Мутанты Асинтона
Шрифт:
– Здравствуй! – улыбнулась Астрик, переполненная радостью от этой удивительной встречи.
Девочка опустила скакалку.
– Здравствуй! – Она подошла к Астрик и обняла ее.
– Я знаю, ты – Ватрина, по прозвищу Ватрушка! Та, которой было восемьдесят два года, когда она вытащила меня из-под колес автомобиля. Но теперь я старше тебя на целых семь лет, и. это так невероятно и так здорово! А ты, ты помнишь меня?
– Конечно, – кивнула Ватрина и слегка замешкалась: – Но что-то не то… У тебя другая душа…
– Ну да, – радостно согласилась Астрик. – А точнее, другое лицо: мы с сестренкой поменялись лицами.
Ватрина грустно покачала головой:
– Зачем ты это сделала? Впрочем,
– А ты по-прежнему все помнишь? И Белый Куст, и Пестрянку, и Альту?..
– Помню, – серьезно сказала девочка. – Мне опять подарены жизнь и память.
– И не скучно жить заново?
– Что ты! – Ватрина даже обиделась. – Это ведь так здорово: снова быть ребенком, иметь быстрые ноги. Да и любопытство я не растеряла, мне по-прежнему все интересно. Лишь одно не дает покоя. – Глаза ее погрустнели. – Как там поживает мой сынок?
Было так смешно услышать от нее этот вопрос.
– Я долго берегла его, прятала в ванной или на балконе, когда кто-нибудь приходил к нам. Но с возрастом у него стали чесаться крылья, ему захотелось летать. Тогда-то его и поймали. Когда же недавно мои родители прочитали в газете за обедом о том, что в ангаре сидит чудовищный инопланетянин, я так вздрогнула, что облилась чаем. Прошел слух, будто по воскресеньям Шарпа показывают детям. Родители обещали съездить со мной к нему, и вот я жду каждое воскресенье…
Внимательно выслушав рассказ Астрик о Ватрине, Тинг решил немедленно устроить ей встречу с Шарпом. Правда, невозможно было поверить в то, что семилетняя девочка – мать этого чудовищного, доброго существа.
Но когда на другой день они поехали за город, к ангарам, Шарпа там не оказалось. Кузен Тинга, часовой Дик, сообщил, что его отправили в тайный приют доктора Валька, поскольку кто-то все же доказал, что Шарп не инопланетянин.
4
Карьера Грога Казинаки началась с примитивной догадки о том, что человек может почувствовать себя счастливым от какого-нибудь пустяка. На такой вывод его натолкнул голубой бант популярной эстрадной певицы. Полтора часа он порхал по экранам телевизоров, а через пару дней его копию можно было увидеть в прическе каждой второй горожанки. Стоило нацепить этот бант, как выражение лица приобретало благостную значительность. Это и было замечено молодым человеком, ищущим прибыльное дело. Он знал, что у женщин чрезвычайно развит обезьяний рефлекс подражания, что на приманку моды клюют и мужчины, хотя с меньшим пылом. Но чтобы до такой степени быть подверженным первобытной суггестии – это было открытием. Грог Казинаки решил заняться изучением этой человеческой слабости. Две его книги «Что такое мода?» и «Модно ли быть модным?» стали бестселлерами. В процессе работы над ними он постиг механизм распространения моды во всех отраслях культуры начиная от истории костюма и кончая политикой. Он понял, что мода живет и кормится таким плюсом и минусом, как несамостоятельность мышления и безрассудная любовь ко всему новому, даже если оно хуже старого. Жители Асинтона отныне делились им вовсе не на аселюбов и асинтонов, а на тех, кто был подцеплен на крючок моды по причине полной зависимости от чужой воли, чужих мыслей и чувств или стал ее жертвой из-за сильной страсти к кинематографически быстрой смене житейских кадров.
