Мужчина апреля
Шрифт:
– Нормальная. Доверяй, но проверяй. А что грустного-то?
– Ничего. Просто заскочила привет сказать.
Но я не ушла. А Лена все смотрела, смотрела, смотрела. Взгляд следователя, хорошего следователя. Я сдалась:
– Нам с Никой выпал мальчик, – сказала я тихо.
Мне хотелось, чтобы она подмигнула и отпустила очередную шуточку про то, на что годятся мальчики. Но Лена не улыбнулась:
– Так. Пошли на кухню. Шеф твой там тебя не хватится? Ты бы сказала ей, что ты спустилась к нам.
Я отмахнулась:
– Оксана нормальная. Не свирепствует.
На
– И что ты чувствуешь?
Я пожала плечами:
– Ника расстроилась.
Лена помолчала:
– Еще не факт, что он родится. Может, будет выкидыш… Сама знаешь. Приглядывай за Никой. Чтобы она не сглупила.
Я кивнула. Лена с Никой знакома. Она ее, как бы сказать, не одобряет. Ника может наделать глупостей – и делала их в прошлом, о чем Лена прекрасно знает. К тому же у нас очень хорошие следователи по преступлениям против неродившихся мальчиков. Почти всех, кто пытается мухлевать, выводят на чистую воду. Лена сунула чашку под кран, сказала струе:
– Всем кажется, что это дело легко замаскировать под несчастный случай. Но это только кажется.
Я кивнула:
– Я буду с ней повнимательней. – И чтобы закрыть тему: – Мне на жировесе в трамвае влепили штраф на шестьсот баллов. Представляешь?
Лена с ее чутьем поняла, хмыкнула только:
– Суки.
У меня вдруг защипало в глазах.
– Это лотерея, – сказала Лена.
Но мы обе знали, что она не про жировес и баллы.
Я повторила:
– Лотерея.
Я закончила короткий отчет по прошлой неделе, посмотрела на часы. Отлично. Успела отправить раньше времени. Неделя выдалась спокойной. Перенесли два муравейника, и больше ничего. В этом году лесные муравьи под ударами первого весеннего тепла проснулись рано и тут же отправились в поход со всем имуществом и яйцами: искать новое место для муравейника. Поступили сигналы с проспекта Софьи Ковалевской и улицы Галины Улановой. Одна муравьиная колония начала отстраиваться возле детской песочницы, а на Улановой – под деревом в частном саду. На Улановой разобрались быстро: жильцам понравились новые соседи, они были даже рады получить в свой сад муравьев. С песочницей дело затянулось. Я придумала поговорить с детскими садами в округе: может, кому-то был бы интересен такой проект – наблюдать с малышами за жизнью колонии? Научить детей основам невмешательства в жизнь животных. Садики были «за». Но потом, когда мы замеряли ареал активности колонии, то поняли, что, увы, не выйдет. Колонию пришлось перенести в лес.
– Оксана, отчет по муравейникам у тебя, – сказала поверх экрана.
Кудрявая рыжая макушка за компьютером кивнула. Я схватила свой телефон и пошла в столовую.
Ланч еще толком не начался. Было пусто. Я протянула телефон к сканеру. Тот пискнул. Зажужжал замок, щелкнула дверца холодильника – открыла, взяла поднос с обедом, выбрала большое кресло-яйцо в углу. Поставила поднос на столик рядом. Поесть успею. Открыла в телефоне квитанцию. В самом низу стояло: «По всем вопросам обращайтесь по номеру…» А как же.
– Здравствуйте, Ариадна. Чем я могу вам помочь?
Я быстро отставила бутылочку. Представляться мне не требовалось. Перед оператором уже было мое полное метаболическое досье, привязанное к телефонному номеру.
– Сегодня мне выписали штраф.
– Все верно. Вижу. Шестьсот баллов.
– Не уверена, что все верно.
– Так, сейчас посмотрим.
– Я всегда четко знаю, что и сколько я съела.
– Может быть, вы забыли отсканировать что-то?
– Нет. Я никогда ничего не забываю.
Оператор мягко заметила:
– Бывают разные ситуации. Даже с очень пунктуальными людьми.
Может ли она знать, что нам пришла повестка на мальчика?
– Какие такие, например? – спросила я. Вышло грубо.
Она успокаивающе засмеялась:
– Например, гандбол. Финальный матч между нашими и норвежками. Или хоккей: когда наши играют с канадками. На следующий день – ураган штрафов. Люди волнуются. И немного забывают, что они там по ходу дела съели и выпили.
Я опомнилась. Попробовала улыбнуться:
– Извините. Нет. Это исключено. Правда.
Я услышала, как она клацает клавишами:
– Та-а-а-ак. Давайте проверим… Хм. Я не вижу ошибки в системе…
– Я настаиваю, – перебила я. Чтобы она поняла: я не сдамся.
В дверях столовой показалась Лена в расстегнутом пальто. Я махнула ей рукой: мол, тихо, разговариваю. Лена отсканировала свою пищевую карту, получила обед. Подошла, пристроила поднос рядом с моим. Подвинула кресло, сбросила пальто на спинку.
Я предложила в телефон:
– Могу после работы заехать в клинику и пройти скан на содержание жира.
Лена закатила глаза. Преувеличенно-драматично шепнула: «Божтымой! Это же какие-то шестьсот баллов! Не смеши людей». Я ответила суровой гримасой: дело в принципе! Лена покачала головой, сунула в рот ложку с йогуртом. И тут же скосила глаза в свой телефон. Палец ее мелькал слева направо. Значит, Лена была, где обычно: в эротиконе. Но сейчас мне было не до нее.
– Если надо, я сдам анализ крови, – предложила я оператору.
Лена подняла на меня глаза с удивлением.
– Тебе не лень? – спросила.
Оператор наконец ответила:
– Вижу, что на вашем счету висят два ужина в ресторане «Золотой лотос», которые и дали…
– Значит, это ошибка ресторана! – крикнула я.
Лена замерла с ложкой во рту.
– Понимаю, что вы расстроены, – посочувствовала оператор.
Я смутилась:
– Пожалуйста, извините. Я знаю, что это не ваша ошибка. Позвоню в ресторан и выясню, в чем дело. Ведь я там вообще никогда не ужинала!