Муж на час
Шрифт:
— Переживаю.
— За себя переживай. Я ж молча за тебя переживаю, вот и ты не лезь.
— Можешь переживать вслух, — фыркнул Захар и увернулся от подзатыльника. — Я сегодня на свидание иду, — неожиданно для себя самого выпалил он, глядя в сторону. Сестра замерла с занесенной для следующего подзатыльника рукой.
— Чего ты сегодня? — потрясла Анька головой и вытаращилась на него.
— В кино иду. С девушкой. Вот и сижу, то время проверяю, то пропущенный звонок.
— Ну ты даешь, — потрясенно протянула сестра и плюхнулась
— На, — он с долей облегчения передал детеныша сестре и вытянул ноги.
— И кто она?
— Ты ее не знаешь.
— Это не та кудрявая докторша, за которой ты две недели таскаешься? — прищурилась Анька, и он тут же пожалел, что вообще раскрыл рот.
— Блин, она не докторша, — начиная раздражаться, отрезал он, снова проверяя телефон.
— Все ясно. В общем, братец. Обувь и зубы почистить. Свитер новый надень, синий. Никаких спортивок.
Пока он в немом изумлении таращился на сестру, та поднялась, и ушла с Темкой на кухню. Тут в руке неожиданно заорал телефон, и он от испуга чуть его не выронил. За спиной хихикнула Анька, а у него неожиданно сел голос, когда буквы на экране сложились в имя «Нина». Ну, вот, ждал — дождался.
— Привет, — бодро поздоровалась она в ответ на его хриплое «алё».
— Привет. Как дела? — кашлянув, спросил он.
— Все отлично, — заверила Нина. — Я звоню спросить, на какой именно, из трех вечерних сеансов, мы идем.
— Эмммм, — такая простая мысль ему в голову еще не приходила, и он незамедлительно почувствовал себя идиотом.
— И в какой кинотеатр, — добила его Нина, и он закинул голову назад и закрыл глаза обреченно.
— Нин, я такой придурок, что еще об этом не думал, — решил он честно сознаться. Смысл врать-то?
— Ну чего сразу так на себя наговаривать так, — засмеялась Нина, и у него по позвоночнику продрало жаром от этого смеха. — Так, я сейчас в сети, давай вместе подумаем. Апельсин, Ленина, Казбек. Ты за какой голосуешь?
— Ленина? — не очень уверенно предложил он.
— Угу, — слышно было, как она клацает клавишами. — Вечером идет «Тор», «Пункт назначения» и «Холодное сердце». Твои варианты?
— Выбирай ты, — он уже немного опомнился, и перестал представлять, в каком виде она сидит за компьютером.
— Тогда на «Холодное сердце» пойдем, — решила Нина. — Это в половину девятого.
— Супер. Я за тобой заеду в восемь.
— Договорились, — согласилась Нина, что-то роняя, или чем-то ударяя по телефону.
— Эй, ты жива? — с беспокойством спросил он, садясь ровнее.
— Да, я уронила телефон. В сковородку. — Сдавленным голосом ответила Нина, и он против воли засмеялся.
— Как ты ухитряешься, — покачал он головой.
— Сама не знаю.
— А «Холодное сердце» — это триллер или фильм ужасов? — решился он уточнить. Она засмеялась, и он поспешно отодвинул трубку от уха. Раз он как дебил растекается лужей сиропа от этого русалочьего смеха, стоит
— Это мультик. — Посмеиваясь ответила Нина, и он тоже заулыбался.
— Здорово. Сто лет мультики не смотрел.
— Вот и славно. До вечера?
— До вечера, — попрощался он и закрыл глаза.
— Ты же ненавидишь мультики? — с бездной удивления в голосе протянула Анька.
— Нефиг было подслушивать, — беззлобно ответил он и встал.
— Братец, очнись, — посоветовала любящая сестра. — Такие волнения перед первым свиданием — не к добру.
— Отстань.
— Тебе двадцать восемь, — напомнила Анька. — Не восемнадцать.
— Я помню.
— И ты уже два раза вляпывался по самые уши, ничего хорошего из твоих отношений не выходило! — не унималась сестра.
— И это я помню тоже, — он подвинул ее с прохода и потащил коробку со шкафа. — Здесь мои туфли?
— Здесь мои туфли, твои туфли под кроватью. Захар.
— Ну, что? — он повернулся к Аньке. Та стояла, привалившись плечом к стенке и смотрела жалостливо-жалостливо.
— Ну охолонись, ты чего. — Жалобно пробормотала Анька и ткнулась ему лбом в грудь. — Ну а если тебе эта кудрявая сердце разобьет, то что?
— Пойду в Изумрудный город, — усмехнулся он. — За другим сердцем.
— Сходи лучше прям сейчас, — сочувственно посоветовала сестра.
— Зачем?
— За мозгами, — рявкнула Анька, а он захохотал.
Машка сидела с ногами на моем диване, Вадик раскрашивал какую-то картинку, а я стояла перед распахнутым шкафом.
— Ну, ты, матушка, даешь, — с удовольствием протянула Машка, глядя за моими метаниями. Я выудила из шкафа комплект белья, покосилась на сидящего спиной к нам ребенка, и продемонстрировала белье Машке. Та округлила глаза и покрутила пальцем у виска.
— Сына, иди на кухню рисовать, — попросила она. — Мне с Ниной поболтать надо.
— О женском, да? — не отрываясь от картинки, спросил ребенок.
— Именно. Ступай, — она спровадила Вадьку из комнаты и без паузы спросила:
— Ты обалдела, что ли? Тебе, зачем в кино такая порнография?
— Ну, мало ли, — туманно ответила я, отправляя белье обратно в шкаф.
— Ты еще скажи, что ты с ним спать собралась, — фыркнула Машка.
— Ты ж со своим участковым спишь? — парировала я. — Почему мне нельзя?
— Тебе с моим участковым нельзя спать, потому что я с ним сплю, — доходчиво растолковала Машка, а я махнула на нее рукой.
— Ты Захара как назвала? Гопником? Так в чем разница между гопником и участковым в нашем случае?
— Ну, гопником. Но я основывалась на твоем рассказе. — Неохотно ответила подруга.
— Странно. Мне он гопником не показался. Обычный парень.
— Ну, обычный парень. Но не на первом же свидании…
— Почему нет?
— Это аморально?
— Мимо. — Я вытащила юбку и кофту и повернулась к Машке. — Это как тебе?