Мутанты
Шрифт:
– По вызову бежала во втором часу, – признался он. – У Котенко жена рожала…
– Говорят, ее мутант напугал. За руки хватал… Говорила тебе?
Слухи в Братково разносились с быстротой невероятной. Даже в ночное время, когда все спали.
– Говорила…
– Обратно через таможню проходила?
– Нет…
Дременко снял шляпу и вытер низкий, угрюмый лоб:
– Роды приняла и куда-то пропала. Трубка не отвечает. В хате нет, на работе нет… А где мутант напугал, сказала?
–
– Сам-то видел?
– Синяки видел.
– А мутанта?
– Нет, он мужикам не показывается…
– Мабуть, у москалив ще Ксанка? – то ли спросил, то ли предположил озадаченный Дременко.
– А может, и в «окно» сквозанула…
– Через Куровых?
– Через кого же еще? – Волков уловил нужный момент. – Я вам так скажу, Тарас Опанасович: мается ваша дочка от одиночества. Засиделась в девках, а ей замуж давно пора. Оттого и бегает по ночам.
– Да так, Мыкола, так… Но сейчас не до нее!
– Как это – не до нее? – изумился тот. – Может, поймал ее мутант и уволок?
– Ее, суперечливую, и черт неймет! – в сердцах отмахнулся Дременко. – Страсть яка норовлива!
– Вот и надо замуж отдавать, чтоб угомонилась! Тот головой тряхнул:
– Отдал бы, да ведь ждет Юрка, внука Куровского. Еще тот мерзотник, весь в деда. Зачумил голову дивчине…
– Не ждет она его, Тарас Опанасович.
Дременко глянул из-под мохнатых бровей, словно медведь из берлоги:
– Кто же тебе сказал такое?
– Сама и сказала. И замуж, говорит, никто не берет, не сватается. Мол, рожать пора, а хоть от мутанта рожай.
– Ты с ней такие разговоры ведешь? – спросил голова подозрительно.
– Что же не вести? Мы с Оксаной всякие разговоры ведем…
– Был бы жених, так отдал бы не глядя, – вдруг вздохнул голова, озираясь. – Да где взять такого, чтоб ей по нраву был? Она ведь привередливая – страсть. Ох, кому-то достанется горя с ней похлебать…
Волков с духом собрался:
– Да я бы не прочь, Тарас Опанасович, хлебнуть.
– Чего хлебнуть? – не понял или схитрил тот.
– Горя с Оксаной.
– Ты?..
– Чем я ей не жених? Постарше буду, так и она не первой свежести дивчина. Сама виновата, давно хотел посвататься, да куда там!
– Шутишь, Мыкола?
– Не шучу, Тарас Опанасович! – Волков почуял момент откровения. – Давай с тобой поговорим, как мужики. Нравится мне Оксана, а потому я готов тебе должность уступить и больше не ходить в конкурентах. А своему электорату объявлю, чтоб за тебя голосовали.
Этого Дременко уж никак не ожидал, и вид у него был такой, словно он в лесу заблудился и теперь лихорадочно вертит головой,
Но быстро взял себя в руки и проворчал в сторону:
– Знаю я твой электорат… Контрабандисты…
– Как хочешь назови, а полноправные граждане. И весьма активные, между прочим, порядок знают, так что голос свой отдадут, за кого скажу.
Это голова проглотил, как карась наживку, но вдруг трепыхнулся:
– Ты ведь с Тамарой Кожедуб живешь?
– Одно название – живу, – отпарировал Мыкола. – В разных государствах, не расписаны… Какая она мне жена? Никаких обязательств. Горшок об горшок, и кто дальше…
– Як же ж Сильвестр Маркович?
– Мне с ним детей не крестить!
Дременко губу закусил, бровями глаза прикрыл – соображал, должно быть. Николай же Семенович понял, дожимать надо голову:
– Принимай условия, Тарас Опанасович, пока сам предлагаю. И все останется между нами. А уж с Оксаной мы поладим.
Тарас Опанасович соображал с отчаянием и, конечно, угадывал, что в словах бывшего предрика проглядывает некая комбинация, – не мог тот жить без всяческих изощренных уловок, на которые слыл мастером. Однако выявить их с ходу голова был не способен, ибо совпартшкольное образование обрекало на тугодумность, – так считал Волков.
– А що? Дывлюсь, Мыкола, моя Ксанка и насправди тоби люба – колы тоби и кар'ера не потрибна? – наконец проговорил он, и переход на мову означал, что Дременко хитрит, вздумал еще поторговаться.
– Та як Ксаночку побачу, так хвыля в душе бьет! – признался тот. – На шо мене карьера? Нехай горит ясным пламенем! Мы лучше внуков тоби, тату, рожать станем!
Хмурый Тарас Опанасович впервые усмехнулся, и, как показалось, снисходительно:
– Внукив наплодыты – не велыка пиклування… Добре, подуматы треба, Мыкола.
– Некогда думать, – отрубил Волков. – По моим сведениям, Сильвестр Маркович пожаловал. С батькой Гуменником и американцем.
– Откуда ты узнал? – не сдержался голова. – Они ж тайно приехали!
– А ты откуда знаешь, что мы с Оксаной тут обнимались? По телевизору показывали?
Это был открытый намек на то, что Волкову известно о секретном договоре Дременко с Чернобаем, по которому установленные видеокамеры транслировали всю обстановку на таможне голове администрации района в сопредельном государстве. И, невзирая на крайнюю озабоченность, Тарас Опанасович намек понял и слегка подобрел.
– Ты больше года исполнять обязанности головы не имеешь права, – напомнил ему Мыкола. – Значит, определят дату выборов. Когда начнется избирательная кампания, поздно будет договариваться.