Мужчина в пробирке
Шрифт:
Да лучше бы убила!
Рядом тихо, мучительно стонала Марина, наверное, ее терзали те же мысли.
Неизвестно, сколько прошло времени, когда за дверью раздались осторожные шаги. Нет, Женька не услышала их – всем своим напряженным телом, распластанным на полу, она уловила легкие колебания этого пола. Кто-то шел к лаборатории. Это были шаги одного человека.
Кто-то из них уже вернулся? Так быстро? Кто?
«Хоть бы не Володя! – взмолилась Женька. – Пусть уж он без греха останется!»
Но тотчас она догадалась, что это – мужские шаги.
Значит…
Успеет ли она хоть посмотреть на него напоследок?
– Ишь ты – розы, удобрения… – послышался ехидный шепоток. – Дурака нашли! Химичат
Женька в первый миг не поверила своим ушам, а потом начала биться об пол и стонать изо всех сил. Ей вторила Марина.
– Кто тут?! – испуганно возопил Шурик Рванцев. – Кто?!
«Как бы он не сбежал со страху!» – встревоженно подумала Женька и промычала:
– Загляни под стол, идиот! – Но сквозь жгут, связывавший ее рот, прорвалось только: – Ы-ы-о-о-и-о!
Впрочем, этого было достаточно. Любопытство, которое являлось движущей силой натуры Рванцева, оказалось сильнее страха и уже повлекло его на странные звуки.
– Ё-мое… – протянул он потрясенно, заглянув под стол. – Кто ж это вас так упаковал?!
– Авы! – провыла Женька, и, к счастью, Рванцев понял, что это означает, потому что схватил с Кощеева стола ножницы и сначала разрезал жгут, связывавший Женьке рот, а потом начал кромсать полосы шелковых штор.
– Кто это сделал, а, Женька?!
– Не знаю! – буркнула она, массируя челюсти. – Какая-то тетка в красной куртке, с пистолетом.
Марина, еще не развязанная, повернула к ней голову. В ее глазах плескалось безграничное изумление.
– В красной куртке? – повторил Шурик. – Высокая такая? Я ее видел минут двадцать назад, они с Мальчиковым бежали на стоянку около проходной. У этой бабы такая красная «Ауди-ТТ» – зашибись!
Женька одним рывком освободила ноги и вскочила. Тело еще казалось каменным, но ей было на это наплевать.
– Развяжи ее, – приказала она Рванцеву и повернулась к Марине: – Не ищи меня. Не бегай за мной. Найди себе нормального мужика! Кого угодно, только обойдись без меня! Я не хочу быть тем существом, каким была раньше! Я эту тварь найду, и я ее уничтожу, чтобы она не смогла меня снова в членодевку превратить!
И она ринулась к двери. На ее пути стоял Рванцев, растерянно хлопавший глазами, но Женька просто взяла его, как вещь, переставила – и выбежала из лаборатории.
Скатилась по лестнице, пытаясь сообразить, сколько прошло времени. Минут двадцать назад, сказал Рванцев… Если у них была машина, значит, они уже далеко отсюда. И где их искать?! Там, где живет Мальчиков? А где он живет? Или там, где обитает эта тварь с пистолетом? А кто она и где живет?!
Женька пролетела проходную – и замерла на крыльце, увидев красную «Ауди», выруливавшую с автостоянки.
Та самая машина? Или другая? Если та, почему она так долго тут стояла?
Надо ловить такси, любую машину и догонять… А если это другая «Ауди»? И Женька потеряет время, преследуя кого не надо?!
– Серега, – крикнула Женька охраннику, который стоял на ступеньках своей будочки и почему-то покатывался со смеху, аж за живот держался! – Мальчиков там? В этой машине?
– Ты не поверишь! – заорал Серега. – Женьк, ты не поверишь! Мальчиков там с какой-то секс-бомбой трахался! Честно!!! Я видел, они в машину ворвались, как бешеные, думаю, куда-то спешат, «титька» сейчас рванет с места, а она вдруг затряслась… туда-сюда, туда-сюда… я чуть не помер со смеху! Конечно, здесь, на стоянке, поработаешь – привыкнешь к таким зрелищам, у нас же тут публичный дом на колесах, но чтобы ваш хиляк Мальчиков сумел так машинку раскачать… С ума сойти! Главное, я ж эту «титьку» сто раз в нашем дворе видел, на Трудовой, угол Горького. Там у нас теперь не двор, а автостоянка, еще похлеще, чем эта, с тех пор как в сто шестнадцатой квартире эта целительница завелась, к ней народищу таскается – чертова уйма, представляю, какие бабки она зашибает!..
