Мужчина из мечты
Шрифт:
— Но ведь с ним-то ты не философские разговоры ведешь, с ним же спать надо.
— Ну и что? Он в хорошей форме, следит за собой и в постели очень неплох. В сексе с опытным, уже пожившим мужчиной есть свои прелести. А если мне захочется чего-то бурного, то я всегда могу найти себе какого-нибудь молодого и горячего, Давид даже ничего не узнает.
— Значит, он тебя из дому свободно выпускает?
— Попробовал бы он меня не выпустить! У меня полная свобода передвижения, к тому же он балует меня вниманием, дарит даже чеки. Я уже свой счет в банке открыла. Ты пойми, это не конечная остановка в моем пути. И не думай, что я мечу еще выше, в постель к какому-нибудь арабскому шейху или принцу. Сейчас я накапливаю свой внутренний потенциал,
Нина уже давно выпила свой кофе. Она просто сидела и слушала Алкины откровения. У нее голова шла кругом от этой мешанины практицизма, беспринципности и поисков возвышенного.
— Ну ладно, про меня ты все узнала. Теперь давай рассказывай, чем ты занималась все это время.
Нина подробно рассказала Алле о своих безумных приключениях. Та внимательно ее слушала, чему-то улыбаясь про себя.
— Ну, и чем ты, спрашивается, лучше меня? Занималась тем же сексом, только с психом. Ну конечно, у вас была бескорыстная любовь, чистое чувство… Да ладно, — миролюбиво заговорила Алла, видя, что Нина разозлилась и собирается возразить, — у нас с тобой разные взгляды на эти вещи, так что оставим эту тему. Останься, переночуй у нас. Давид не будет возражать. Не волнуйся, у нас тут полно места. А билет я тебе закажу по телефону, выкупишь перед вылетом. Оставайся, а? — Алла умоляюще взглянула на Нину, и та сразу поняла, что не так уж сладко ей живется, и эта богатая вилла совсем не волшебный замок, а ее хозяин далеко не сказочный принц.
Нина осталась. Она расположилась в спальне для гостей, веселенькой, в деревенском стиле, с обоями в цветочек и мебелью из светлого натурального дерева. Конечно, здесь было очень мило, но эта комната не могла сравниться с хозяйской спальней. Алка, не скрывая торжества, показала ее подруге, но чувства зависти она у Нины не вызвала, потому что такой спальни у нее не могло быть никогда.
Она осторожно ступила на пушистый ковер, такой ослепительной белизны, что по нему страшно было ходить в обуви. Зеркальный шкаф во всю стену, зеркальный потолок и просто зеркало на стене зрительно увеличивали и без того огромную комнату. В центре спальни стояла кровать, поражающая своими размерами. Алка, словно демонстрируя свое отношение к этому великолепию, плюхнулась прямо с ногами на бледно-лиловое шелковое покрывало.
— Смотри, Нинка, какие здесь прибамбасы. И она принялась показывать Нине встроенные в высокую полукруглую спинку кровати часы, радио, магнитофон, нажимала на кнопки, и загорались разноцветные стеклянные трубки причудливой формы, которые служили светильниками.
Вообще, Нине показалось, что с осветительными приборами тут явный перебор. Правда, на зеркальном потолке не было люстры, ее заменяли многочисленные маленькие бра на стенах и большие торшеры, расставленные по всей комнате. Нина восхищенно присвистнула, разглядывая настоящий миниатюрный фонтан с розовой подсветкой. Потом она надолго застыла перед туалетным столиком, на котором теснилось множество флаконов с духами самых дорогих фирм. Нина не поленилась перепробовать их все: и простые цветочные; и холодные, сдержанные, словно скандинавская весна; и терпкие, с экзотическим ароматом южной ночи. Каждый флакон являл собой настоящее произведение искусства. Названия, правда, Нине ничего не говорили, она их прочитывала, не запоминая.
— Зачем тебе столько? Мне всегда казалось, что у женщины должен быть какой-то один, свой аромат.
— Вовсе нет! Мне, например, одни и те же духи быстро надоедают. И потом, я люблю, чтобы запах подходил под настроение, а оно меняется. И вообще, одинаково пахнуть скучно. Слушай, давай я тебе подарю что-нибудь, выбери, что тебе нравится.
