Мужчины в ее жизни

Джиллиан Алекс

– Ты меня слушаешь, Джил? Куда ты, черт возьми, смотришь?

– Я почти забыла, какой ты красивый.
– вырвалось у нее. Испугавшись, Джиллиан прикрыла ладошкой рот и откинулась на спинку дивана.
– Прости.

– Твоя лесть меня не умаслит. Не в этот раз.
– рявкнул Даниэль, вставая перед ней. Джил снова скользнула рассеянным взглядом по высокой мускулистой фигуре бывшего мужа, чувствуя, как краска приливает к лицу. Она долгое время успешно избегала встреч с ним наедине. В обществе третьих лиц ей удавалось контролировать свои тайные желания и выглядеть беспристрастной, но сегодня Джил чувствовала себя маленьким вулканом, готовым

вот-вот взорваться. Необходимо что-то сделать, отвлечься. О чем он говорил?

– Прости, Дин, я облажалась.
– выдохнула она, невинно взмахнув умело накрашенными ресницами.
– Постараюсь жить экономнее. Я просто еще не приспособилась.

– Боже, ты притворяешься глупой или в самом деле полная дура?
– запустив руку в свою и без того растрепанную шевелюру, тоскливо спросил Даниэль. В глазах его застыло разочарованное выражение.
– Но я больше склоняюсь к мысли, что дураком ты считаешь меня. Объясни, пожалуйста, на что ты потратила пятьдесят тысяч долларов за один день? В прошлую субботу ты неплохо повеселилась тоже за мой счет, кстати, напоив и накормив целую ораву прихлебателей. Не думаю, что ты снова планируешь светское мероприятие. Устраивать каждую субботу тусовки даже для меня - излишество и напрасная трата сил и здоровья, не говоря уже о материальной стороне.

Даниэль требовательно уставился в спокойное до неприличия лицо Джиллиан. Она совсем не казалась виноватой или растерянной, и это бесило его, ставило в ступор. Как же заставить понять эту наглую девицу, что он не собирается платить за ее безумные выходки до конца жизни. Они разведены, черт побери! И она дееспособна. Если кому рассказать, сколько денег утекает со счетов Даниэля Фонтейна на расходы Джил, его просто выставят на посмешище.

– Я слушаю, Джил.
– настаивал он, теряя терпение. Джил целомудренно сложила руки на коленях, обтянутых черной юбкой. Она явно решила разыграть оскорбленную невинность. Дин, в ожидании хоть какой-то реакции с ее стороны, мельком окинул взглядом горделиво восседавшую на его кожаном диване притворщицу. Розовая строгая блузка с высоким воротником застегнута на все пуговицы и тщательно отглажена, тонкие шелковые чулки нейтрального телесного цвета почти сливаются с цветом ее кожи, дизайнерские черные полуботинки на шпильке без единой пылинки, минимум украшений, волосы аккуратно заплетены в свободную косу, легкий профессиональный макияж, безупречный маникюр, в тон подобраны сумка и платок. Джиллиан всегда выглядела безупречно. Каждый штрих ее образа был продуман до мелочей. Такая женщина не может не уметь считать. А, стало быть, его просто дурачат. И он знал, прекрасно знал, как хорошо у нее получается водить его за нос.

– А что ты хочешь услышать?
– равнодушно спросила Джиллиан, подняв голову. Фиалковые глаза без всякого выражения смотрели на него.
– Я не могу вернуть тебе пятьдесят тысяч. Но я могу пообещать, что больше не обращусь к тебе за деньгами. Я прошу прощения. Я была ветреной и расточительной.

– Куда ушли пятьдесят штук, Джил?
– прямо спросил Даниэль, сверля ее проницательным взглядом. Он пропустил мимо ушей все, что она сказала о расточительности. Ему нужна была правда.

Джил не отводила взгляд, но ничего не отвечала. И ее упрямое молчание выводило Даниэля из себя.

– Джил, не зли меня.

