Мрачный Вторник
Шрифт:
Артур возразил:
— Все равно придется лететь футов сорок, если не все пятьдесят! Ближе никак!
— Ничего, справимся, — подбодрила его Сьюзи. — Помнишь, ты почти такой же прыжок в Атриуме совершил?
— Да, но тогда у меня… Ой! … был этот чертов Ключ…
Сьюзи глубоко задумалась, так сморщив от напряжения перемазанный копотью лоб, что по нему пролегли белые полоски.
— А что, если… сбросить только одно крыло? — предложила она затем. — Тебя наверняка закрутит, но и одно крыло будет стараться тянуть вверх и уж точно смягчит падение!
Артур посмотрел
— И зачем я только пустился тот кросс сдавать… — невольно вырвалось у него.
— Что? — не поняла Сьюзи.
— Это я так, — сказал Артур. — Не обращай внимания.
Выбор, похоже, действительно был небогатый. К тому же ему слишком надоело чувствовать себя мухой на потолке — мухой, к тому же неспособной управлять собственными крыльями. С другой стороны, здесь, в Доме, ему удавались вещи, которые в его родном мире были бы слишком опасны или начисто невозможны. Оставалось надеяться: предстоявший прыжок окажется из их числа.
— Ладно, давай выдвинемся, — сказал он Сьюзи. — А потом… ну, наверное, потом придется прыгать…
Там, где потолок не был покрыт копотью, передвигаться оказалось труднее, так что Артур обзавелся дополнительными синяками. Светящаяся поверхность не внушала ему доверия, но все оказалось не так уж и страшно. Свет был мягким и не сопровождался сколько-нибудь ощутимым жаром. Если прищурить глаза — в самый раз. Кроме того, свет, как и ветер, продолжал изгонять сажу, и это не могло не радовать.
И вот наконец Артур и Сьюзи достигли места футах в двадцати в стороне от верхушки пирамиды. По вертикали до стеклянной поверхности было футов пятьдесят. Оценивать расстояние приходилось через плечо, потому что крылья волей-неволей вынуждали держаться лицом к потолку. Артур понял: прыгать придется именно отсюда. Двигаться дальше вперед не имело особого смысла. Не прыгать же на самое острие пирамиды, да еще вертясь в штопоре с единственным крылом!
— Ну как, готов? — спросила Сьюзи. — Заклинание для напальчников помнишь?
— Да помню, помню, — отозвался Артур. — Погоди секундочку, хорошо?
Падать все-таки предстояло с порядочной высоты. Дома это была бы верная смерть. И потом… А что будет, если стекло разобьется?
Он так и спросил:
— А что, если стекло разобьется?
— Не разобьется, — ответил чей-то голос. Этот голос не принадлежал Сьюзи!
Артур так энергично дернул головой, чтобы обернуться и увидеть, кто же там заговорил, что едва не растянул мышцы шеи. Естественно, крылья тут же в тысяча первый раз приложили его о потолок.
Сьюзи что-то кричала, но Артур не мог разобрать, что именно. Слегка оглушенный очередным ударом, он все пытался вывернуть шею и посмотреть на незнакомца.
Когда ему это удалось, он обнаружил на незапятнанной поверхности светящегося потолка нечто вроде мохнатого шара величиной с человеческую голову. Этот шар можно было бы посчитать простым
Чуть пониже глаз имелся рот. И тоже блестел серебром. Были это зубы или поверхность горла, Артур не рассмотрел.
— Пустотник! — воскликнула Сьюзи и попыталась вытащить из-за пояса медную трубу, упираясь другой рукой в потолок.
Первый же взмах крыльев объяснил ей всю безнадежность этой затеи.
— И вовсе никакой я не пустотник! — возмутилось существо. — Я могу вам помочь!
— Я тебе самому щас так помогу… — пробормотала Сьюзи.
Упираясь локтями, она силилась что-то вытащить из кармана передника. Вероятно, нашаривала там нож.
Артур не знал, что она задумала, но мохнатый черный шар возбудил его любопытство.
— Сьюзи, подожди! — Он подгадал мгновение, когда крылья изготавливались для броска вверх, и обратился к существу: — Ладно, если ты не пустотник, то кто?
Черный шар быстро заговорил, явно снедаемый нетерпением поведать Артуру историю своей жизни. По ходу рассказа он несколько развернулся, превратившись из ровного шара в подобие волосатой черной улитки.
— Девять с лишним тысяч лет назад я была одной из бровей Мрачного Вторника. Потом меня сорвал с его лица взрыв Пустоты — это произошло в одном из самых первых забоев будущей Ямы, во тьме. Меня так и не нашли, так что столетиями я лежала, всеми забытая, рядом с залежами Пустоты. Все это время эманации Пустоты воздействовали на меня, так что постепенно я стала живым, мыслящим существом. Я не Житель, созданный Зодчей, но и не пустотник, вылезший из Пустоты. Настоящие пустотники меня презирают, а Жители Дома — боятся. И те и другие стараются меня убить, дай только случай!
Сьюзи и Артур переглянулись. Потом заново присмотрелись к меховой улитке. В общем-то, она действительно здорово походила на разросшуюся и ожившую бровь. Этакий длинный волосатый червяк, обросший хлопьями сажи. Под их пристальными взглядами существо слегка попятилось. Двигалось оно, извиваясь и, кажется, пользуясь присосками.
— Я по-прежнему связана с Мрачным Вторником, — объявила улитка. — Мне отчасти знаком образ его мыслей, его тайны…
— Нет, и в самом деле смахивает на здоровенную бровь, — неуверенно проговорила Сьюзи. — А чудес рядом с залежами Пустоты каких только не бывает…
— А что ты делаешь тут, наверху? — поинтересовался Артур.
Хорошо было бы воспользоваться Атласом и разузнать поподробнее про эту бровь, гуляющую сама по себе. К сожалению, сделать это не представлялось возможным.
— Я пыталась забраться в Башню-Сокровищницу, — ответило мохнатое создание. — Я нуждаюсь в близости сокровищ. Хочу ощущать тяжесть золота, хочу окунуться в отраженное сияние картин, обвивать статуи… Если я когда-нибудь туда попаду, то по своей воле уже не выйду наружу. Мне больше ничего от жизни не надо — попасть в Башню, и все!