Мрачные всадники
Шрифт:
Её мать, Катерина, была любимой сестрой Пеппера — остальные его шесть сестёр уже давно умерли.
Может быть, оглядываясь назад, он должен был проводить меньше времени на работе и больше — с ней, с единственной настоящей семьей, которая у него была. И особенно после того, как ее муж Джордж умер от чахотки.
Катерина была умной женщиной, и продолжала управлять их галантерейным магазином в Финиксе, но в душе она была мягка, как масло. Анна-Мария постоянно этим пользовалась. Даже о старый отцовский ковёр она не вытирала ноги столько, сколько о мать. Анна-Мария
Она была дикой. Она жаждала чего-то большего, чем жизнь продавщицы в торговой лавке.
Возможно, именно это и привлекло ее в Нейтане Партридже. И если верить Катерине, Партриджа нельзя было винить, потому что Анна-Мария бесстыдно его преследовала. Катерина даже полагала, что у них были отношения до свадьбы.
А вот Пеппер никогда в этом и не сомневался. Как и не сомневался, что Пеппер был у Анны-Марии далеко не первым. Его племянница не была шлюхой или проституткой в привычном понимании, но она была независимой и свободомыслящей.
Да, ему не нравилось, что она выходит замуж за Нейтана Партриджа — ведь он был сыном старика Черного Джейка и сам, в некотором роде, преступником, — но даже если бы Пеппер не был занят работой вовремя их встреч, он не смог бы помешать свадьбе. Если эта девушка решалась на что-то, то могла горы свернуть.
Вот о чем думал Пеппер, поднимаясь в горы к развалинам фермы Партриджа. Он уже ходил туда, когда только приехал, но провёл лишь беглый осмотр. Наверно, он надеялся, что найдет там сбежавшего преступника. И вот теперь пришло время вернуться.
Он ехал по извилистой заросшей дороге, проходящей через еловые заросли. Пели птицы, на деревьях верещали белки. Бабочки порхали по лугам, а к густым зарослям внезапно с поляны рванул молодой олень.
Он нашел ферму такой же, как несколько дней назад Партридж — заброшенной и разрушенной.
Сарай разваливался. Поле густо заросли бурьяном. Башня ветряной мельницы проржавела. А сам бревенчатый дом представлял собой не что иное, как кучу почерневших брёвен и досок. Только труба по-прежнему гордо смотрела в небо.
Пеппер привязал лошадь к коновязи и пошел пешком.
Покуривая сигарету, он медленно обходил территорию и впитывал в себя все — запахи, звуки, само ощущение полного запустения.
Он почти ощущал, как в воздухе витают воспоминания, призраки детей, играющих на лугах и под корявыми вязами; призраки взрослых, строящих, убирающих и надеющихся на хороший урожай. Да, земля здесь была плодородной.
Он подумал, что для Партриджа, вероятно, возвращение сюда было невыносимо.
Он стоял перед заброшенным домом и просто смотрел. И то, что он видел, говорило ему, что в этих
Но кто?
Бродяги? Заскучавшие дети? Охотники за сокровищами? Может, даже охотники за головами или любой из десятков других, искавших спрятанные Партриджем деньги. Может быть. А может быть, сам Партридж?
Пеппер, согнувшись, двинулся дальше по тропинке между обломками.
Да, здесь тоже все было расчищено. Люк в подвал был взломан, а в полу виднелась глубокая яма.
Пеппер не собирался спускать вниз и заглядывать в яму; и так было очевидно, что здесь кто-то неплохо поработал. И что-то отчаянно искал.
Партридж?
Скорей всего. Но это была всего лишь догадка, не более того. Ничто не говорило о том, что это не сделал какой-то охотник за сокровищами, или, возможно, это было сделано несколькими людьми, ищущими одно и то же, в течение нескольких дней.
Но Пеппер в этом сомневался.
Он выползал обратно, держа голову опущенной, чтобы не стукнуться о ненадежно пристроенные бревна над головой, когда услышал нервное ржание своей лошади.
Он замер. Подождал. Прислушался. Да, точно. Из-за кустарника доносился медленный и осторожный стук копыт. Пеппер снова прислушался. Да, всадники кружили вокруг фермы, оставаясь в тени деревьев.
Пеппер подполз к дыре в стене бывшего дома и выглянул из-за опаленной огнем балки.
В тени листвы он заметил троих всадников, которые, не отрываясь, смотрели в его сторону.
Пеппер огляделся. Чтобы добежать до своей лошади, ему пришлось бы пересечь голую местность без единого куста. Другого укрытия в радиусе нескольких десятков метров не было. Если всадники приехали сюда с намерением пристрелить любого встречного, то Пеппер точно не успеет добежать до лошади. Он видел очертания винтовок, которые те держали в руках.
Значит, придётся подождать.
Если бы они пришли сюда поболтать, то сразу бы выехали на поляну. Невиновные люди не прячутся за деревьями.
Пеппер вытащил оба кольта и приготовился. В последнее время его разум был одержим мыслью о неминуемой кончине. Может быть, из-за проблем с головой, а может быть, просто из-за возраста, но мысль о смерти всегда была рядом.
Присев на корточки, он подумал, придёт ли смерть к нему сегодня? И от чьей руки? Этих бандитов? Их пули оборвут его существование?
Не бывать этому.
Он был слишком близок к грандиозному завершению дела. Он не собирался умирать, не получив ответы на свои вопросы.
Собравшись с духом, он притаился и ждал. Всадники приближались. Он слышал, как фыркают их лошади, и пожалел, что не может добраться до своего винчестера в седельной сумке.
Тогда все было бы намного проще: он пристрелил бы их в тот момент, когда они выйдут из укрытия. Но с кольтами… что ж, ему придется подождать, пока они не окажутся совсем близко, чтобы не промахнуться.