– Спасибо, Серега… – медленно проговорила Женька. – Спасибо, ты мне здорово помог!
Так. Теперь – поймать машину. И можно не спешить. Адрес известен. Никуда они от нее теперь не денутся!
– Вот что, Серега, не в службу, а в дружбу, – снова повернулась Женька к охраннику. – Дай-ка ты мне монтировочку… взаймы. Верну в целости и сохранности, обещаю!
Артем отпрянул… Боли не было – просто укол, от которого у него на мгновение онемело плечо.
Целительница оттолкнула его, кинулась на Лизу… послышалось знакомое чпоканье – раз, другой, третий, – потом смех Майи…
Артем обернулся и увидел, что Оксана Павловна и Майя скрутили Лизе руки. Пистолет валялся на полу. А в руках целительницы был еще один шприц. И игла дрожала около горла Лизы…
– Доктор Васильев, стоять, иначе… Понял? – весело сказала Майя.
Артем кивнул, потирая плечо.
– Ты полный идиот, если думаешь, что я буду разгуливать с заряженным пистолетом по городу! Разумеется, патроны холостые. А вот укол тебе был сделан совсем даже не холостой! Браво, Оксана Павловна! Лихо вы его… Доктор, не двигайся! Иначе Елизавета Николаевна получит такую дозу мужского преобразователя, после которой шансы для нее вернуться в прежнее состояние будут равны нулю.
– Не надо, – пробормотал Артем.
– Что вы… – выдавила Лиза – и умолкла.
Артем глянул в ее полные ужаса глаза и понял, что этот ужас держит ее за горло.
– Хочешь спросить, что мы ему укололи? – усмехнулась Майя. – Оксана Павловна, это был женский преобразователь? Вы ничего не перепутали?
– Да что ж я, девочка, что ли? – буркнула целительница.
– Что это значит? Что?! – хрипела Лиза.
– Это значит, что через десять минут доктор Васильев станет бабой, – спокойно сказала Майя. – Ровно через десять минут, – она кивнула на часы. – Сейчас у нас шесть тридцать. Ну, так в шесть сорок тут появится дамочка. Нежная и истеричная! И одержимая, кстати, желанием потрахаться с кем ни попадя! Поскольку вы, Елизавета Николаевна, как бы мужчина, из вас получится прекрасная пара. А вы как думали, благородные господа?! Мы были готовы ко всяким неожиданностям. Правда, надеялись, что не придется идти на крайние меры. Но ты сам виноват, доктор Васильев. Листок, запачканный краской для картриджей… девушка, которая якобы дала Елизавете Николаевне проспект… Мы никогда не рекламировали услуги Оксаны Павловны с помощью листовок! Да, мы отпечатали тираж, но он весь лежит у меня дома. Весь – кроме двух экземпляров. Один я отнесла на улицу Бориса Панина. Второй тебе подкинула Вика, она работала на нас уже давно. Она для нас – своя в доску! Периодически ее трахает Чико. Иногда – я. Иногда – мы вместе. Так что вот так! А ты… ты попался в ловушку. В первый раз – когда повелся на рекламку. Второй – когда поверил в какой-то дурацкий пресс под креслом. Ну просто оторваны подлокотники, тут, в этой квартирке, все на честном слове держится. Оксана Павловна ремонт сделать и придать приличный вид своему, так сказать, офису все никак не соберется.
– А вот и правильно сделала, что не собралась! – проворчала целительница. – Того и гляди, все накроется медным тазом, а денежки мои целехоньки останутся! А то начались бы тут краски-обои да сейфовые двери – и что?! Это вы с Володькой все направо и налево фигачите, а я берегу! Их никто не найдет!
– Медным тазом ничего не накроется, – спокойно сказала Майя. – Доктору Васильеву и его подруге придется подержать языки за зубами, пока мы не соберем деньги со всех, кто захочет вылечиться. Потом мы сделаем ему укол, который все поставит на место. Ну, и вернем в прежнее состояние Елизавету Николаевну. Даю слово.