Сейчас это покажется слишком большим и смелым новшеством. Для многих такое заявление будет звучать ошеломляюще, но боязнь этого – не более чем предрассудок. Тот, кто долго питался плохой и скудной пищей, тот делается неспособным есть качественную еду. Мы с детства привыкли слышать о своей слабости. Это то же, что наслушаться рассказов о привидениях. Люди постоянно слышат, что не следует верить в привидения, и в то же время мало кто не испытывает чувства страха, оставшись в темноте. Таково следствие суеверия. Эта идея веданты – единственная идея, заслуживающая того, чтобы существовать. Пусть завтра исчезнут все книги. Какое
кому дело, пришла ли эта идея раньше всего индусам, евреям или народу, живущему на северном полюсе? Мы знаем только, что идея эта – истина, что истина вечна и что сама истина учит, что она не может быть собственностью какого-нибудь отдельного существа. Люди, животные и боги – все одинаково должны воспринять эту истину. Поэтому проповедуйте ее всем. Зачем делать жизнь несчастной? Зачем оставлять людей во всякого рода суевериях? Я отдал бы десять тысяч жизней за то, чтобы только двадцать душ оставили свои суеверия. Но эта истина пугает людей не только в вашем обществе, но и на родине веданты. Они говорят, что голая истина годна только для саньясинов, или отшельников: те оставляют мир, живут в лесах, и для них все это хорошо. Но для нас, обычных деловых людей, говорят они, необходимо чего-нибудь бояться, и мы должны придерживаться наших старых верований и обрядов.
Дуалистические идеи достаточно долго господствовали в мире, и вот результат. Почему не сделать нового опыта? Может быть, потребуются миллионы лет для того, чтобы все умы приняли эту идею, но отчего не начать теперь же? Между прочим, если кому-либо из нас в течение всей жизни удастся научить ей хотя бы двадцать человек, то он уже сделает великое дело.
В Индии очень распространена идея, сильно противодействующая этому. Обыкновенно говорят: «Все это очень хорошо. Я могу сколько угодно говорить себе, что я свободен и чист, но я не могу реализовать это в реальной жизни». Это правда. Идеал всегда очень труден. Ребенок может видеть, что небо очень высоко над его головой, и он не может достать до него; но это еще не причина, что мы не должны стремиться к этому. Станет ли лучше для нас, если мы вернемся к старым суевериям? Будет ли это полезно, если, не имея возможности достать нектар, мы станем пить яд? Поможет ли нам, если, не будучи в состоянии познать истину, мы предпочтем обратиться к темноте, слабости и суевериям?
Я ничего не имею против дуализма во многих его формах; большая часть в нем мне нравится, но я возражаю против всякого учения, которое укореняет слабость. Каждому мужчине, женщине или ребенку, которые учатся чему-нибудь, я предложил бы вопрос: Стали ли вы сильнее от этого? Чувствуете ли вы прибавление силы? Так как я знаю, что только истина дает силу, только она дает жизнь. Ничто, кроме стремления к истине, не делает нас сильными, и никто не достигнет истины, пока не стал сильным. Поэтому каждая система, ослабляющая ум, делает человека суеверным, заставляет его цепенеть во тьме и желать всякого рода болезненных невозможностей и таинственностей. Такие теории я осуждаю. Они бесполезны и опасны для людей. Они никогда не ведут к добру.
Те, кто уже имел опыт в этом отношении, согласятся со мной, что подобные идеи делают человека настолько болезненным и слабым, что со временем для него становится почти невозможным осознать истину и жить в соответствии с ней. Сила поэтому – первая вещь, которой нам недостает.
Она – великое лекарство от болезней мира. Сила – лекарство, в котором нуждаются бедные, когда их тиранят богатые; лекарство, необходимое невежде, теснимому образованным; лекарство для грешника, подавляемого другими грешниками. И ничто не дает такой силы, как идея монизма. Никогда мы не работаем так хорошо, никогда не остаемся так долго в самом лучшем и высоком положении, как тогда, когда вся ответственность лежит на нас. Я предлагаю каждому из вас ответить: как вы поступили бы, если бы я вручил вам маленького ребенка? Наша жизнь в одно мгновение изменилась бы; каковы бы вы ни были теперь, вы тогда должны были бы стать бескорыстными. Вы отказались бы от всех ваших преступных мыслей, и весь ваш характер изменился бы, как только на вас была возложена ответственность. Таким образом, если бы вся ответственность была взвалена на наши плечи, мы находились бы в самом лучшем положении. Когда нам не у кого искать поддержки, не на кого сваливать вину, когда у нас нет ни дьявола, ни личного Бога, которым можно было бы приписывать зло, когда только мы сами за все ответственны, тогда мы достигаем всего для нас самого лучшего и высокого. Я ответствен за свою судьбу. Я сам приношу себе добро и сам приношу зло. Я чистый и блаженный. Вы должны отбросить все мысли о противном. «Я никогда не умирал и не боялся; для меня нет разницы между кастами и верами; у меня не было ни отца, ни матери, ни рождения, ни смерти, ни друзей, ни врагов; потому что Я – Существование, Знание и Абсолютное Блаженство. Я Блажен! Я Блажен! Я не связан ни добродетелью, ни пороком, ни счастьем, ни несчастьем. Ни книги, ни паломничества, ни Веды и никакие обряды не связывают меня. Я не нуждаюсь в пище; мое тело – это не мое подлинное Я; суеверия, приходящие в мое сознание, не мои, и слабость, овладевающая моим телом, не моя, потому что Я – Существование, Знание и Абсолютное Блаженство. Я Блажен! Я Блажен!» Это, говорит веданта, единственная молитва, которую должны иметь массы. Единственный способ достигнуть цели – говорить себе и всем, что мы – Он. И по мере того как вы будете повторять это, появится сила. Кто сначала был слаб, сделается сильнее и сильнее; голос этот будет усиливаться, пока не пройдет по нашим жилам и не проникнет все наше тело. Когда солнечный свет становится более ярким, призраки исчезают, постепенно исчезает бремя невежества, и затем настанет время, когда оно исчезнет все, и останется Солнце, одно Солнце. Идея веданты многим, конечно, покажется пугающей, но это, как я уже говорил, следствие суеверия. В вашей стране есть люди, которые подумали бы, что вся их религия уничтожена, если бы я сказал им, что такого существа, как дьявол, на самом деле не существует. Многие говорили мне: как может существовать религия без дьявола? Как может быть религия без кого-нибудь, кто бы направлял нас? Как можем мы жить, ничем не управляемые? Мы любим, чтобы нами распоряжались, привыкли к этому, и это нам нравится; если же не чувствуем, что нас каждый день осаживают, мы несчастны. Это тоже суеверие. Но какими бы пугающими ни казались высказанные мной мысли, придет время, когда каждый из нас оглянется назад, посмеется над теми суевериями, которые когда-то скрывали чистую и вечную душу, и с радостью, уверенностью и силой будет повторять: «Я – Он, был Им и всегда Им буду!»