Мудрец. Сталкер. Разведчик
Шрифт:
Шофёр, не оглядываясь, заорал:
– Если опять мне весь салон кровью уделаете – провезу до гаража, отмывать сами будете, да!
Ну вот, снова-здорово… Нет, видно, никогда не приспособиться мне в этом прекрасном новом мире… И сонная кондукторша на своём сиденье не пошевелилась. Она общалась с кем-то по мобильнику:
– Ага… В Новосибирске тоже, говорят, двое мужиков по пьяному делу вот так же поменялись чвелями, и как бы оба померли… Нет, не сразу… Не в один год… Да, мучились… Нет, не
– Ну-ка ты, подруга… – начал я.
Несколько парней выдвинулись с задней площадки. Впереди, как водится, самый маленький, коренастый и наглый, в камуфляжной майке.
– Извиняться надо, дядя, – сказал он. – За нашу загубленную юность. Совсем старожилы нюх потеряли, давно вам Ночь святого Валентина не устраивали… Оптимизировать тебя пора…
Внезапно малый остановился, и на плоском его лице нарисовались восторг и ужас в одночасье.
– Алала! Счастлив день, когда встречаем Достигшего! – поспешно воскликнул он, благоговейно протянул руку и робко прикоснулся указательным пальцем к моему чвелю. – Добро пожаловать, э-э-э… Миронов Арсений Исаакович, клан э-э-э… Даир, вот, Даир!
А-ба-жаю! Я же ещё и Исаакович!
– Клан Даи-ир? – восхищённо протянула хамка с оселедцем. – Я торчу! Мой клан! Алала!
Киджана снова заржал. Он уже на всякий случай расчехлил ассегай. А вот вытереть лезвие лайбон так и не потрудился.
Тотчас же нашлись места и для меня, и для спутников моих, а молодые люди, повскакав с сидений, сгрудились вокруг нас.
– Может, вы для нас немножко посвидетельствуете? – спросил юноша в сильных круглых очках и с гитлеровским клочком волос под носом.
– Косячок? – заискивающе спросила брюнетка-запорожец, протягивая мне папиросу.
Я сделал рукой отталкивающее движение.
– Вы что – совсем без прихода свидетельствовать можете? – не поверила смуглянка. – Не вставляясь?
Со всех сторон мне совали стеклянные и металлические фляжки, стаканчики, самокрутки, заправленные шприцы…
Автобус резко затормозил и встал. Со своего места спешил к нам водитель, приговаривая на ходу:
– Я, чо ли, лысый, да? Я лысый ли, чо ли, да?
Хотя был и лысый, и вообще кавказец или таджик.
Вот достали! Я бы и рад свидетельствовать, только о чём?
Оказалось, что я опять мыслю вслух. Опасные привычки, однако, у нас, отшельников…
– О любви при пониженной гравитации! – выкрикнула брюнетка, и остальные девушки в салоне восторженно завизжали.
– На фиг, на фиг воздушное порево! – возразил маленький и коренастый. – Давай махалово! Экшн!
– Про Великое Плавание царевича Сайяпала!
– Битву Первого года!
Ха, у нас, оказывается, у Достигших, и определённый репертуар имеется!
Я беспомощно посмотрел на бабушку и Киджану.
Арина Геннадьевна ободряюще кивала, но советов и подсказок от неё не исходило, зато лайбон склонился к моему уху и по-английски шепнул:
– Немного классики, коллега…
Ладно. Будет вам и классика, будет и свисток. И махалово, и экшн. Зря я, что ли, обогащал свою память суммой знаний, выработанных человечеством?
Я встал, подошёл к кондукторскому возвышению, и тётка со сканером в руке покорно уступила своё место.
Утвердившись, я начал:
– …Пламенный сын Пирифоев, герой Полипет копьеносный,
Дамаса острым копьём поразил сквозь шелом меднощёчный:
Шлемная медь не сдержала удара; насквозь пролетела
Медь изощрённая, кость проломила и, в череп ворвавшись,
С кровью смесила весь мозг и смирила его в нападенье.
Он наконец у Пилона и Ормена души исторгнул.
Отрасль Арея, лапиф Леонтей, Антимахова сына
Там же низверг, Гиппомаха, уметив у запона пикой.
После герой, из влагалища меч свой исторгнувши острый
И сквозь толпу устремившися, первого там Антифата
Изблизи грянул мечом, и об дол он ударился тылом.
Там наконец он Иямена, Менона, воя Ореста,
Всех, одного за другим, положил на кровавую землю.
Они слушали. Невероятно: они даже не слушали – внимали! Сразу повыдёргивали всю аудиотехнику из ушей. На лекциях истфакеры меня сроду так не жаловали!
…Наконец битва за стену кончилась, и деморализованные ахейцы «побежали к чёрным своим кораблям».
Юная публика обалдела. Имам баялды, как говорят турки.
Так, должно быть, галдели тинейджеры тридцатых годов, впервые посмотрев фильм «Чапаев»…
– Крутой класс! Во месиловка! Джет Ли отдыхает!
– Ефим Клочков нервно курит в сторонке!
– Да строительная каска и то прочнее медного шлема! Такой я и сам бы развалил!
– Я слышал, бывают такие ролёвки, что всё по-серьёзному…
– А этот-то – на жопу сел, и ещё троих замочил!
– Только я не врубаюсь – у кого он из влагалища меч-то достал? Там и девки, что ли, махались?
– Тормозишь ты, Дуня, всё на трахало переводишь…
– А Гектор и Приамид – они, типа, братья?
– А что такое «запон»? Ага, всосал – как у чёрного передник!
О боже, эти детишки даже кое-что поняли и запомнили!
Водитель вытер слёзы и, махнув рукой, вернулся на своё место.
Автобус тронулся.
Со всех сторон мне совали уже не косячки и шприцы, а купюры.
Я не хотел грабить студентов, но бабушка досадливо крякнула, встала и начала собирать пожертвования в сито. Видимо нам, Достигшим, положено…