Муж мой - враг мой

Ясная Яна

Мой брак наглядно показал мне, что супружеский долг может исполняться не только ночью в супружеской постели, но в любое другое время суток, в различных, совершенно неприспособленных для этого на первый взгляд местах — рабочих кабинетах, ванных комнатах и даже на берегу озера. Исходя из этого, я склонна была считать, что и подозрительная, расписанная рунами комната в потайном подвале, пыльная и паутинная, для отдачи долга подходит ничуть не хуже.

Но Лис...

Лис отстранился, и заговорил:

— И именно

об этом нам и нужно поговорить. Нисайем, скажи, что ты хочешь развод — если ты действительно этого хочешь, если ты пришла в этот замок только за артефактом. Если для тебя это действительно “ничего личного” — я дам тебе развод. Если это действительно твоё желание, а не папенькино, маменькино или Бес еще знает каких сиятельных родственников. Или же артефакт возвращается в замок Лунь без тебя. Выбирай.

Выбирай? Выбирай?!!

Как это — “Выбирай!”? Что, вот прям сама?! А инструкции?!

— Моя жена может быть ведьмой, — продолжил он очень серьезно. — Но герцогиня Вейлеронская — нет. Я отрекусь от титула в пользу брата и выйду из рода. Подумай хорошо, согласна ли ты остаться со мной?

К-как? Как — отрекусь от титула и выйду из рода?

Кажется, я сказала это вслух, потому что Лис ответил, пожав плечами:

— Одно без другого не имеет смысла.

Да, но… я бы на его месте в таких условиях отказалась от жены!

Внутри меня, кажется, завелся дракон и требовал немедленно, сию же секунду подгрести под себя всё своё лапами, улечься сверху, и никому ничего своего не отдавать!

— Я пока не знаю, как и на что мы будем жить. — Лис смотрел на меня строго и сосредоточенно. — И даже не знаю, сохранят ли за мной место главнокомандующего военными силами Предгорий — в истории королевства Карлион не было прецедента, когда эту должность занимал не титулованный дворянин. У меня есть некоторый доход от имущества, не относящегося к собственности рода, но это не то, к чему ты привыкла. Я не смогу обеспечить тебе нынешнего уровня жизни.

Он рассказывал мне, как трудно мне будет с ним жить, а в моей голове рефреном звенели слова — “Я выйду из рода”. “Отрекусь от титула, выйду из рода”.

Отрекусь.

Выйду.

Он что… правда? Он… ради меня?

Алиссанд Вейлерон, герцог Вейлеронский. Меч Предгорий.

Отречется от рода. Оставит его без крови сильнейшего мага в своем поколении.

Я… я того не стою.

Этого никто на свете не стоит.

Лис осторожно погладил меня по щеке. Нежно провел пальцем по скуле.

 — Я понимаю — что бы ты ни выбрала, жизнь твоя изменится безвозвратно, и уж точно не станет от этого лучше. Но прошу и тебя понять меня: я могу принять такое решение только за себя. За весь род Вейлеронов — нет. Тебе не обязательно давать ответ прямо сейчас… Еще есть время подумать.

Подумать.

Логично.

Я кивнула, давая понять, что его слова услышала и поняла, а потом... шагнула к нему, оплела его шею руками.

Подумать!

Я впилась в губы мужа поцелуем, злым, как укус осы: нет, вы посмотрите на него — “Подумать”!

Прижалась всем телом, чувствуя, как заволакивает разум отступивший было блаженный туман, как возвращается, разливаясь по телу, жар — и как откликается на меня тело моего мужа, наливаясь твердостью там, где мы соприкасаемся плотнее всего.

“Подумать!”, а?!

Да о чем тут думать!

Меньше всего на свете мне сейчас хотелось думать. Больше всего на свете — быть с ним.

Здесь и сейчас.

Отныне — и во веки веков.

Пока смерть не разлучит нас.

Отец-Защитник. Мать-Искусница и даже Бес-Пройдоха (бес с ним!) мне в том свидетели.

Никто и никогда не делал для меня ничего подобного. Не приносил себя в жертву. Не позволял выбирать. Жертва была всегда за мной, а выбор — за другими. И сейчас я не знала, как я могу словами отблагодарить Лиса за то, что он сейчас сказал. Как я могу сформулировать, насколько много это для меня значит.

Поэтому я не говорила, я просто целовала его жадно, напористо, неистово.

Я обдирала с него одежду, как дикая кошка, как одержимая. Чтобы целовать-целовать-целовать — везде. Каждый сантиметр гладкой горячей кожи, сильных мышц под нею.

Целовать, прикусывать, зализывать.

Я, наверное, и урчала, как кошка. Лис бы, наверняка, посмеялся, если бы не был так занят — на мне одежды было больше и от нее тоже следовало избавиться.

И когда мы оба оказались полностью обнаженными, время вдруг замедлилось.

Лис слегка отстранился, изучая мое лицо в тусклом свете. Глазами и пальцами. Они гладили виски, щеки, губы. Спустились ниже, властно сжали полушария груди, и я с тихим стоном прогнулась навстречу этому движению.

Да-а… я так скучала. Мне так этого не хватало.

А тебе?..

Моя ладонь легла на каменно твердый горячий ствол, и я невесомо погладила нежную бархатистую кожу, пьянея от собственной смелости и вседозволенности. И Лис с хрипом выдохнул, сжимая мою грудь еще сильнее и впиваясь поцелуем в шею.

Совершенно безумная мысль мелькнула в голове — Лис ведь целовал меня там, внизу, а что если?..

Но привести ее в исполнение я не успела, муж не позволил мне стечь по нему вниз, на колени. Вернее позволил, но опустился на сброшенную грудой одежду вместе со мной.

— Не сейчас, моя маленькая ведьмочка, — хрипло, но тихо рассмеялся он. — В следующий раз. Сейчас я слишком хочу тебя всю.

И я приняла его всего.

Откинулась на спину и откровенно любовалась тем, как он входит в мое тело. Выражением красивого лица. Тем, как дрогнули ресницы, как напряглись мышцы.