Мракан-сити

Павлов Евгений Викторович

На другом стуле сидел парень с лицом, покрытым крупными фингалами и переломом бедренной кости.

Через час.

— Что это? — спросил Фернок, когда Кригер без стука ворвался в кабинет и кинул на стол бумагу заявителя. На листе было подробно описана одна нехорошая ситуация, серьезно компрометирующая лейтенанта.

— Пострадавший ходил на кружок, слыл начинающим футболистом, по крайней мере, так сказали его родители, и как-то раз, играя с одноклашками в футбол, опять же со слов мальчика, он в какой-то мере нарушил закон — начал бегать по… В общем, топтать газон. Вы, как какой-то

взбешенный гринписовец, фанатично напали на парня. Избили, нарушив все, что только можно в отношении этого… гражданина — Фредди говорил с задержками, потому что нервничал. «Внутриотделовые» мифы слагали, что Фернок — очень страшный человек, и любому категорически запрещается переходить ему дорогу!

— Случались инциденты, не спорю — произнес лейтенант, — Но конкретная ситуация вымышлена — и без всяких угрызений порвал лист.

Фредди понял — не прокатило.

— Что-нибудь еще, господин прокурор?

«Гениальный юрист» подергал губами, посуетился маленько и… пригрозив Ферноку пальцем, свалил восвояси.

— Фух — хозяин кабинета склонил голову, — Большего придурка я не встречал…

И даже перекрестился!

Всю последующую неделю Фернок занимался разработкой «гуднаевских шестерок», в очередной раз засветившихся в доках. Что с ними делать — он не имел ни малейшего понятия. Отпустит — ясное дело, обязательно попадутся вновь, прибьет к чертям собачьим — не получит выгоды, значит, не поест.

Да и коллективу тоже нужно жрать.

Уже бывавшие в этой допроске, молодые бандиты внимательно осмотрелись и охнули, когда к ним зашел тот самый лейтенант — мастер убеждений.

— Ну, что, вернулись ко мне? Что делать будем? — он начал ходить вокруг да около, мелькать перед лицами опущенных недопреступников, чесать затылок, словом думать, — Я вот все никак понять не могу, почему вам не живется нормально. Но ладно, ничего не сделаешь, к сожалению…

— Я их возьму в разработку — сказал Фернок Блейку.

— В разработку?

— Да.

— И что это значит?

— Наркотики в моем районе… поверь, этого достаточно, чтобы схлопотать пулю, но вы молоды, а я к таким проявляю снисхождение…

— А то, что их знатная компания теперь будет работать на меня. Усек?

— Ты это серьезно?

— Ваши отцы, матери… Они вам ничего не смогли дать. Ничем полезным ваши головы не загрузили. Что ж… я исправлю их ошибку, друзья…

— Серьезней некуда. Смотри, не начни мне стучать кому-нибудь. Это очень важно. Если придурковатый прокуроришка с Пэксвеллом узнают, что…

— Да брось! Я никому не скажу — уверял Блейк, — Ты же знаешь, я не стукач!

— Теперь я и мать, и отец, и брат, и сестра, и даже маленькая комнатная собачка. Всем все ясно?

— Ты? Дятел? Нет, конечно — заулыбался Фернок…

— Вот и отлично!

СтоунГейт — казнь, только медленная и мучительная. Наслышанный о непристойном поведении вертухаев лейтенант считал, что даже смерть не сравнится по степени ужаса с заключением в крепости. Поэтому, уверенный, что если куда пацанят и посадят, то только туда, решил взять их «в кулак» и кое-чему подучить.

Задержанные «слили» Ферноку все свои контакты — замазки с наркоторговцами средней руки, активными покупателями и мелкими жуликами. Эсмонд оценил эту «еду» как «сухо», но не стал сильно давить на арестантов, потому как прекрасно понимал, что, скорее всего, они не «джеймсбонды» и мало что знают.

Первое поручение — нападение на подпольное заведение, владелец которого отказался платить «крыше». Фернок объяснил, с чего лучше начать «операцию» — с устранения охранника.

— Выполнить задачу можно и ударом, но, поскольку вы ни черта не тренированы, справитесь не сразу. Навалитесь все вместе, хорошо?

— И что потом должны будем сделать? — спросил младшенький — тот самый шестнадцатилетний мальчишка.

— Потом то же самое сделать с владельцем! Насколько мне не изменяет память, сей козел частенько тусит там, проводит в собственном клубе чуть ли не все свободное время. Ловит кайф, полагаю, с помощью легкой марихуаны…

— Вы должны будете сделать все чисто. Вам выдадут маски. Мой человек проконтролирует, то есть, подстрахует…

На эту «должность» взяли Блейка.

— Выполните поручение — пообщаемся, но будете отпущены только через пять-шесть таких успешно проведенных операций. Все поняли?

Задержанные выкрикнули «да».

— Вот и молодцы! Слов просто нет. Любуюсь!

Выпущенные на волю «птицы» проследовали до подъезда клуба некоего сэра Уокера — малоизвестного, но очень плодовитого клипмейкера, ведущего не самый честный образ жизни. Разумеется, молодые преступники все это время находились под строгим надзором мистера Блейка.

Тот на ура выполнял поручение «не спускать с гаденышей глаз» и каждые пять минут тревожил Эсмонда звонками.

Очевидно недооценив «потенцию» ребят, Фернок допустил грубейшую ошибку: отправил Блейка одного следить за ходом операции. Как только представилась удобная возможность, парни решили слинять, но для этого пришлось немного порукоприкладствовать: посмотрев в сторону Дэвида, они побежали на него с кулаками и палками, повалили и начали бить ногами. Затем, проучив ненавистного копа, его тачку. Дэвид остался лежать на грязном асфальте и дергать правой ногой.

О неприятном инциденте Фернок узнал от полицейских Дрю Вэйлонда и Мигеля Роше. Те, не постучавшись, зашли и обеспокоенно посмотрели на шефа.

— Что случилось?

— Твои сбежали, Эсми — начал Дрю.

— Что?

Но Мигель дорассказал:

— Мелкие крысы, видимо, воспользовавшись подходящей обстановкой, прилично отметелили Дэвида, плюс угнали машину. Парня определили в клинику. Имеются множественные ушибы, переломы, но, говорят, жить будет…

— Только этого не хватало… — Фернок почувствовал себя виноватым перед Дэвидом, а это он ненавидел больше всего на свете — быть виноватым перед кем-то, — Часы идут, а все не легче…