Мракадемия

Арьяр Ирмата

Вот и озвучила я свой самый большой страх!

Ноги у меня дрожали, я вглядывалась в бледное лицо вампира, но ждала вердикта. Лучше узнать правду и обезопасить близких, пусть и изолировав себя от них, чем мучить себя догадками!

— С вами, мисси? — изумленно вскинулись брови лекаря. — Каким образом?

Я покосилась на сестрицу, но она словно в самом деле уснула: глаза закрыты, грудь мерно вздымается, рука расслабленно свисает с края койки.

— Понимаете… Мы все трое жили в одном доме, с детства. А на мне проклятия нет. Зато я сама… ходячее проклятие.

Нет, я зла никому не желала. Но, — я сглотнула и призналась: — со всеми, кто мне сделал что-то плохое, сразу случаются всякие неприятности. Я могу даже не знать, а они случаются. Мачеха зовет меня Злолушкой за дурной глаз. Это не могло случиться из-за меня?

— Нет, мисси, — очень серьезно, без привычной брезгливой гримасы или насмешки ответил вампир. Вытащил мензурку, посмотрел на просвет и сунул обратно в карман. — На ваших друзьях было проклятие, созданное демоном. Его практически невозможно увидеть, как и самих демонов сложно опознать вне их боевой ипостаси, потому они считаются самыми опасными тварями.

— А Сарвен с его светящимися глазами?

— О, это одно из условий его пребывания в Академии Мрака в частности, и в Темном королевстве в целом. Он вынужден показывать свою кровь каждому. Во избежание.

Я кивнула, принимая объяснение. Демонов невозможно опознать вне боевой формы! Так, может быть, я тоже полукровка?

Вампир, отпив из мензурки отнюдь не крови, крякнул, занюхал чесночком и продолжил:

— Ну а вы, мисси, не демон, — уверенно заявил он. — Мне и кусать вас не нужно, чтобы это утверждать. Особенность моего вида, — пояснил вампир. — Мы бы все давно прекратили свое существование, если бы тянули в рот всякую гадость, не понимая, подходит она нам или нет. До трапезы, так сказать.

Я шумно выдохнула, а лекарь кашлянул, сдерживая смех. Похоже, мои переживания были для него как открытая книга.

— Так вот. Особенно сильное и давнее проклятие — на Эрджине, видимо, с младенчества. И оно постоянно подпитывалось. И ее полнота тоже неестественного происхождения. Но разбалансировку энергий мы быстро поправим. Да и остальное… Через несколько дней вы подругу не узнаете. Далее. На Изабелле — тоже сильное проклятие и постоянно возобновляемое, но не такое старое. Скорее всего, она немного позже попалась тому же или другому демону. Лет на шесть-семь позже. И совсем свежее — на Конраде, он меньше всего пострадал. Ну, а на вас, милая мисси, проклятие наложить невозможно. Вы на занятиях с леди Шарлотой в этом еще убедитесь.

— Почему невозможно?

— Материнская защита на вас. Невероятно сильная. Подозреваю, предсмертная. Полагаю, ваша мама умерла при родах или чуть позже?

— Да, — прошептала я.

— Я так и думал. — кивнул вампир. — Она всю свою силу вложила в вашу защиту. Ее любовь будет хранить вас всегда и везде, где возможно. Даже отведет кинжал или яд.

Я вздрогнула. Так это мамина душа привела ко мне моего рыжего? Как знать… Но мне стало тепло от этой мысли.

— И будьте готовы к тому, что Совет магов попросит вас и ваших друзей рассказать о вашем доме и окружении, — серьезно закончил беседу мэтр.

Я кивнула и вышла из палаты, почти сразу носом уткнувшись в широкую грудь Тора.

— Не сбежишь! — подмигнул мне он.

Я привстала на носочки, выглядывая друзей из-за его широкой спины. Солнце светило мне в лицо, мы стояли у высокого окна, но ни Беллы, ни Конрада, ни дракона с флари видно не было.

— Все за шкатулкой ушли, — пояснил Тор и быстро убрал от меня руки.

Да, удерживать меня силой занятие неблагодарное, он уже неоднократно в этом убедился при помощи различных и весьма тяжелых вещей. Какое счастье, что я не причинила ему никакого вреда! Ну, то есть, кроме физического…

Я двумя руками обхватила его за талию и щекой прижалась к его рубашке. Кстати, а почему он без мантии? Рыжий даже замер от неожиданности и аккуратно, будто даже с опаской погладил меня по волосам. Я вздохнула, поднимая на него глаза и застыла. На миг мне показалось, что в вырезе на его груди, у самой шеи, мелькнул краешек нарисованного на коже чешуйчатого хвоста.

Я нахмурилась, разом вспоминая все свои подозрения на его счет, его недомолвки, странную осведомленность, и удивительную способность появляться рядом и … спасать меня.

“Какая разница, какие у него секреты, если он - это он?” — решила я, но все-таки спросила:

— Так что ты хотел мне рассказать?

— Тор! Рыжий! — вдруг крикнул, кажется, Валатор. Причем кричали откуда-то с улицы.

Рыжий с сожалением выпустил меня из объятий и выглянул в окно.

И точно! Вал стоял на траве, задрав голову и удерживая в руке что-то квадратное, замотанное в черную тряпку. Так вот где мантия рыжего! В нее, судя по всему, завернули шкатулку Эрджины. Мантия у Тора что, тоже ядоустойчивая? Я хихикнула.

— Все как ты сказал! — показал дракон на сверток. — Без тебя не вскрывали!

— Уже идем! — крикнул ему рыжий в ответ и повернулся ко мне.

— А говорят, драконы любопытны, и их за хвост не оттащить от страшных тайн и проклятий, — с улыбкой покачала я головой.

Тор ничего не ответил, только с шумом вдохнул, взял меня за руку и утянул в сторону коридора. А потом вдруг остановился, схватил в охапку и поцеловал. Неожиданно, и даже будто с каким-то отчаяньем. И мне бы спросить, что случилось, или хотя бы одуматься, но вместо этого я сама вцепилась в него, отвечая на поцелуй, зарываясь в мягкие огненные волосы, и расстегивая пуговицы на его рубашке.

Он оторвался от меня, так же резко, как до этого поцеловал, обхватил руками мое лицо и строго спросил:

— Третий раз спрашиваю, ты выйдешь за меня замуж?

Я опустила ресницы и с улыбкой ответила:

— Может быть... после получения диплома.

Тор подхватил меня на руки и счастливо рассмеялся.

— Образование — это очень важно, — согласно кивнул он, лаская меня взглядом.

И снова я увидела кончик его татуировки! Только на этот раз это был не хвост, а хитрая мордочка саламандры! Очень знакомой мне саламандры.