Мумия из семейного шкафа
Шрифт:
— Гипс, — осенило меня.
Я кинулась к куче с костями, схватила косточку потоньше и разломила ее пополам.
На радостях я переломала кучу костей. Весь мусор, оставшийся от испытаний на прочность, я вновь сложила в пакет, пол подмела и с совка струсила туда же. Завтра пакет вместе с содержимым можно смело выбросить без каких-либо моральных угрызений.
— Что это? Шутка? Если так, тогда кто же так глупо шутит?
Я вернулась в постель. Алина спала и видела сны. Что-то ее беспокоило: она прерывисто дышала, бесшумно шевелила губами и пыталась кого-то оттолкнуть. Ей снился кошмар.
«А я думала, что ей никогда ничего не снится. Скорей всего, она, как и многие, к утру сновидения забывает», — я несильно потрясла ее за плечо. Она перевернулась на другой бок и задышала спокойно.
Успокоив подругу, я снова обратилась к своим мыслям:
«Что получается? Кто-то подсунул нам гипсовый скелет. Выходит, он знал, что в квартире был настоящий и мы нашли способ, как от него избавиться. Если это так, то двойник нашего скелета — шутка. Или же кто-то хочет всерьез напугать Алину. Напугать, но зачем? Погодите, Алина жаловалась на ночные звуки. Сегодня их нет. Это связано с исчезновением настоящего скелета или просто совпадение?
Если шаги и скрип не плод Алининой фантазии, то как давно они здесь слышаться? Возможно, задолго до Алининого переезда. Не потому ли Людмила так мало пожила в этой квартире? Ее тоже донимали скелет и ночные звуки? И еще, если она освободила квартиру по этой причине, то должна была быть счастлива в спокойной квартире Блиновых, а не резать себе вены. Мне кажется, Наташа могла бы прояснить ситуацию, но она так не вовремя выпала с балкона, как-то странно, по-идиотски».
Я вконец запуталась. Столько было вопросов, и ни на один я не могла дать ответ. Заснула я под утро. Мне показалось, я сомкнула глаза на одну минуту и тут же проснулась от душераздирающей телефонной трели. Трубку сняла Алина.
— Да, здесь, — ответила она. Очевидно, спрашивали обо мне. — Могу. Марина, возьми трубку, это тебя.
Голова нестерпимо болела. И спала я недолго, и вчерашнее вино поутру дало о себе знать. Я подозревала, это звонит Олег. Была у меня вчера мысль: из того, что я наговорила ему по телефону, он ничего не понял. Поэтому я попросила Аню продублировать мои слова. Возможно, она забыла, а теперь Олег проснулся, а жены нет. Согласитесь, спросонья можно многое придумать. Хорошо, что догадался позвонить Алине.
— Алло, — я постаралась придать голосу бодрые нотки. Получилось с трудом.
— Марина? — сурово спросил Олег, как будто сомневался, что в данный момент я нахожусь у Алины. В его голосе слышались одновременно и злость, и беспокойство.
— Олеженька, доброе утро, дорогой, — я стала разговаривать с ним нежно и ласково. В моих интересах было убедить мужа в том, что я предупреждала его о своей ночевке у подруги, а он по своей рассеянности запамятовал или не услышал. — Ты не забыл, какие бутерброды делать детям в школу? А овсянку с вечера запарил, как я просила?
— А ты меня просила? — Олег переключил свое сознание, чтобы найти достойную причину, почему он этого не сделал. — Я вчера рано заснул, — покаялся он, но тут же спохватился, ответ должна была давать я. — А с какой стати ты решила ночевать у Алины? Ты вообще молодец! Я детей корми, уроки проверяй, спать укладывай.
Я не стала ему возражать, хотя имела на это полное право. Мы с Алиной и ужин приготовили, и уроки проверили, а спать дети улеглись сами, когда Олег уже пятый сон видел. Я только сделала акцент на мужниной забывчивости:
— Ну, как же так, Олеженька? Я тебя предупреждала. Ты сам мне сказал: «Поступай, как считаешь нужным».
— Когда?
— Когда ты «Любовь и голуби» смотрел.
— А ты была в это время дома?
— А ты не помнишь?
Олег замолчал, вспоминая, когда он вчера заснул и при каких обстоятельствах. Наверное, так и не вспомнив, он замял эту тему:
— Ладно, ты когда дома будешь? Я сейчас уже убегаю. Аню и Саню завезу по дороге в школу. Бутерброды они сами себе сделали.
— Ты прелесть, — я чмокнула телефонную трубку и нажала кнопку «отбой».
— Ну что? — поинтересовалась любопытствующая подруга. — Обошлось без семейной сцены?
— Обошлось. Как ты спала?
— Ничего не помню. По-моему, мы вчера не рассчитали свои силы — вместо головы чугунная болванка. Как сяду за руль, не представляю, — Алина поморщилась и потянулась за бутылкой минеральной воды, предусмотрительно прихваченной вчера из кухни.
— А зачем тебе садиться за руль? Отдыхай. Хочешь, в «Пилигрим» сходим, проверим, как без нас справляется наша Алена с толпой страждущих поехать в путешествие.
— Скажешь тоже! Толпа страждущих! За Алену не переживай. У нас вся работа начинается в мае. Сейчас мертвый сезон. А за руль все равно сесть придется.
Алина замолчала, ожидая, когда я поинтересуюсь, куда ей надо ехать. Но я намеренно не переспрашивала, поскольку давно догадалась: она в очередной раз хочет пристроить Кузю.
— Ты не хочешь знать, куда мы сейчас поедем?
— А мы разве куда-то собирались?
— Вчера не собирались, сегодня мне пришла в голову замечательная идея. Нам надо похоронить скелет в церкви! Правда, здорово? Святое место, оттуда он не удерет. К тому же днем там всегда полно людей, а ночью сторож охраняет. Нужно только придумать легенду. Каждый кафедральный собор мечтает иметь мощи святых. Во многих церквях есть могилы выдающихся исторических личностей. Например…
— Алина, — охладила я пыл подруги. — А ты знаешь, кем при жизни был наш скелет? Нет, не знаешь. Убийца? Вор? Мошенник? Или горький пьяница? Кого ты собираешься втюхать церкви?
— Марина, так и они ж не знают, — Алина посмотрела на меня невинными глазами. — Для блага иной раз и соврать не грешно.
— Ну уж нет! Я ни врать не собираюсь, ни ехать за город, месить глину и откапывать скелет!
Алина участливо на меня посмотрела, как будто это не у нее, а у меня не все в порядке с головой.