Мумия из семейного шкафа

Белова Марина

— Что за женщина?

— Я ведь говорю, сумасшедшая. Утверждала, что живет в этой квартире с сыном.

— А Людмила как на нее реагировала?

— Как? Пару раз она ее отводила домой, даже адрес специально узнала.

— А потом?

— Что потом? Четыре месяца после похорон пожила здесь и переехала. Не смогла жить в этой квартире, где все напоминало ей о Павле.

— Неужели никто не мог поддержать ее в трудную минуту? Подруги у нее были?

— Я поддерживала ее как могла, — обиделась Вероника Алексеевна. — Выйду из квартиры, постучу, не нужно ли чего. На чай часто звала. Пару раз она ко мне приходила. Общаться-то мы общались, но сама понимаешь, разница в возрасте не позволяла нам по-настоящему дружить. Я ее лет на тридцать старше, она мне в дочери годится. А вот насчет подруг ничего сказать не могу, ни с кем ее не видела. Возможно, на работе были?

— А где Мила работает? — я намеренно спросила о Людмиле в настоящем времени, скорей всего, Вероника Алексеевна еще не знала, что ее бывшая соседка покончила с собой.

— Знаю, в лаборатории на химзаводе, где краски делают.

— Поняла. В лаборатории много женщин. Уверена, она с кем-то из них дружила, — сказала я, про себя подумав: «Если это так, тогда становится понятно, почему в записной книжке Людмилы значились только телефоны прачечных и химчисток. Зачем звонить вечером подруге, если целый день и так общались?»

Уставший Бобби улегся у моих ног. За час он так выбегался, что у него даже не осталось сил запрыгнуть на лавку. Обычно он предпочитает усесться рядом с хозяйкой, а не валяться на грязном асфальте. Пуфик, дабы показать, что он более выносливый пес, для куража еще немного постоял у куста и лишь потом присоединился к фокстерьеру.

— Устали собачки, — констатировала Вероника Алексеевна.

— Да, может быть, пойдем обратно?

— Идемте, а то я боюсь застудить спину.

Я поднялась с лавки и помогла встать Веронике Алексеевне.

— А ваша подруга все так же работает в бухгалтерии? — спросила я как бы невзначай.

— Что, заинтриговала вас?

— Да, но ведь то, что рассказали вы мне, это продолжение истории о невезучей квартире, а было и начало. Семья Сальских не первые жильцы, верно? Вы говорили, до них в квартире жила какая-то молодая вдова?

— Да, но вам начало истории лучше узнать у Риты, Маргариты Александровны. Она продолжает работать в бухгалтерии, только уже не в домоуправлении кооператива, а в ЖЭКе.

Глава 14

Очень душевно мы поговорили с Вероникой Алексеевной. Я и не предполагала, сколько нового узнаю об Алининой квартире. Мне даже отчасти стало понятно поведение Людмилы Поповой. Она запросто могла покончить с собой по причине большого горя и тоски по любимому человеку.

С Вероникой Алексеевной мы расстались на лестничной площадке. Перед тем как проститься, она по секрету сообщила мне, что ждет в гости на ватрушки Михаила Ивановича, починившего ей вчера духовку, а нас оставившего на полтора часа без света. Мне же не терпелось обменяться с Алиной новостями. Ее еще не было дома, но вскоре я услышала звук поворачиваемого в замке ключа.

— Алина? — на всякий случай спросила я.

— А кто ж еще? — на пороге стояла довольная Блинова. Подозреваю, ей тоже удалось разжиться кое-какой информацией. — Как хорошо, что ты меня дождалась. — Заметив Бобби, она спросила: — И ты, лохматый, здесь?

— У меня возник план, в котором Бобби исполнял не последнюю роль. Пока он отвлекал на себя внимание соседской собачки, я разговаривала с соседкой.

— Это с кем же вы общались? — Алина удивленно приподняла брови.

— Бобби с Пуфиком, я с Вероникой Алексеевной.

— Пуфик — это тот пес, который сгрыз косточку от скелета? А соседку зовут Вероникой Алексеевной? Понятно. А я выбила место для нашего Кузи в церкви, — поделилась радостью Алина. Она просто сияла от счастья. — Батюшка оказался человеком понимающим. Конечно, в самой церкви хоронят только с разрешения патриарха, но у оградки — проблем никаких. Я пожертвовала кое-что на нужды церкви, так что уже завтра мы сможем его похоронить. Батюшка сам мне место указал.

Я смотрела на подругу с нескрываемой тревогой и думала: «Даже не знаю, как с ней разговаривать? Как с нормальной или слегка тронутой? Нет, пожалуй, даже не слегка. Болезнь у нее явно прогрессирует. Если учесть, что у каждого из нас есть свои бзики, Алина давно всех переплюнула. Некоторые впадают в детство, у кого-то появляются различные мании и фобии, но чтобы ходить договариваться с церковью о захоронении безымянного скелета (имя Кузи не в счет) — это уже слишком! Надо спасать Блинову».

— Алина, пакет с гипсом я уже отнесла в мусорный контейнер.

— Я говорю о настоящем Кузе.

— Тем более, я его откапывать не собираюсь, — расставила я точки над «i».

— Так мне что, одной этим заниматься?

— Потакать твоему сумасшествию я не буду. С кем хочешь, с тем и откапывай.

— Ладно, — обиженно пробурчала Алина.

— Ты что-нибудь узнала о Поповой? Или полдня проторчала в церкви?

— Все что надо было узнать, узнала, — дерзко ответила Алина, явно затаив на меня обиду, ей не понравилось, что я отказалась заниматься перезахоронением скелета.

— Пошли, — миролюбиво позвала я. — Я там чай свежий заварила, пойдем, согреемся. Два часа пришлось по улице вышагивать. Замерзла. Зато Бобби нагулялся всласть.

Выпив кружку чая с пирожным, оставшимся от вчерашнего нашего пиршества, Алина подобрела и перестала на меня дуться.

— Ну, рассказывай, — поторопила я.

— Нет, сначала ты, — заартачилась Алина, поглядывая на второе пирожное.

— Это мое пирожное. — Я проследила ее взгляд и подвинула тарелку к себе.

— Ладно, слушай. Поехала я в поликлинику. В регистратуре назвалась Поповой, записалась на прием к стоматологу и получила на руки карточку. Кстати, я ее сюда принесла, — Алина вытащила из сумки тощую карточку Поповой.

— Тоненькая. Наверное, редко к врачам ходила.

— Редко, — подтвердила Алина. — Несколько визитов к стоматологу, два раза была у гинеколога и один раз у терапевта.

— У психиатра не наблюдалась?

— Ты еще меня к нему пошли!

«Послала бы, но ты обидишься», — подумала я, а вслух добавила:

— Это я так сказала, ты здесь при чем? Лучше скажи, место работы вписано в карточку?

— Вписано. Опытная лаборатория лакокрасочного завода. Рабочий телефон. Все как положено.