Мсье Лекок
Шрифт:
– Ну, что ты, мой мальчик, думаешь о моем скромном индуктивном методе?
Но Лекок был слишком занят своими мыслями, чтобы отвечать на вопрос.
– Я думаю, – сказал он, – что если бы герцог де Сермёз исчез на два месяца, на все то время, когда Май находился в заключении, весь Париж знал бы
– Фантазии!.. – прервал Лекока папаша Табаре. – С его женой и камердинером в качестве сообщников герцог может исчезнуть хоть на год, если захочет, а все слуги будут думать, что он находится в особняке…
Лекок нахмурился, что свидетельствовало о напряженной работе мысли.
– Я допускаю это, – наконец сказал он, – допускаю, что этот вельможа смог так убедительно сыграть роль Мая… К сожалению, есть одно обстоятельство, одно-единственное, но которое разрушает всю конструкцию из наших предположений…
– И какое же?
– Если бы мужчина из «Ясного перца» был герцогом де Сермёзом, он назвался бы… Он объяснил бы, что на него напали, что он защищался… Одно его имя распахнуло бы перед ним двери тюрьмы. Но что вместо этого делает наш подозреваемый?.. Он пытается повеситься. Да разве может такой вельможа, как герцог де Сермёз, жизнь которого состоит только из удовольствий и развлечений, думать о самоубийстве?..
Насмешливый свист папаши Табаре прервал монолог молодого полицейского.
– Похоже, – сказал он, – ты забыл последнюю фразу из словаря: «Он оставил после себя лютую ненависть…» Тебе известно, какой ценой ему удалось купить свою свободу? Нет… Мне тоже. Единственное, что мы знаем, так это то, что не он одержал победу… Кто знает, какие секреты своей подлости он был вынужден раскрыть?.. Только этим можно объяснить присутствие герцога
Папаша Внеси-Ясность говорил с таким пылом, что старина Абсент был потрясен, хотя на самом деле он почти ничего не понял. Но, доверяя своим коллегам, он ликовал в душе.
Что касается Лекока, то он побледнел, губы его дрожали, как у человека, принявшего смелое решение. Выпрямившись, он взволнованно сказал:
– Простите меня за обман, господин Табаре. Но обо всем этом я думал… Однако я не доверял себе, хотел услышать это от вас…
Сделав беззаботный жест, Лекок добавил:
– Теперь я знаю, что надо делать.
Папаша Табаре возвел руки к небу и отчаянно замахал ими:
– Несчастный!.. – воскликнул он. – Неужели ты собираешься арестовать герцога де Сермёза?.. Бедный Лекок!.. На свободе этот человек обладает неограниченной властью, и он раздавит тебя, ничтожного агента Сыскной полиции, как червяка! О, сынок! Берегись! Не нападай на герцога, иначе я не отвечаю за твою жизнь.
Молодой полицейский покачал головой.
– О!.. Я нисколько не заблуждаюсь, – сказал он. – Я знаю, что сейчас мне не добраться до герцога… Но я схвачу его в тот день, когда проникну в его тайну… Я презираю опасность, но я знаю, что должен скрываться, чтобы преуспеть… И я буду скрываться. Да, я буду держаться в тени до того дня, когда я приподниму завесу, прикрывающую это запутанное дело… И тогда я появлюсь. И если Май – это действительно герцог де Сермёз… Я возьму реванш.