Мусишкяй - Рута Ванагайте
Шрифт:
После войны рассказал. Знали дети. Я сказал, что был в такой армии, которая должна была быть в таком месте, где они расстреливали людей еврейской национальности,
Я должен был быть там, и я должен был убить одного.
Скажи почему, отец, ты пошел в эту армию? Поскольку у меня не было дома, у меня не было где жить, я должен был пойти в эту армию. Я специально не стрелял в евреев. Литовские добровольцы - это батальон и все такое. Защита Литвы, а не такие дела. И если правительство это сделало,то это правительство
Когда вы охраняли евреев, думаете ли вы, что вас могут обратно взять к яме, стрелять евреев.
Нет, никто не возьмет. Если вы откажетесь, вы уже будете приговорены к смертной казни или
тюремное заключение, но не отправят стрелять. Потому что сами командиры не знают в кого вы будете стрелять. Если вы вдруг повернетесь и выстрелите в командира?
Считаете ли вы, что те, кто стреляли, то стреляли добровольно?
Да, конечно, добровольцы. Заставь тебя. Ни одного не .заставили.
1988. апрель.
Юозас Алексинас родился в 1914 году и служил в армии независимымой Литвы, а затем в батальоне А. Импулявичаса. Во время Советской оккупации
был профсоюзным секретарем.
Во время резни в Беларуси ему было 28 лет.
126
Юозас Алексинас: Служить в 1941 году из резерва призвал Кубилюнас.
Мне пришлось явиться в комендатуру. Сказали, чтобы сохранить внутренний порядок. Полгода. Помогать немцам. Мы охраняли военнопленных на работах в торфянике.
Когда вы отправили из Литвы?
Когда, я не скажу, я знаю только что в осень, с сентября по конец октября или в начале октября.
Отбыли в Минск. Не сказали, куда везут, только посадили в машины. Тогда первый и последний раз я видел капитана батальона майора Импулявичуса, участвовал в прощании.
Как долго вы там пробыли?
В мае я растаял снег, и тогда сбежал.
Почему сбежали?
Я не хотел сражаться за немцев. Немца не были настоящими друзьями, мы были только их инструментами. Хотя они нами не командовали, они просто ездили с нами. Мы не понимали их языка, поэтому нами командовали наши офицеры. Гецевичюс - командир отряда, командир роты Плунге. Из всех офицеров я знал , что только Гецевичюс хорошо владел немецким языком, что у него всегда был общий язык с немцами. Приказания, которые мы получали, передавал нам. Жили в Минске, не в казармах, но отдельными небольшими группами, мы жили в комнатах.
127
Так вас возили по всей Беларуси?
Возили.
И в каких городах вас ставилии стрелять в евреев?
Во всех. Было много автомобилей, всем батальоном ездили в более крупном городе. Мы ездили в ерытых немецких машинах. Никто не говорил нам, куда мы идем.
Местная полиция шла по квартирам и собирала евреев, гнала их на площадь. Впоследствии, согласно списку, немцы оставляли для себя, кого было необходимо - возможно, врачей или инженеров,
все
Сколько вам пришлось видеть этих расстрелов?
Сейчас я больше не могу сосчитать. Около десятка. Нам приходилось гнать с площади
к яме, и в конце мы стреляли. Мы брали группами от массы людей и уничтожали их.
Были ли они с вещами?
Нет, просто одеты. Не давали брать вещи из дома. Строем их гнали по четыре человека, Колонна длинная делалась в большом городе. Затем часть солдат уже стояли на краям ямы, а некоторые из них пригоняли к яме. Загоняли в яму ложили
и мы расстреливали их.
Стреляли лежащих?
Лежащих. Один ряд расстрелян, затем другой ложится сверху, затем другой снова.
Землей не засыпали?
Нет. Затем, в конце, только хлоркой засыпали.
Кто их засыпал окончательно, я не знаю. Мы заканчивали стрельбу, и мы уходили. Нам выдавали русские винтовки и русские боеприпасы. Среди боеприпасов были и разрывные и горящие пули. Был, загоралась одежда, одних гонят, а здесь горит одежда здесь сожжена, такой запах исходит от горящего тела.
Противно. Я не могу вам объяснить, это надо видеть..
Людей пригоняли, и им приходилось ложиться на этих горящие трупы?
Да. Ложились и все. Сопротивления не было. Чтобы остановиться на краю ямы: не пойду ... Раздевались, лезли и ложились.
128
В какое место необходимо было целиться?
В основном в нрудь. Или затылок. Но были разрывные пули, которые очень быстро разможжали череп человека.
Сколько убивали за один день?
Черт его знает. Сколько пригоняли, столько и стреляли. Не уезжали, не закончив. Назад из
этих групп никого не везли. Никто не сообщал, пригонят тысячу или две, или сто, или сколько Они шли как ягнята, никакого сопротивления.
О дети?
Они несли маленьких детей, других вели. Всех мы
уничтожали, если мать или отец держит ребенка на руках, он или она ложатся в яму вместе с ним?
Ложатся, и ребенок вместе с вами, положив руку на ребенка.
Вам нужно выбрать, чтобы стрелять в отца или ребенка?
Сперва стреляли в отца. Ребенок ничего не чувствует. Подумайте: как себя
чувствует отец, когда рядом с ним убивают ребенка? Не из автомата стреляешь, одна пуля
отцу, потом ребенку.
Что вы чуствовали когда вы расстреливали , каково было ваше настроение?
Не спрашивайте. Становишься человеком похожим на автомат. Делаешь не зная, что. Противно.
Немцы редко стреляли, в основном фотографировали ...
Когда вы стреляли, то задавались вопросом, почему эти евреи были расстреливались?
Я больше ничего не виню, только Бога, если он есть, почему он разрешает убивать невинных людей.