– Черт побери, ты же прекрасно знаешь, на что я истратила твои деньги.
– растеряв остатки сдержанности и изменив своему амплуа невозмутимой и наивной дурочки, воскликнула Джил. Она

вскочила на ноги, и теперь стояла напротив его, нервно сжимая в руках свою сумку.
– Если хочешь, я предоставлю тебе расписки.

– Почему ты не пришла и не посоветовалась со мной? Почему ты ввязалась в очередную мерзкую историю и самонадеянно профинансировала ее за мой счет?
– сделав шаг назад, спросил Даниэль, чуть понизив тон. Джил нахмурилась. Почему он отступает? Боится ее? Она нарушает его личное пространство?

– Ты не понимаешь?
– удивленно спросила Джил, бросив сумку обратно на диван и скрещивая руки на груди.
– Вилар нужно было успокоить. Ты разве не догадывался, кто кляпал все эти гнусные статейки о нас. Тебе не надоело быть объектом сплетен? Или ты не считаешь, что теперь ее очередь попасть под обстрел таких же любителей скандалов, как она сама?

– Мне плевать, что про меня пишут. Я просто абстрагируюсь от сплетен, от чьих-то домыслов. Но ты просто жить не можешь без интриг. Вынашиваешь планы мести, выслеживаешь, выливаешь в свет какую-то мерзкую историю, и считаешь себя победительницей. Джи, ты приравняла себя к ней. Ты играешь по правилам Дейзи Вилар и на ее поле. Я думал, что ты выше этого.

– Я должна была уничтожить ее. Теперь никто не поверит ее россказням, она по уши в грязи.

– Как и ты.
– печально заключил Даниэль, отворачиваясь от нее.

– Дин, я не могла обратиться к тебе. Я знала, что ты будешь против.
– в голосе Джиллиан промелькнули нотки сожаления.
– Мне действительно стыдно. Но я так устала видеть свое имя в заголовках газет. Прости меня.

– С тобой всегда так. Ты действуешь импульсивно, не думая, ни с кем не советуясь, а потом просишь прощения. Друзья так не поступают. Друзья ничего не скрывают друг от друга. И друзья не являются спонсорами. Я лишаю тебя алиментов на следующий месяц.
– Даниэль взглянул на ее растерянное лицо. Такого поворота Джил явно не ожидала.

– Мне нечем платить за квартиру.

– Уверен, что ты сможешь решить эту проблему. Я - не единственный добрый человек на свете. Да и оплачиваемый труд еще никто не отменял. Ты когда-то работала, и неплохо справлялась с обязанностями. Займись чем-нибудь. Повзрослей, Джил.

– Не говори так со мной.
– пробормотала девушка, с досадой прикусив губу. Глаза ее предательски заблестели.
– Я не вынесу и твоего презрения тоже.

– Тоже?
– Даниэль в недоумении посмотрел в расстроенное лицо Джиллиан.

– Майкл больше не хочет даже говорить со мной.
– прошептала она, поворачиваясь к окну.
– Мои подруги предают меня. Ты злишься. У меня никого не осталось.

– Джил, ты сама виновата.
– беспощадно заявил Даниэль.
– Ты не считаешься с мнением тех, кто окружает тебя. Ты считаешь себя выше и умнее других. Люди не терпят надменности.

Джил не смогла возразить на сказанные Даниэлем слова. Она подошла вплотную к окну, которое занимало целую стену и уперлась лбом о стекло.

– Майкл не считал меня надменной, Даниэль.
– проговорила она, чертя пальчиком на стекле затейливый узор. Она не смотрела вниз, на утопающий в огнях неоновый город, ее глаза устремились в темнеющую синеву зимнего неба.

– Я не хочу слушать о Майкле. Мне это надоело. Я пять лет слушал. Майкл то, Майкл это. Огради меня от новой порции восхваления моего брата.
– раздраженно оборвал ее Даниэль. Она слышала, как он прошел к бару и достал бутылку. И Дин не предложил ей выпить с ним.