие строчки, сложив голову ему на плечо.
– Ты переходишь всякие границы, женщина, – заметил он.
– Ну, а зачем же мы еще нужны по-твоему? – весело отшутилась я.
– Чтобы нарушать равновесие и создавать хаос
Мы посмотрели друг другу в глаза. У Айко был все тот же возмутительно глубокий взгляд, в который хотелось упасть, как в какой-нибудь доликийский разлом. Однако он не дал мне ответить гадость.
– Ну, что ж, давай не будем оттягивать неизбежное. Что у тебя случилось?
– С чего ты взял, что что-то случилось?
– Ты раньше не была такой неуравновешенной. И не сидела в камере временного заключения.
– Все мужики – козлы, – выпалила я и снова уткнулась в книгу.
– Интересно, – меланхолично произнес Айко, наблюдая за мной. – А ты сама дошла до этого вывода или тебе помогли?
Я повернулась к нему, чтобы одарить рассерженным взглядом.
– Ничто так не помогает дойти до этой мысли, как встреча с бесчувственными представителями якобы сильного пола, – как можно язвительнее произнесла я.
– Угу, – мягко отозвался он, тоже глядя мне в глаза. – И ты решила, что лучший способ забыть одного козла – это броситься в объятия другого?
– Что? Ты не козел.
– Это противоречит твоей логике, – спокойно отметил Айко.
– Ладно, я не права! Не все мужики козлы! Ты доволен?!
– Отчасти, – согласился он.
– И что же мне сделать, чтобы осчастливить тебя полностью?
Вместо ответа Айко долго и странно смотрел мне в глаза. Неужели тоже представлял меня в качестве ужина для пиявок? В общем, мне надоело ждать, и я снова удобно устроилась у него на плече.
– Так и почему же ты тут оказался?
– Поссорился с заведующим лаборатории.
– О, а ты что умеешь и такое?
– Выходит, что умею.
– А почему тут? Ты ему с ноги врезал?
– Нет, просто отметил, что его труды недостойны стоять даже на полках в детском саду. И аргументировал почему.
Я прыснула.
– Но за это же не сажают?
– Ну, допустим, я еще демонстративно отправил в урну его магистерский диплом в рамочке, который висел на стене почета. И сломал магипоглощающую установку.
– О… это уже прям подвиг… Постой-ка! – я отстранилась. – Ты специально это сделал?
Айко ответил не сразу, все так же красочно вглядываясь мне в самую душу.
– Почему ты так решила?
– Потому что ты тоже так себя никогда не вел. Ты так носишься с этой всей магитехникой… странненько, что ты сломал магипоглощающую установку. Даже в приступе гнева не могу представить, чтобы ты это сделал… Точно! – вспомнила я. – Сейчас же конец года! У тебя весной подозрительные обострения чуства справедливости. Ты хочешь снова остаться на какой-то там по счету год! Да? Да?
Айко отвел взгляд, стиснув челюсти.
– Не вмешивайся, Зелин. Тебя это не касается. Сама-то что натворила?
– Я? Да так… «несанкционированная агрессия».
– А жертва?
– Декан и замдекана, – без особого выражения ответила я.
Айко посмотрел на меня с уважением.
– И, заметь, я не спрашиваю зачем.
– А хочешь я скажу? – оживилась я.
– Нет.
– Ну, пожалуйста!
Айко вздохнул.
– Просто так я все равно не отделаюсь?
– Не-а! – радостно подтвердила я.
– Ну, и зачем?
– У меня диплом пропадает! Мне там такое задали! Нум Батист даже сказал, что меня втянули в какую-то опасную игру…
– Ты рассказала другому преподу? Зелин? Ты что хочешь вылететь?
– У меня не было выбора! Он сказал, что это необратимое зелье! Мы никогда такого не проходили! Как бы еще я об этом узнала?
– Дай-ка список, – заинтересовался Айко.
Выражение бесконечной скуки на его лице сменилось озабоченностью. Я потянулась к корсету и, отвернувшись, вытащила листок. Айко взял его в руки и долго и внимательно бороздил взглядом.
– Бред какой-то…
– Вот и мы так решили!
– Мы? – Айко вздернул бровь.
– Я и мои соседушки.
– Зелин, я знаю человека, который может помочь тебе бежать из страны. Так, к слову.
– Что, все так плохо?
– Ты не сдашь этот экзамен, – совершенно серьезно заявил Айко. – Половину из этих средств можно достать только на черном рынке. И если ты это сделаешь, то автоматически станешь обвиняемой в хранении запрещенных веществ. А если не сделаешь… кажется, ты говорила, что у тебя очень чувствительная к поражениям семья.
– Но что же мне делать??
– Я уже подсказал тебе путь.
Айко вернул мне злосчастный список.
– По идее, никто кроме меня и куратора не будет знать состав… – размышляла я.
– Да, и если твое зелье сработает, твой куратор может принародно объявить список, и ты отправишься этапом в Заречную колонию для ведьм и колдунов.
– А если не сработает?
– Тогда ты просто провалишь экзамен.
– Тогда может мне так и поступить?
– Это разумно, – согласился Айко. – Но ты живешь на Авесказаре. В мире, где не спрашивают почему ты проиграл, а просто закапывают тебя по самую макушку, не испытывая сожалений. Если бы ты читала историю, то знала бы, что в ГУТСе каждые лет сорок – пятьдесят происходят такие ситуации. И никто не в праве обвинить нума высшей ступени. Зато простого студента, как ты, – запросто. При этом не важно насколько богаты твои родители. Таков Устав. Поэтому, как только ты провалишь экзамены и опорочишь безупречную репутацию твоей семьи победителей, то можешь спокойно прятаться на Волчьих островах всю оставшуюся жизнь от своего дяди Геральта. Хотя, скорее всего, он просто выдаст тебя замуж в какую-нибудь отдаленную колонию и сотрет твое изображение с семейного древа. Но еще ты можешь попросить о помощи того, у кого есть разрешение на владение такими средствами. И это точно не нум Батист. Уж извини, Зелин, но это было глупо. Ты не можешь быть уверена, что он не донесет об этом в аттестационную комиссию.