Мусорщик
Шрифт:
Пока реактор, гудя начал запуск, я достал из ящиков провода с контактами и, прокинув их, подключил реаниматор к реактору.
— Я думал у тебя тут все работает, — сказал сержант, оглядываясь.
— Да все работает, не беспокойся, просто я как раз переносил реаниматор в кусов когда пришло сообщение о появлении местных, а потом и о вас, поэтому я и не успел ничего сделать и подсоединить, — заметив что индукторы на капсуле замигали я открыл приемное устройство и, подойдя к десятку контейнеров с медицинскими эмблемами, открыл один и достал картридж белого цвета, который под любопытными взглядами спутников, вставил в приемное гнездо, после чего активировал реаниматор. — Сейчас происходит очистка реаниматора от грязи пыли и
— А то что он так трясется это нармально? — с подозрением спросил пилот. Тут он был прав, реаниматор дрожал, да и пол кузова выдавал мелкую дробь.
— Да нормально. Он же должен на станине быть закреплен, можно сказать жестко зафиксирован. А сейчас по магистралям капсулы с огромной скоростью двигается очистительная смесь, поэтому такая дрожь. При штатной работе реаниматора по восстановлению — этого уже не будет. Хотя конечно у меня в планах было установить реаниматор в кузове сразу за кабиной, обшить снаружи кузов бронелистами. Благо их тут много. Внутри сделать камеру с переходным шлюзом. Чтобы реаниматор находился в стерильном помещении. Но не успел, как вы понимаете. Потом займусь, через пару часов.
— А я как же? — напрягся пилот.
— Да ты в капсуле будешь, то что она будет в работе мне не помешает модернизировать кузов…. О, все, закончилось.
Подойдя к реаниматору, я вытащил пустой картридж и выкинул его и кузова наружу, полог был откинут. Потом вернулся к капсуле и, открыв другой отсек, достал темный переливающийся на свету от панели управления капсулой, брусок.
— Вот это вся грязь, что ранее находилась в системах и магистралях реаниматора.
— Грамм триста будет, — удивился Айронс, приняв гладкий и плотный брусок.
— Ага, он спрессован был… Так, Доусон, давай раздевайся и ложись в капсулу, я уже настроил ее на диагностику проблемы. Потом реаниматор начнет восстановление твоего тела. То есть всего.
Пилот быстро скинул комбез с зашитыми прорехами и даже как-то привычно нырнул в капсулу. Пока реаниматор проводил диагностику, я открыл другие контейнеры и стал доставать нужные картриджи. Зелёного цвета пришлось взять аж три штуки, в общем, я отобрал пять картриджей и вставил их в приемное устройство. Как только диагностика была завершена, я запустил восстановление и, поглядев на спокойное лицо Доусона видное через прозрачную крышку капсулы, махнув рукой, пригласил сержанта к выходу.
— Все. Осталось только ждать. Пошли к вашему лагерю, мне хочется дослушать до конца ваших приключений, то есть до встречи со мной.
Мы спустились по лестнице, убрали ее и застегнули полог, после чего направились к выходу. То есть в сторону лагеря.
— Как ты собрался выгонять технику после того как починишь? Мы пробовали пробить проход, не получилось, — спросил Айронс.
— А, да тут это плевая задача. Вы тупо рвались через броню, а я просто уберу пару переборок, чем сейчас и занимается дроид и выгоню их через пролом в борту, по размеру грузовик должен пройти, броневик по любому пройдет, он и ниже и тоньше.
— Понятно, — протянул сержант, проходя следом за мной в другой коридор, магистральный. — Я все спросить хотел, что у тебя за скаф, и почему он живой вместе с комбезом?
— Ну тут если двумя словами объяснять, то долбанули по нам ракетами Древних, поэтому у вас все и погорело. Базы наверху ты видел. Не мог не видеть.
— Да уж, видел. Сложно их было не заметить, — подтвердил Айронс.
— Так вот, ваши электронные системы погорели, мощность была слишком высока. Мой же скаф это восстановленный диверсионный скаф модели «Призрак» империи Зтов, поэтому его и не смогли пробить излучение с ракет и именно поэтому вы его не опознали. Защита там стоит крейсер Содружества позавидует.
