Мумия
Шрифт:
– Так ты, оказывается, жив! – просиял Бени, неубедительно пытаясь выразить на своем лице радость и хлопая в ладоши. – Это настоящее чудо! Мой друг Рик выжил!
– Но только не благодаря тебе. – сказал О'Коннелл и приставил острие стрелы арбалета к шее Бени. Тот прижался к ящику и поднял руки вверх.
– Но как получилось, что ты остался в живых?
– Наверное, мне повезло, так же, как и тебе, Рик. Вокруг развалин бродили верблюды погибших воинов. Когда я понял, что опасность миновала, то потихоньку выбрался из своего укрытия и отловил себе парочку... Только убери эту штуковину от моей шеи, хорошо?
– Зачем? Почему бы мне не убить это жалкое создание?
Как бы неуютно ни чувствовал себя Бени, он все же попытался улыбнуться, хотя ухмылка у него получилась отвратительная.
– Потому что… наверное, это не понравится твоей спутнице. Она довольно привлекательна, ну, в смысле, как может быть привлекательна учительница. Но только я посоветую тебе, Рик, быть осторожней. Ты сам знаешь, что тебе с дамами не очень везет... Они – твоя слабость.
О'Коннелл вдавил острие стрелы чуть сильней в шею Бени:
– Я должен был сразу догадаться, что это ты взялся отвести туда тех американских неотесанных мужланов. Что за сюрприз ты готовишь на этот раз? Бросишь их на половине пути на растерзание своим родственникам – грифам?
Лоб Бени покрылся каплями пота.
– Роскошный план, Рик, но, к сожалению, он невыполним. Может быть, эти американцы просто грязные свиньи, но они еще и умные свиньи ко всему прочему.
О'Коннелл убрал руку с арбалетом и грубо рассмеялся:
– Они выделили тебе только половину суммы, а вторую пообещали отдать потом, когда ты приведешь их на место, да?
Бени кивнул с мрачным видом, потирая пальцами то место на шее, где только что острие стрелы оставило на коже маленькое красное пятнышко.
– Американцы, они все такие, – подтвердил О'Коннелл, сочувственно покачивая головой. – Тебе придется туговато, поскольку сначала нужно будет переступить через меня.
Бени добродушно раскинул руки:
– Но мы же не соперники, Рик, мы с тобой друзья, товарищи...
– Пошел к черту, хорек!
Глаза Бени заблестели в лунном свете:
– А я уже был в гостях у черта, Рик, так же, как и ты. Но из-за сокровищ я вынужден вернуться туда. А какая у тебя отговорка на этот счет? Я помню, что жадным тебя никак нельзя было назвать.
Где-то внизу послышался легкий вскрик. Кричала, по всей очевидности, женщина.
О'Коннелл взглянул туда, откуда донесся этот звук, и увидел Эвелин. Она прогуливалась по нижней палубе и подошла очень близко к барже, к тому месту, где стояли лошади и верблюды. Один верблюд вытянул шею в ее сторону. Очевидно, ему удалось легонько ущипнуть девушку. Вот он снова попытался укусить ее за руку, она еще раз вскрикнула и поспешила прочь.
Бени не сводил с О'Коннелла хитрых глаз, и по его виду можно было предположить, что он о многом догадывался.
– Рик, опомнись... Дамы, Рик, для тебя означают верную смерть.
– Да, но зато какая это сладкая смерть!
Бени вынужден был согласно кивнуть:
– Значит, мы с тобой расстаемся друзьями? Все старое забыто?
– Не совсем так. Прощай, Бени.
– Почему «прощай»? Ты ведь хотел сказать «до свидания» или «спокойной ночи», да?
– Нет, я именно хотел сказать тебе «прощай». – С этими словами О'Коннелл ухватил Бени за шиворот пижамоподобного одеяния и перекинул его через перила. Тот, истошно завывая и размахивая руками, полетел прямо в темные воды Нила, издав при этом громкий всплеск.
О'Коннелл подхватил рюкзак и зашагал на нижнюю палубу, к своей каюте. В воде барахтался несчастный Бени. Лицо его исказилось от ярости.
– Ты поплатишься за это, Рик! О, как жестоко ты поплатишься! – эхом разносился его голос по воде.
Эти вопли и угрозы Бени несколько удивили Рика: он и не предполагал, что этот маленький негодяй умеет плавать.
И в этот момент О'Коннелл заметил на палубе следы четырех человек. Следы были мокрыми, словно тайная четверка только что вылезла из реки на палубу парохода. Рик бросил взгляд на воду и увидел небольшой ялик, привязанный к «Ибису». Он, очевидно, ожидал возвращения тех, кто сейчас уже находился на пароходе.
Увидев, куда направляются эти мокрые следы, О'Коннелл немедленно сунул руку в свой рюкзак.
Глава 7 «Полуночное плавание»
При свете керосиновой лампы, стоявшей на тумбочке у койки, Эвелин Карнахэн изучила свою маленькую каюту и нашла, что обстановка в ней вполне приемлема. Девушка готовилась лечь спать и сейчас разглядывала свое отражение в зеркале туалетного столика. Широкая белая ночная рубашка скрывала соблазнительные изгибы ее тела, хотя, взглянув в достаточно глубокий вырез, можно было понять, что одно из достоинств фигуры девушки – замечательная пышная грудь.
Сама Эвелин не считала себя красивой, но и к дурнушкам не причисляла, если уж на то пошло. Мужчины ее не интересовали. Эвелин уже давно решила для себя, что пойдет по стопам отца. Смыслом своей жизни она выбрала карьеру и являлась самой настоящей феминисткой, женщиной Новой эпохи.
Но сейчас что-то шевельнулось в ее душе, и все из-за этого грубияна О'Коннелла. Конечно, он нахальный, дерзкий и невоспитанный тип. Но у него изумительные голубые глаза. А то, как изящно спадает ему на лоб прядь волос, может свести с ума кого угодно...
Эвелин усмехнулась, глядя на свое отражение. Ну что за мысли! Прямо как у школьницы! Тем не менее тепло того самого поцелуя и воспоминания о мягких чувственных губах этого мужлана никак не угасали у нее в голове. «Что он там говорил про меня в тюрьме? Если я распущу волосы, то, пожалуй, не все еще будет потеряно?..»
Она вынула из длинных каштановых волос, уложенных в пучок, шпильки и хорошенько встряхнула головой. Шелковистые пряди рассыпались по ее обнаженным плечам. Расчесывая волосы, Эвелин еще некоторое время размышляла о Ричарде, потом отругала себя за это и снова принялась думать об О'Коннелле.