Нина не заставила себя долго упрашивать. Размышляла она тоже недолго и поставила себе на ладонь маленький фигурный флакончик с надписью «Голубая лагуна», духи с надолго запоминающимся ароматом.
Алла, устроив Нину, уехала на сеанс массажа. Она сказала, что вернется вместе с Давидом, и велела Нине отдыхать и расслабляться. Она притащила в ее комнату вазу с фруктами, несколько вазочек с орехами, выдала ей детектив Агаты Кристи, даже на русском языке. И теперь Нина с наслаждением валялась на мягкой кровати, листая страницы и щелкая орешки. Она решила не ломать себе голову над проблемой, пра-ва Алка или нет.
«Кто я, собственно говоря, такая, чтобы судить ее. Она взрослый человек, пусть устраивает свою жизнь как хочет. Она не вредная, не жадная, приняла меня, духи подарила. В конце концов, каждый сам вправе распоряжаться своей жизнью!»
Нина услышала шум подъехавшего автомобиля, голоса, шаги, и в комнату без стука влетела Алка.
— Вставай, Давид приехал. Я ему про тебя рассказала, он очень рад, что ты у нас остановилась. Он сейчас повезет нас ужинать в «Кинг Джордж» — это такой шикарный ресторан. Да, тебе надо переодеться к ужину.
— Во что? У меня же ничего нет, я вещи оставила в камере хранения на автостанции.
— Даже если бы они были при тебе, вряд ли там нашлось бы что-нибудь подходящее. Так, я, кажется, придумала! Размер у нас с тобой вроде одинаковый — пойдешь в моем платье. А как быть с обувью? У меня тридцать шестой размер. У тебя тоже? Класс! Мы прямо как сестры-близнецы. Сиди тут, сейчас я тебе все принесу. Алка выскочила из комнаты и тут же как вихрь влетела назад.
— На, примерь. Это мое новое вечернее платье. Давид его еще не видел, я наряды себе без него покупаю, чтобы под руку не говорил. Вот колготки и туфли. Должны подойти. Короче, иди в ванную. Там все есть: шампунь, косметика, фен. Подкрасься слегка, оденься, через час я за тобой зайду.
После душа Нина не без внутреннего трепета примерила платье. Сознание, что на ней надето то, что стоит более тысячи долларов, ужасно сковывало. Правда, наряд стоил того, платье было просто великолепно — черный шелк подчеркивал стройность ее фигуры, изящный вырез, обнажающий плечи и спину, был отделан кружевами ручной работы. Платье сидело так, будто было сшито специально для нее. Туфли, черные лаковые лодочки, тоже пришлись точно по ноге.
— Ну как, готова? — услышала Нина голос Аллы.
Она стояла в дверном проеме, словно прекрасная картина в простой раме. С удивлением Нина увидела, что на Алле очень похожее платье, только белое. К кружевам на груди Алла приколола темно-красную розу с нежными бархатистыми лепестками. Такую же, но белую она протянула Нине.
— Возьми, это оживит твой наряд! А вообще, ты смотришься классно. Эх, тебя бы в хорошие руки, цены бы тебе не было.
— А я и не хочу, чтобы меня оценивали, — парировала Нина, но розу взяла.
— Ну, пошли, Давиду уже не терпится на тебя посмотреть.
Шурша платьями, Нина и Алла, нарядные, словно сошедшие со старинной гравюры, прошли в гостиную. Им навстречу поднялся невысокий седоватый мужчина. Он был стройным, подтянутым, в безупречном сером костюме, с гладко выбритым смуглым лицом и действительно выглядел моложе своих лет. Алла представила Нину, и Давид обнажил в улыбке ровные, ослепительной белизны зубы.
«Искусственные», — почему-то сразу поняла Нина.
Давид на прекрасном английском говорил ей какие-то дежурные слова, о том, как он рад с ней познакомиться, и даже о том, что он большой друг России. Нина его почти не слушала. Вся эта роскошь начала подавлять ее. Она вдруг поняла, что не хочет ехать ни в какой ресторан. С гораздо большим удовольствием она бы посидела где-нибудь на берегу моря, слушая, как волны шелестят о песок. Но приглашение принято, платье держало ее в кружевных объятиях, отказаться уже было невозможно.