Музей королевы Софии. Мадрид
Шрифт:
Будущая звезда мирового кино Бунюэль любил спорт, поочередно посещал занятия на разных факультетах — сельскохозяйственном, инженерном, затем — естественно-научном, где занимался энтомологией. В 1924 он окончил исторический факультет, а через два года получил диплом по философии и литературе. В мемуарах он именно себе приписал честь открытия Дали-художника и Дали-товарища. Совместное творчество мастеров ужаснуло мир первыми сюрреалистическими кинофильмами — «Андалузский пес» и «Золотой век». С 1930 пути друзей разошлись.
С юного возраста Дали переживал увлечение импрессионизмом, постимпрессионизмом, в том числе и пуантилизмом, снискал подлинную славу в Студенческой резиденции благодаря кубистическим опытам: среди своих друзей, озабоченных формированием испанского авангарда, он считался достойным представителем современного искусства. Но наряду с кубизмом Дали продолжал работать в реалистической манере. Его главной женской моделью на протяжении почти четырех лет, с 1923 по 1926, была младшая сестра Ана Мария.
С 14 по 27 ноября 1925 на первой персональной выставке молодого художника в галерее Далмау в Барселоне экспонировались семнадцать картин и пять рисунков. Данная работа, изображающая Ану Марию, смотрящую на бухту Кадакеса, заинтересовала Пикассо, бывшего в городе проездом. Вероятно, и сам Дали выделял ее, так как поместил на афишу выставки (впрочем, возможно, таков был выбор галериста). Ана Мария в своих воспоминаниях «Мой брат Сальвадор Дали», публикация которых возмутила великого сюрреалиста, писала: «Обычно Сальвадор велел мне сесть у окна — то у одного, то у другого. И в конце концов я до мельчайших подробностей изучила вид изо всех наших окон».
Сальвадор Дали (1904–1989) Портрет сестры художника 1925. Холст, масло. 99x99
Ана Мария вспоминала: «В ту пору брат сделал множество моих портретов. Часть из них — просто наброски, эскизы, где он прорабатывал особенно тщательно одно — локоны, спадающие на открытые плечи. Писал он, как всегда, не торопясь и не уставая, да и мне было в радость позировать ему…» Перерывы между занятиями в мадридской Академии Сан-Фернандо Дали использовал для интенсивной деятельности, которая его действительно не утомляла. Ана Мария была идеальной моделью, ее портреты открывают зрителю не только точный взгляд и твердую руку молодого художника, но и теплоту его отношения к младшей сестре.
Именно об этих и других добрых чувствах, полной взаимной любви, поддержки, заботы, творческого горения атмосфере в семье поведала Ана Мария в книге, опубликованной в декабре 1949, что резко противоречило мифотворчеству живописца, который в собственных текстах постоянно акцентировал свои патологические наклонности, словно иллюстрирующие труды боготворимого им Зигмунда Фрейда, но, увы, незамеченные в детстве, отрочестве и юности окружающими. Для Аны Марии нежная дружба с братом и его ближайшим другом Федерико Гарсия Лоркой оставалась светлым воспоминанием на всю жизнь.
Сальвадор Дали (1904–1989) Женская фигура у окна 1925. Холст, масло. 103x75
У этой работы, в которой не ощущается и намека на сюрреализм, есть еще одно название — «Ана Мария Дали созерцает бухту Кадакеса из окна семейного дома в Эс Льяне». Со спины Дали изображал своих персонажей с ранней юности, причем не только людей, но и пейзажи («Кадакес, увиденный со спины», 1921). Волшебная панорама селения, словно обнимающего всегда тихую, спокойную бухту (самую глубокую на побережье Коста-Брава), стала одним из лейтмотивов его живописи. «Уж я-то знаю, Сальвадор,
Сальвадор Дали (1904–1989) Мелкие останки 1927–1928. Холст, масло. 64x48
Странная жизнь «малявок», «мелких останков», подчиняющаяся своему внутреннему закону, так похожая на мир Жоана Миро и одновременно уже абсолютно далианская (наполненная визуальными символами мучительных эротических переживаний), существует и на изобразительной поверхности, и в стихотворных строчках поэмы «Виноградная гроздь гонится за рыбкой», опубликованной в августовском номере 1928-го в журнале «Л'Амик де лез Артс»:
И рыбка, и виноградинка были всего лишь малявки —
разве что покруглей остальных —
и сидели себе потихоньку.
А прочие крохи
носились туда-сюда, как кометы,
оставляя кругленький мокрый след.
Но хвостатая звездочка — тоже малявка —
укромно спала на столе.
Есть козявки — куколки, червячки.
Есть и другие — с ножкой.
Есть волоски и есть соляные крупинки[1].
Сальвадор Дали (1904–1989) Великий мастурбатор 1929. Холст, масло. 110x150
В творчестве Дали-художника 1929 был переломным. В Париже состоялось восемь сеансов его совместного с Бунюэлем фильма «Андалузский пес», а затем — персональная выставка в галерее Гоэманса, предисловие к каталогу которой написал «отец» сюррелистической группировки Андре Бретон. Там значилось: «Дали предстает человеком, мечущимся между талантом и гением, или, как сказал кто-то в прошлом веке, между пороком и добродетелью». Летом же произошла встреча мастера с Галой Элюар (Еленой Девулиной-Дьяконовой), его будущей женой и музой.
Осенью, после отъезда Галы, Дали написал эту картину, мучимый эротическим бредом, в который включились и ясные видения орального секса. По словам художника, он пытался выразить в ней «чувство вины существа, полностью лишенного жизни из-за активной мастурбации: нос, достающий до земли, и отвратительный фурункул на нем. Каждый раз, когда я извергал сперму, я испытывал чувство вины за то, что тратил ее впустую».
«Великий мастурбатор» стал частым персонажем различных композиций Дали, одним из его архетипов, позволяющих вскрывать, по Фрейду, глубоко запрятанные страхи и навязчивые идеи. Живописец использовал здесь форму одного из камней мыса Креус, места, вдохновлявшего его своими геологическими фантасмагориями, природным сюрреализмом.