— Скаф Древних, теперь становится все понятным, — задумался сержант. — Поэтому и комбез твой живой, скаф
— В точку.
Мы вышли через пролом под открытое небо и направились к лагерю, где уже горел костерок и начал чувствоваться аппетитный запах свежего мяса, к которому сразу же рванул пес. Так-то за все время путешествий по отсекам корабля я отслеживал все, что происходит в лагере с помощью скафа, с которым продолжал держать связь нейросетью, но особо этого не афишировал.
Устроившись на одном из обломков, наблюдая за работой парней, которые заносили вещи в один из ближайших отсеков, где устроили лагерь, мы с Айронсом продолжили. Вернее он продолжил рассказывать, что с ними было после приземления.
— Значит, не успели мы отойти от жёсткой посадки и вылезти из мертвых скафов, как появился какой-то непонятный дрон, причем боевой.
— Это «Пес». Он был охранный дрон планетарного базирования Древних. Основная специализация патрульная деятельность и защита наземных объектов. Работает как автономно, так и в составе комплекса, — пояснил я, когда сержант на секунду прервался, явно переживая снова все что с ними тогда было.
— Тебе виднее… Значит жара, солнце в зените. Комбезы не работают, вода уходит с пугающей скоростью, много покалеченных, а тут этот дрон. Капрал Стон, что успел первым прийти в себя и снарядится, при приближении дрона открыл огонь из комплекса. Фактически этим он нас спас. Тот только и успел выстрелить пробив корпус модуля, но не попав ни в кого. Потом он опустился на песок и капрал с тремя бойцам направился к нему, тогда-то он и рванул. Двое, включая капрала, погибли, один был тяжело ранен обломков. Выжил чудом, сейчас он в лагере на границе с пустыней, хоть обоих рук у него и нет, но он помогает в сторожевой службе. Многие у нас таких нашли себе работу по возможности, чтобы не быть обузой. Со мной прибыли самые здоровые, а остальные, остались с лейтенантом… Сам знаешь в тяжелых ситуациях разведка оставляет раненых с ампулами быстродействующего яда чтобы они не были помехой в выполнении поставленной задачи. В тылу противника не до сантиментов, но здесь совсем другое дело, по возможности мы спасали всех. И спасли — как могли, но спасли. Вон, Доусон кисть руки потерял, когда дрон рванул, срезало осколком. Да и многие тогда от мелких обломков пострадали. Мне бедро зацепило, зашивали.
— Что дальше было, — спросил я, когда сержант замолк.
— Два дня находились у модуля готовясь двинуть дальше, держались на небольших запасах воды и продовольствия что были в спассоставе модуля, но нужно было уходить, это понимали все. Закопали в песках все, что не могли взять с собой, включая скафы, сделали волокуши из элементов модуля, чтобы тащить раненых и двинули в ту сторону, куда упал крейсер. Доусон запомнил направление и примерное расстояние… Повезло нас с Гаром, на третий день пути, шли ночью, он стал лаять и уводить в сторону. Послали троих разведчиков и те вернувшись через пару часов сообщили что обнаружили оазис. Даже свежую воду принесли во флягах, она нам тогда очень помогла, вода в то время закончилась. В оазисе следов других людей мы не обнаружили, тем более похоже до нас была местная песчаная буря что уничтожила все следы. Жили мы там почти два месяца, немного приходя в себя и при возможности высылая в разные стороны, особенно в сторону корабля, разведгруппы. Так мы одну группу из трех бойцов потеряли. Что с ними не знаем до сих пор, наверное заблудились. Больше всего нам помогал Гар, охота это его любимое дело. Там среди кустарника нашли корнеплоды, что едят животные. Попробовали добавлять в мясо, получилось очень неплохо как гарнир. Немного придя в себя, двинули к кораблю. Дошли, трудно было, но смогли. Тут устроились лагерем, похоронили останки экипажа и начали готовится к перебазирования. Доусон утверждал, что планета не пустынная, есть тут нормальные земли, мол, видел он и реки и леса, главное найти границу. Техников у нас нету…