Мудрая змея Матильды Кшесинской
Шрифт:
Многочисленные ее полотна до сих пор хранились на чердаке, отсыревали и постепенно теряли товарный вид. Никакие музеи они, конечно, не заинтересовали. Их можно было бы продать частным коллекционерам, однако годных для продажи оказалось не так много, а главное, у Мориса решительно не было времени этим заниматься. Наконец ему удалось сговориться с одним антикваром из Дижона, что тот купит оптом десяток лучших (не столько в художественном отношении, сколько с точки зрения сохранности) полотен Маргарит Барон. Встречу дважды переносили, поскольку Морис был руководителем юридического отдела крупной компании и не всегда мог свободно распоряжаться временем и наезжать в Мулян. Обиженный торговец поставил вопрос ребром: или встречаемся в тот день, когда это удобно ему, а не мсье Детуру, или пускай мсье Детур сам разбирается с художественным наследием двоюродной бабушки. Встреча была назначена, и вот незадача – в Туре так некстати заболела мадам Детур-старшая.
– Алена, ради всех русских и французских богов выручай! – взмолился Морис. – Я не могу упустить эту сделку. Еще месяц-другой под крышей нашего продуваемого всеми ветрами чердака – и эти картины мадам Барон можно будет отправить прямиком в пубель [7] , как все остальное, что там валяется по разным углам. Пожалуйста, встреть антиквара и просто передай ему уже отобранные полотна! Они стоят на чердаке у самой двери, прикрытые полиэтиленом. Ничего не нужно искать, перебирать – просто передать, и все. Ты поедешь в Тоннер поездом, билет я уже взял, там тебя встретит Жильбер… Ты помнишь Жильбера?
7
Poubelle – мусорный ящик (франц.).
– Ха! – воскликнула Алена. – Как я могу забыть вашего соседа, скажи на милость?
– Конечно, я мог бы попросить Жильбера, чтобы сам передал картины антиквару, но вот беда – ему нужно срочно ехать в Дижон по каким-то делам, – с досадой сказал Морис. – Он тебя встретит, завезет в супермаркет, чтобы ты купила продукты (запасись на пару-тройку дней, потом мы все привезем, так что деньги зря не трать), доставит в Мулян, передаст ключи от дома – и сразу уедет. Ключ от чердака найдешь на обычном месте – среди других ключей на подзеркальнике.
– А о хитрости ты предупредил? – вмешалась Марина, жена Мориса.
– Ах да, – спохватился тот. – У нас на чердаке новый замок, я его недавно купил у того же торговца мсье Маршана, с которым вы будете общаться.
– Как-как его фамилия? – засмеялась Алена.
– Маршан, – усмехнулся и Морис. – Поистине он рожден для своей профессии [8] . Так вот о новом замке. Принцип такой: сначала два раза поворачиваешь ключ влево, как будто закрываешь, потом два раза вправо, как будто открываешь. А когда надо будет запереть чердак – все то же самое в обратном порядке.
8
Marchand – торговец, как правило, картинами.
– Боже мой, – с ужасом пробормотала Алена. – Два раза влево, два раза вправо… А закрыть…
– Два раза вправо, – хихикнула Таня, младшая дочь Детур, – потом два раза влево. Папа же сказал: в обратном порядке!
– Я этого в жизни не запомню! – простонала Алена.
– Удивляюсь, как ты умудряешься писать романы полисье [9] , если не можешь запомнить таких простых вещей, – снисходительно изрекла Лиза. – Там ведь все логически вытекает одно из другого. Пожалуй, тебе в самом деле пора переходить на ужастики.
9
Romans policiers – так во Франции называются детективные романы.
– Вот именно, – поддакнула Таня.
– Девочки! – сердито прошипела Марина, а ее муж укоризненно покачал головой.
– А разве в ужастиках одно не вытекает из другого? – усмехнулась Алена. – Представляете, девчонки, я никогда не помню телефонные номера или сколько раз направо или налево поворачивать ключ, но что касается логики сюжета – здесь у меня комар носа не подточит!
– Комар носа… что? – дружно спросили Лиза и Таня.
– Думаю, что выучу, как открывать замок, быстрее, чем вы поймете эту простейшую русскую поговорку, мои дорогие билингвы [10] , – съехидничала Алена. – Ой, мне пора, а то опоздаю на поезд! Пока-пока! Увидимся в прекрасной стране Мулянии!
10
Билингв – человек, одинаково свободно владеющий двумя языками.
В час пик даже в парижском метро бывает тесно, и у Алены не было никакой возможности заглянуть в «Воспоминания об М.К.», а так хотелось! Она до сих пор не верила своему счастью. Сколько она ни читала о знаменитой балерине, только некоторые биографы упоминали о «Воспоминаниях», но нигде их не цитировали и даже на них не ссылались. Создавалось впечатление, что эту книгу вообще никто не читал. Да и прочесть ее можно было только в Париже, поскольку она, даром что написанная по-русски, была издана в конце 1940-х именно здесь, во Франции, да еще ничтожным тиражом в несколько десятков экземпляров.
Довольно некстати Алена вспомнила, что книга, из-за которой ее несколько лет назад сбросили с библиотечной лестницы, тоже была уникальной. Естественным путем мысль скользнула к нынешнему падению, а от него – к человеку, который сначала ее столкнул, а потом сам по непонятной причине рухнул на мостовую.
Она зябко передернула плечами и постаралась отвлечься от неприятных мыслей. Это было нетрудно: поезд как раз подходил к станции Берси, а значит, пора спешить на вокзал.
Из «Воспоминаний об М.К.»
Наша дружба вспыхнула внезапно, и я сразу захотела написать эту книгу – просто сохранить для памяти нашу с ней болтовню. У меня создалось впечатление, что М.К. просто не с кем поболтать. Само собой, у нее масса знакомых и приятелей, но они знали ее в былые времена, с ними нужно было соблюдать декорум и вести себя, как подобает светлейшей княгине. Со мной же она встретилась в демократичном поезде, возвращаясь с работы даже не как буржуазка, а как самая обычная травайез [11] , труженица.
11
Travailleuse – работница, труженица (франц.).
Это придало нашим отношениям ту степень доверительности, которой М.К., по-видимому, недоставало.
Мы обменивались впечатлениями о книгах и фильмах, об общих знакомых, о событиях, которые происходили на наших глазах, жаловались, иногда плакали, утешали друг дружку, вместе страдали, когда Гитлер напал на Россию… При моем состоятельном супруге-французе мне, конечно, приходилось легче, чем новой подруге, и я бывала счастлива, если хоть чем-то могла ей помочь. Хотя бы продуктами – у нас были средства покупать их на черном рынке.