Мрачный и опасный

Уилсон Патриция

– Ну да, милая, я страшно болен, так исцели меня, – жарко дыша, прошептал он. – Исцели меня, Кэтрин. Я никогда не поправлюсь, если ты опять начнешь ускользать.

И он добился от нее поцелуя, объявив его един­ственно необходимым ему лекарственным средством и в самом деле не замечая в этот момент никакой боли. Кэтрин покоилась в его объятиях, где ей было так уютно, а желание Джейка от ее близости все возрастало. Рука его властно коснулась ее груди. Он страшно по ней соскучился. В тот момент, когда она появилась в дверях, сердце его вздрогнуло и сби­лось с ритма. Ему нужна

была ее нежность, ее не­умелая страсть…

– Иди ко мне, – пробормотал он, прервав поце­луй. – Забирайся сюда, под одеяло.

Лицо Кэтрин вспыхнуло ярким румянцем, когда от дверей послышался бодрый мужской голос:

– Боже мой, Трелони! Тебя надо в клетке дер­жать. Оставь бедную девочку в покое. Ты просто гру­бое животное. – Джейк тотчас выпустил ее, и Кэт­рин, обернувшись, увидела довольно противного на вид человека, который, глядя на них, мерзко ухмы­лялся. – Кажется, я вовремя пришел, чтобы спасти от тебя несчастную сестричку, не так ли? – спро­сил он, пошло подмигнув Кэтрин.

– Джимми Уоррендер, – представил его Джейк, приподнимаясь в постели и бросив на хроникера сер­дитый взгляд. – Он самая отвратительная часть мое­го прошлого.

– Пусть так, но сейчас важнее, что и кто пред­ставляет твое будущее, – растягивая слова, прого­ворил Джимми. – Это она и есть?

– Только когда я крепко ее обнимаю, – ответил Джейк, сжимая руку Кэтрин. – Иначе она просто иллюзия. Ты принес газету?

Кэтрин почувствовала себя лишней.

– Я пойду, – быстро проговорила она, но Джейк не отпустил ее.

– Нет. Джимми долго не задержится, сообщит мне новости и уйдет. Мой интерес к нему весьма ограничен. А ты еще должна меня исцелять. – С этими словами он улыбнулся ей. – Ведь скоро нам уезжать, не так ли? Поэтому чем скорее ты изле­чишь меня, тем скорее мы сможем вернуться к себе домой.

Место, куда они собирались уезжать – Пенгаррон, – Джейк назвал их домом. Глаза ее засияли от радости и облегчения. Что бы ни случилось, они будут вместе. А теперь она испытывала такой же интерес к новостям, как и Джейк.

– Улица сжевала газету вмиг, раскупали слету, – с удовлетворением сообщил Джимми. – А час назад позвонил поверенный Ренфрея.

– И?.. – спросил Джейк.

– Мы изобразили удивление и бурный, чисто журналистский интерес, восклицая: «Мистер Рен­фрей? В самом деле? Так вы утверждаете, что в нашей публикации есть прямые параллели с фак­тами его жизни. Конечно, мы и понятия не имели. Этот триллер, который скоро должен выйти в свет, всего лишь беллетристика, но, если мистер Ренф­рей сможет доказать сходство между своей био­графией и романом, мы определенно этим заин­тересуемся. Может, он озаботится сделать заявле­ние, как вы думаете?» Ну и все в таком духе… В общем, адвокат сказал, что должен посоветовать­ся со своим клиентом.

– Теперь нам можно просто сидеть и ждать, выдержат у него нервы или нет, – сказал Джейк, одарив Джимми Уоррендера одной из своих хо­лодных улыбок, которых раньше Кэтрин страшно пугалась.

– Да, теперь, когда его темные делишки вып­лывут наружу, вряд ли ему удастся залезть наверх, в теплое и безопасное местечко. Если ему не удаст­ся замять дело, я не знаю, как он будет выкручи­ваться.

– Время, – проворчал Джейк, – время покажет. Сам я хочу только одного – чтобы моя жизнь верну­лась к норме и чтобы никто не мог ею распоряжать­ся, кроме меня самого. Ренфрей жаждет власти и славы. Последнее, возможно, он и получит, но это будет дурная слава.

– Теряя все, он может пойти на самые омерзи­тельные жестокости, лишь бы отомстить, – предос­терег Джейка Уоррендер, метнув быстрый взгляд в сторону Кэтрин.

– Не исключено. Но я не думаю, что он затеет игру в открытую. Когда все полезет наружу, ему останется одно – исчезнуть отсюда, и как можно скорее. – Джейк снова взял Кэтрин за руку. – А если ты беспокоишься об этой девушке, то не вол­нуйся. Теперь мы решили не расставаться ни на минуту.

– Я это заметил, когда вошел, – буркнул Джимми. – Но беспокоюсь я больше о тебе. Надо бы при­глядеть за местными сиделками, что они там дают тебе глотать… Хочешь, пришлю сюда фотографа? Мы распишем всю эту историю, сопроводим ее трога­тельными снимками, как ты тут лежишь, лечишь­ся… Без девушки, конечно. Какая реклама твоей бу­дущей книге! Так прислать?

– Убирайся, дружище, – угрожающе прорычал Джейк. – Новости ты принес хорошие, но твое при­сутствие слишком уж затянулось.

Джимми покорно поплелся к дверям, но напос­ледок обернулся и одарил Кэтрин одной из своих волчьих ухмылок.

– Вы, дорогуша, делаете большую ошибку. Трелони еще надо сделать хотя бы пару шагов, чтобы подняться до уровня человеческого развития.

– Ну? И что ты об этом думаешь? – спросил Джейк, когда дверь за посетителем закрылась.

– По-моему, он чудовищно противный, – про­бормотала Кэтрин, нервно оглядываясь на закры­тую дверь.

– Да нет, меня интересует, что ты думаешь о нашем теперешнем положении в связи с Ренфреем, – улыбаясь, пояснил Джейк.

Кэтрин вздохнула и прикусила губу.

– Ох, я даже не подумала об этом. Вечно меня отвлекают всякие мелочи.

– В следующий раз, когда я увижусь с Уоррендером, я так и скажу ему, что он у тебя проходит по категории «всякие мелочи». И перестань прикусы­вать свою очаровательную нижнюю губку, – с ус­мешкой проворчал он. – Меня это страшно возбуждает.

Кэтрин использовала каждую свободную минуту для восстановления своей квартиры, и очень скоро ее жилище приобрело почти прежний вид. А посколь­ку и у нее, и у Джейка было немало знакомств в художественном мире, то удалось и картины пристроить на реставрацию. Две из них уже висели на стенах.

Однажды после полудня она отправилась в одну из лондонских галерей, где открывалась выставка картин Ральфа. По вечерам она навещала Джейка, а потому, пораньше уйдя с вернисажа, забежала до­мой, чтобы перекусить, переодеться, прежде чем идти в больницу. Но увидела, что Джейк уже здесь и ожидает ее. Он сидел на полу площадки перед ее дверью, и Кэтрин была потрясена таким скорым его возвращением. Удивило ее и то, что он просто сидит на полу, прислонившись спиной к стене, посколь­ку это совсем не в его стиле.