Муданжские зарисовки
Шрифт:
— Обязан по закону, — усмехнулся тот и внезапно толкнул Олога в спину, так что ему пришлось шагнуть в недра гигантского рыбьего пузыря. — А не сделаешь, я узнаю и донесу на тебя в полицию.
— Чё сразу донесу?! — вскинулся мужик гораздо смелее. — Я законопослушный гражданин! Давай сюда билет!
Замерший в ступоре Олог пронаблюдал, как знающий передал купцу маленькую карточку, а тот приложил её к очередной коробочке у входа.
В этот момент проём за спиной у Олога снова исчез, как не было. Он завертелся, зашарил облитой кофе рукой, но прозрачная стенка не подавала признаков
— Говорил тебе, нельзя в один день и к духовнику, и на торг, примета плохая, — проворчал один из мужиков за столом. — Теперь вон возись с дружком знающего.
— Я ему не друг! — выпалил Олог, снова оборачиваясь. Теперь он видел, что помимо этого столика есть и другие, и за ними тоже сидит торговый люд, кое-кто даже с бабами, а ещё мастеровой с выводком детей и горой сундуков, и все пялятся на Олога. Ну, кроме сундуков, хотя после встречи со знающим и это бы его не удивило. — Я деревню искал, а вышел к его дому, вот всё!
— Ясен-красен, — вздохнул купец, подвигаясь на одно сиденье вглубь. — Садись уж, раз такое дело. С какого ты времени-то?
Олог неуклюже пристроил свой заплечник и поставил стакан с остатками кофе на стол, ища, чем вытереть руку.
— Знающий сказал, я на двести лет сиганул.
— У-у! — протянул другой купец, с трудом сложив губы трубочкой сквозь улыбку. — Так ты пропустил всё интересное!
Олог уселся в невероятно удобное кресло и обречённо вздохнул: сейчас ему будут всем поездом пудрить мозги.
Хорошо забытое старое
Загадочное Бюро, к которому вёл его купец, оказалось внутри дворца… Точнее, это купец уверял, что стеклянная глыба посреди столицы называется дворцом. Олог знал, как выглядел настоящий дворец — он стоял у совсем другого изгиба Ахмад-мирна и своим видом напоминал позолоченный резной сундук. Конечно, после нападения джингошей стоило ожидать, что его разрушат, но это вовсе не значит, что Олог поверил, будто живые люди без принуждения станут целыми днями работать в стеклянных коробочках, составленных одна на другую до такой высоты.
Купец и его приятели наворотили такой отборной чуши, что Олог только поражался — неужели они правда думали, что он такой простофиля и поверит в подобный бред? Мол, какой-то мужик покалеченный, страшный, чуть не в одно лицо разбил джингошей, женился на богине и теперь императорствует… Боги, видишь ли, ему покровительствуют, да так, что то и дело по улицам рассекают и по кабакам пьют вместе.
Другой добавил, что этот Император и сам какой-то не совсем человек, да только говорить об этом теперь боязно: лесных демонов за людей признали, ещё каких-то рыбоподобных тварей, о которых Олог и не слышал, — тоже. Уж небось Император и себя не позволит от человеческого племени отлучить. И теперь, вишь ты, бабы через одну целительствуют, а прочие в духовники подались, аж жениться не
На высоком крыльце перед глыбой дежурили два амбала в чёрной коже с блестящими металлическими значками в виде земной буквы. Олог поёжился: такие значки носили на цепях всякие бандиты и шпана, притворяясь, будто они имеют какую-то связь с Землёй. Ничего себе Император, сам какое-то чудище, и в свиту набрал боги не знают кого.
— Здравы будьте, добрые мужи, — поклонился купец. Олог тоже поклонился, соображая: это купец такой грубиян, что ограничился всего одной фразой приветствия, или «добрые мужи» большего и не заслуживают. — У меня тут путешественник. Привёл в Бюро, как приказано.
Один из «мужей» кивнул, глядя сквозь Олога, и потрогал свой нагрудный карман.
— Ожидайте, вас проводят.
Они с купцом топтались на крыльце не больше минуты, когда из стеклянных дверей выскользнул приветливый молодчик в синем с золотом диле и, выпалив какое-то неразборчивое приветствие, пригласил Олога следовать за ним.
— Ну бывай, дружище, — махнул ему на прощание купец и пошёл вниз с лестницы. Олога снова сдали с рук на руки.
Внутри оказалось… на удивление обычно. То есть входной зал поражал размерами, потолок там был так высоко, что умещались два дерева в полную вышину, причём цветущих какими-то экзотическими цветами. Но в целом — внешние-то стены стеклянные, в внутри всё как у людей. Полы, конечно, не деревянные, а из сверкающего камня, лестница из чего-то такого же… но не стеклянные коробочки! У Олога отлегло от сердца.
Однако он рано обрадовался. Молодчик завёл его за лестницу — и как раз-таки в стеклянную коробочку! Олог бросился было прочь, но стеклянная дверь за спиной закрылась, а в следующее мгновение коробочка взмыла ввысь. Сверкающий пол стал стремительно удаляться. Олог вцепился в поручень — хоть поручень прикрутили, изверги! Что он только удержит, на стекле-то?!
— Не беспокойтесь, это просто подъёмник, — с лёгкой досадой сообщил служитель. И добавил себе под нос: — Когда же они наконец раскачаются перенести Бюро на первый этаж?..
Пытка закончилась так же внезапно, как началась. Дверь открылась, и Олог вывалился в коридор — нормальный, с каменным полом и стенами из… пёс их знает, из чего, но из чего-то крепкого.
— Пойдёмте, — махнул ему служитель, и Олог нехотя поплёлся за синим дилем, сверкающим каймой в ярком свете ламп неизвестной конструкции.
Синий диль открыл четвёртую по счёту дверь. Надпись на ней Олог разобрать не успел, очень уж начертания букв там были необычные. За дверью оказалась светлая комнатка с диванами вокруг столика и пухлым мужичком с торчащей во все стороны бородой.
— Нашенький? — обрадованно спросил мужичок, вообще не здороваясь. Ну и нравы тут у них, в будущем.
— Привели граждане, сказали, путешественник, — отчитался молодчик.
Мужичок вскочил с дивана и отложил какую-то табличку, которую держал в руках.
— Заходите, заходите, дорогой гость, сейчас мы с вами побеседуем! Вы же по-муданжски понимаете? Чаю или кофию не желаете? — с этими словами он забежал в угол комнаты, извлёк из шкафа блюдо с фруктами и сластями и водрузил его на столик.