К первой половине принадлежали люди, не имеющие собственного лица. Как на карнавал, они то и дело примеряли самые разные маски. У женщин главной стала маска актрисы. Лишенные стержня индивидуальности мужчины вошли в образ искателей приключений. Обе маски проявляли себя не только в одежде и косметике, но и в поведении. Женщины постоянно играли какие-то роли, а мужчины то и
В своих книгах Грог Казинаки, размышляя о моде, проводил аналогии с природой, где мода проявлялась не менее ярко, чем в обществе, и далее более естественно и живописно. Он восторгался, с каким изяществом все эти бабочки, жуки, кузнечики, которых еще можно встретить за городом, перенимают цвет и форму растений. Подобный принцип и был взят им на вооружение в тот момент, когда судьба распорядилась сделать его главным законодателем мод Асинтона.
Но ни одна душа не догадывалась, что однажды он заключил контракт с представителями верхнего и нижнего слоев Вселенной. Ничего удивительного не было в том, что Летиан и Виазук вышли на связь именно с ним, а не с астрономом, мэром или министром. Грог Казинаки обратил на себя внимание тем, что был человеком, ни от чьих мнений и вкусов не зависящим.
То, что он служит одновременно, как говорится, и богу и черту, стало ясно сразу же. Оба представителя иных миров заявили о себе, явившись в виде голограмм с интервалом в полтора часа, и даже внешне воплощали в себе два противоположных начала. Летиан был похож на шаровую молнию, только в отличие от нее не взрывался над телевизором и отопительными батареями, а излучал ментальное и душевное тепло, рядом с ним хотелось сделать что-нибудь хорошее. Зато Виазук был отвратителен: нечто смахивающее на скальп с шевелящимися волосами.
Оба имели достаточно сверхъестественных сил, чтобы посредством моды диктовать через Казинаки все, что им вздумается. Именно благодаря им Казинаки стал директором странной фирмы под названием «МОДА и АДОМ». В те годы его рабочий день начинался обычно с того, что откуда-то из воздуха возникал Летиан, беззвучно кружил над его головой, обволакивая информационным теплом, когда же удалялся, Казинаки тут же оповещал рекламных агентов о том, что ныне в ходу легкие туники из натурального шелка, блюда из свежих фруктов и овощей, гимнастика под вальсовые мелодии, чтение классиков прошлого, логические игры и философские размышления перед сном.
Часа через полтора являлся Виазук, и спустя несколько минут Казинаки диктовал агентам новый список: ожерелья из черепов размером с булавочную головку, рагу из мяса ласточек, утренняя зарядка под запись воя шакалов, чтение порнографических эссе, игры в задетое самолюбие и облегчающая душу ругань по телефону.
Вскоре Казинаки стал одним из самых денежных магнатов. Он мог купить самолет, обсерваторию, подводную лодку и гордился своей независимостью от всех и всего, эпатируя журналистов тем, что всегда был одет в давно вышедшие из моды джинсы со свитером и ел старомодные котлеты из сои. Самую большую радость ему доставляло звание главного законодателя мод, и порою он ощущал себя чуть ли не наравне с тем, кто раскрашивает в зеленый цвет листья деревьев, одевает в пятнистые шубы леопардов и дарит радужные хвосты павлинам. Лишь одно отравляло существование: тайная сделка с Летианом и Виазуком. Оказалось, что ему не безразлично, кто победит в этом поединке – посланец верхнего или нижнего слоя Вселенной.
Часто Казинаки было обидно за людей – ленятся шевелить мозгами, без разбору клюют на всякие сногсшибательные новшества. Терпение его окончательно лопнуло, когда любимый племянник, следуя моде, нашептанной Виазуком, забил дюжину болонок и сделал из их шкурок палас для игровой, а двоюродная сестра по подсказке Летиана стала распевать гимны в честь какой-то абстрактной добродетели.
После этого Казинаки решил отказаться от потусторонних услуг, и это означало крах фирмы «МОДА и АДОМ». Но не прошло и полугода, как молодой делец возглавил не менее прибыльную фирму, правда, под банальным названием – «СЧАСТЬЕ».