Мутанты. Время собирать камни.
Шрифт:
«А что, вполне на уровне», — пожав плечами, подумал он. — «Монарх — настоящий вор в законе и соблюдает понятия, ни то, что нынешние «апельсины» Не пристало вору в законе, да ещё такого ранга, жить в роскоши».
Неожиданно дверь распахнулась, и Лютый увидел Монарха. Сегодня, в отличие, от их первой встречи, Монарх был одет в более свободную одежду.
— Проходи, побеседуем, — сказал Монарх, и первым сел на диван, расположенный прямо под картиной с Мадонной. — Ты знаешь, сколько в бывшем Союзе было воров в законе? Я имею в виду настоящих воров
— Примерно около пяти или шести сотен, — неуверенно сказал Лютый, хотя информацию об этом он где-то слышал.
— Совершенно верно, — согласился с его словами Монарх. — И, только тридцать из них стоят на самой высшей ступени. Только эти тридцать контролируют миллиардные денежные потоки, которые стекаются в воровской общак со всех сторон бывшего Союза. Только эти люди решают, куда вкладывать эти деньги, и с кем иметь дела здесь и за рубежом. Как ты думаешь, зачем я тебя сюда позвал?
— Вам виднее, — пожал плечами Лютый.
— Я знаю, что ты уже более девяти лет с достоинством держишь удары судьбы, и не ломаешься. Ты перспективен, фанатично предан воровской братии, ты наше дело ставишь выше всех других дел, и это твой козырь, но главные твои козыри — это ум и молодость. Сколько тебе лет?
— Недавно исполнилось тридцать один.
— И до сих пор — «положенец»? Ничего, сегодня мы исправим эту несправедливость, большой сход коронует тебя на «вора в законе». Империю Цезаря возьмёт под себя Крест — мы его снимаем с зоны. Он станет «смотрящим» за центром Москвы, а ты будешь его правой рукой. А пока, временно, ты сядешь на императорский трон. Уверен, что справишься…
Глава 23. Сильвестр против Лютого
— Сильвестр, мы раньше бодались с тобой, а сейчас я предлагаю замирение. Давай всем скопом навалимся на «центральных», и почикаем их всех до одного.
— Хочешь объединиться со мной? — усмехнувшись, спросил Сильвестр собеседника.
— А почему бы и нет? — пожал плечами атлетически сложенный мужчина, с синими, от татуировок пальцами и тыльной стороны ладони. — «Центальные», с каждым днём крепчают всё больше и больше, и от этого борзеют сверх меры — «гасят» всех подряд. Скольких нормальных пацанов положили эти беспредельщики: расстреляли на улицах, в ресторанах, саунах, скольких в автомобилях взорвали, в Москве-реке утопили, в бетон закатали, живьём сожгли. Пора и им оборотки кидать, и мочить их таким же макаром.
— Монгол, можно подумать, что твои пацаны ангелы, тоже борзеют по-чёрному. А насчёт объединения надо хорошо подумать, «центральные» и мне дорогу перешли. Ладно, сегодня давай разбежимся, а завтра встретимся и продолжим базар. Мне надо ещё кое с кем перетереть. Завтра созвонимся, — сказал Сильвестр, пожимая на прощанье испещрённую татуировками руку бывшего врага…
…Небольшой, но очень уютный ресторанчик, находился почти в самом центре города. И, судя по количеству иномарок у входа, место это было весьма популярное и модное.
В два часа дня, к ресторанчику подкатили «Жигули» — «девятка». Из машины вышли четверо. Два парня остались при входе, а двое двинулись внутрь.
Охранник, придирчиво и настороженно оглядев нетрадиционных для такого места гостей, попробовал остановить их.
— Не дёргайся, если не хочешь получить пику в бочину, — бросил ему один из парней. — Толкуй, как пройти в контору к директору?
— Могу провести, — сказал охранник, с опаской покосившись на парней.
— Ну, так пошли. Чего стоим?
Охранник вздохнул и пошёл в зал. Двое парней двинулись за ним. Они пересекли часть зала, вошли в конторку.
— Слушаю вас. Вы, по какому вопросу? — спросил директор, посмотрев на вошедших в кабинет парней.
— По финансовому, — усмехнувшись, сказал один из визитёров. — Какая сегодня выручка?
— Не понял, — удивлённо посмотрев на парней, сказал директор. — Вы от кого?
— Мы от себя.
— И что вам надо?
— Ты знаешь, кто мы?
— Понятия не имею.
— И не догадываешься?
— И не догадываюсь.
— Мы — рэкет. «Крыша»!
— «Крыша»? Так у нас уже есть «крыша»! Еще какая! Центральных знаете? Опоздали вы, дорогие!
— Опоздать можно только на свои похороны, — ухмыльнулся парень. — Гони выручку, иначе пожалеешь.
— Вы с ума сошли, — усмехнулся директор. — И это вы пожалеете, если ещё раз появитесь здесь.
— Это вы тут с ума сошли — иметь такую «крышу», которая вас не охраняет, — засмеялся парень.
— Денег нет и не будет, — погасив улыбку и нахмурившись, сказал директор. — Вам, мальчики, я настоятельно советую убираться отсюда и больше здесь не появляться.
— Значит, не хочешь по хорошему? Смотри, дядя, тебе же дороже будет, — спокойно сказал один из парней и кивнул другому. — Пошли.
Они двинулись к выходу, директор с усмешкой посмотрел им вслед. Звук разбитого стекла заставил его вздрогнуть.
Выбежав из кабинета, он увидел, как двое только что ушедших от него и ещё двое дюжих парней, крушат привезенными с собой ломиками окна, двери ресторана.
Народ шарахнулся, кто-то закричал, тут же включилась сигнализация на какой-то машине, а парни не останавливаясь, продолжали громить ресторанчик.
— Мы придём вечером, к закрытию, и если опять не будет денег — сожжём твой кабак, — сказал всё тот же парень, очевидно старший из четвёрки, и направился к машине. Остальные трое пошли вслед за ним.
…К ресторанчику Лютый с братвой на двух «Жигулях», подъехали к самому закрытию. Стекла заведения были уже восстановлены, никаких следов недавнего погрома видно не было. Горел свет, громко играла стильная музыка.
— Будулай, и ещё двое, пойдут со мной, остальным — сидеть в машинах и смотреть по сторонам, — сказал Лютый, внимательно вглядываясь в освещённые окна ресторана. — Движки не выключайте. Если что-то пойдёт не так — все бегом к нам на подмогу. Циркач, остаёшься за старшего.