Мракан-сити
Шрифт:
— Промолчу. Но вы еще можете все исправить… — демон кинул взгляд на уроненный сосуд.
— Как?
Спаун ответил громко:
— Раскайтесь публично!
Но Фредди явно не понравилась эта затея.
— Что? Ты совсем с ума сошел? На меня сразу застегнут наручники и увезут. Никто даже спрашивать не будет…
— Да. Зато, перестав лгать, мы победим Безумного Джека — человека, который раскрыл правду о вас!
Прокурор, не сказать, что согласился, но проявил какой-никакой интерес к задумке демона-защитника. Уселся за стол и попросил сказать, что он там удумал.
— Говори…
— Хэлван привык верить только в плохое, в то, что люди способны на ложь! — Спаун был уверен, такой план обязательно сработает, — Он не допускает, что они могут меняться к лучшему, говорить правду!
Фредди несколько раз подряд проглотил слюну.
— И ты хочешь, чтобы я подтвердил заявления о частом издевательстве над родной сестрой, ее дальнейшее убийство и родство с Баллуком? Хочешь, чтобы чистосердечно во всем признался? Ты, правда, думаешь, что это как-то поможет остановить Джека?
— Как-то… — ответил демон, — Но и вам тоже поможет, поможет снять с себя груз ответственности.
— Не забывай, меня посадят… сразу же посадят!
— Поверьте, ваша жертва не будет напрасной!
— Хотелось бы верить…
История тощего лондонского мальчишка затронула Спауна. Фредди много лет держал в памяти детальную картину своего прошлого, и раскрыл ее только одному человеку.
— Лондон. Много лет тому назад. Мать запирается в комнате, беззащитная против отца. Я сижу в другой комнате, под мебелью, дергаюсь от страха. Потом приходит Джимми, мой родной брат…
— Джерси?
Прокурор не услышал вопрос демона-защитника.
— И говорит, что нам нужно срочно бежать, потому что квартира, в которой мы жили, стала чужой для нас. Мне ничего не остается, как согласится и пойти за братом. Я не знал, куда нам идти, но понимал, что этот день был неизбежен.
— Каждое утро я просыпался в поту, дрожа как в ознобе. Меня преследовало лицо моего отца. Всю жизнь я пытаюсь побороть свои страхи, но у меня не получается.
— Месть отцу за мать был первым хорошим поступком Джеймса. Первым и последним. Остальные деяния не поддаются никакому оправданию.
— А вы?
— Просто выполняю некоторые просьбы, время от времени. Понимаю, меня это не красит, как человека, обязавшегося защищать правопорядок, все же согласись, от моей, может быть, не совсем честной игры, тоже есть польза, не так ли?
— А убийство сестры? Похищение детей? Как это объясните? Страхом или ненавистью?
Прокурор не ответил на этот вопрос. Все, что получил вопросник — мертвое молчание. Вместо продолжения диалога Кригер полез за бутылкой гасконского пойла…
После разговора с Темноком, оставившего на душе еще больший осадок, пьяный Фредди вышел из здания департамента. Но по дороге к дому его поджидала очередная неприятность.
— Кстати, могу ли я узнать, что вы планируете сотворить с прокурором? Пойдете законным путями? Или…
Фернок изрядно поугорал от наивности офицера.
— Ты что, совсем? Как я тебе законными уберу?
— А какими? — напрягся Уолтер.
— Народными. Физическими!
На прокурора напали с бейсбольными битами, порвали деловую сумку, окунули лицом в лужу и выкрикнули предупреждение:
— Не свалишь с нынешнего места работы — исчезнешь с карты города! — так решил один из нападавших, — На решение сутки! — через минуту банда скрылась за углом кирпичного дома.
«О, боже. Проклятье» — Фредди не видел их лиц, одежда была намочена, от смачных тумаков посерела кожа, — «Боже, проклятье».
Таким побитым и униженным ему пришлось ковылять до самого дома!
ГЛАВА ДЕСЯТАЯ
Приняв брата в не самом лучшем виде, Джеймс Баллук открыл бутылку шампанского и разлил по бокалам. Затем попросил Фредди выпить вместе с ним за возможный предстоящий успех.
Прокурор не отказал единственному родному и выпил залпом.
Но спросить, что стряслось, Джерси не забыл:
— Твое лицо… — он пальчиком потрогал распухшую щеку Фреда Кригера, — Кто тебя так?
— Неважно… — пригрустил «следовательский ум департамента», уже бывший «следовательский ум».
Баллук был настойчив:
— Да, ну. А мне кажется наоборот, очень важно знать, кто обидел моего Фредди!
— Прошу, не начинай…
Из-за просьбы брата Джеймс отстал с поцелуями (неформалы с детства, они часто голубились).
— Пора ввести тебя в курс дела…
«Пора показать оружие».
Старшенький провел младшенького в тайную комнату, расположенную за портретом товарища Сталина, где ранее люди Бориса хранили добытые из Афганистана автоматы Калашникова, различные модификации новомодных пушек и гранаты. Сейчас этого «добра» там уже нет, зато есть кое-что другое, не менее любопытное.
Зная Джеймса, Фредди боялся представить, что это может быть…
«Надеюсь, не модификация атомной бомбы?».
Пройдя через грязный, захламленный ящиками с мусором коридор, они очутились в генетической лаборатории, где в большой высокой капсуле плавало чье-то голое тело. Лысый мужчина с зашитым ртом и перебинтованными конечностями отчасти напоминал мумию, только не был мумифицирован.
Еще до того, как Фредди успел бы открыть рот, Джерси пояснил, кто и что заключен (о) в капсулу: