Мужество капитана Плюма
Шрифт:
Она вздрогнула в его объятиях. Он целовал ее до тех пор, пока Марион не вырвалась.
— Вы должны подождать еще немного…
Натаниэль увидел на ее лице тревогу, которая озадачила его. Он хотел подойти к ней, но шум из леса заставил его поднять револьвер и броситься к двери.
На расстоянии ста шагов от хижины Натаниэль увидел Прайса. Советник в чем-то горячо убеждал окружавших его шерифов, стараясь, очевидно, не допустить их до хижины. Неожиданно один из трех преследователей бросился вперед по направлению открытой Натаниэлем двери. С быстротой молнии советник вытащил револьвер и выстрелил ему в спину. Через секунду
— Получайте, — крикнул он, отвечая, в свою очередь.
После третьего выстрела один из врагов свалился как подкошенный. Другой, спасаясь бегством, мчался по тропинке. Натаниэль уловил его испуганное мальчишеское лицо, и что-то похожее на жалость помешало Натаниэлю выстрелить ему в спину.
— Стой, — крикнул он.
Он выстрелил в ноги беглеца, но промахнулся. Расстояние между молодым шерифом и Натаниэлем все увеличивалось, и последний должен был остановиться, чтоб не выпустить мимо цели последнюю пулю. Он был уже готов нажать курок, как вдруг услыхал за поворотом тропинки резкое приказание и увидел цепь людей, бегущих к нему навстречу. Натаниэль увидел сверкнувшую саблю, блеск медных пуговиц, отблеск заходящего солнца на дулах винтовок и остановился почти рядом с человеком, за которым бежал. Он внимательно всмотрелся в офицера, который направился к нему с саблей наголо, потом бросился к нему навстречу с радостным криком.
— Шерли, черт возьми! — Капитан Плюм протянул руку, тяжело дыша. — Лейтенант Шерли, неужели вы не узнаете?
Офицер опустил свою саблю и сделал шаг вперед. На лице его было удивление.
— Капитан Плюм. Натаниэль! — крикнул он. — Неужели это вы?
Натаниэль хотел заговорить, но прошло несколько секунд, прежде, чем он смог овладеть своим дыханием.
— Я говорил вам в Чикаго, что собираюсь взорвать этот проклятый остров, если вы сами не хотите этого сделать. Я тут был чертовски занят.
— Похоже на то, — рассмеялся офицер, бросив взгляд на револьвер, который Натаниэль все еще держал в руке. — На второй день после вашего отплытия мы получили приказ арестовать Стрэнга и покончить со всем этим королевством. Теперь Стрэнг на борту «Мичигана», но он мертв, к сожалению.
— Мертв?
— Да. Один из местных жителей выстрелил Стрэнгу в спину, когда тот поднимался по трапу. Парень, который его убил, добровольно явился к командиру и сказал, что убил Стрэнга за то, что был подвергнут им публичному бичеванию. А я здесь охочусь сейчас за человеком, которого зовут Обадия Прайс. Вы знаете его?
— А что вы хотите от Обадии Прайса? — прервал его Натаниэль взволнованно.
— Лично я ничего. Но он должен быть найден и доставлен по, личному приказанию президента Соединенных Штатов. Сам президент желает его видеть.
— Он там, около хижины, но он — убит или тяжело ранен. У нас сейчас была перестрелка с шерифами Стрэнга.
Офицер быстро отдал приказание своим людям.
— Скорее, ведите нас к нему, капитан Плюм. Если он не умер…
Он бросился бежать рядом с Натаниэлем.
— Черт возьми, будет здорово досадно,
Не останавливаясь офицер крикнул бежавшему сзади него солдату:
— Рэган, возвращайся немедленно на корабль. Передай капитану, что Прайс тяжело ранен и что необходима врачебная помощь.
Поворот тропинки открыл им место, где только что произошла перестрелка. Марион стояла на коленях около старого советника. Натаниэль обогнал офицера и солдат и подбежал к ней первый. Его сердце мучительно сжалось, когда он взглянул в ее глаза.
— Он умер?
— Нет, но…
Ее голос дрожал от слез. Натаниэль не дал ей договорить. Он заботливо помогал ей подняться на ноги, когда подбежал офицер.
— Вы должны вернуться в хижину, моя дорогая, — шепнул Нат.
Даже в эту минуту возбуждения его первой заботой была она. Когда она оперлась на его руку, легкий румянец покрыл ее бледные щеки. Он повел ее к двери хижины и там в нескольких словах рассказал все, что случилось со Стрэнгом. Она была бледна, растерянна… Невыразимая жалость переполнила сердце Натаниэля. Он поцеловал ее нежно.
— Если Прайс умрет… скажите мне, — сказала она, в слезах закрывая дверь.
Когда Натаниэль вернулся на поляну, он увидел, что под голову Прайса была заботливо подложена шинель офицера. Сам офицер стоял рядом и держал что-то в руках. Это был тот таинственный пакет, который капитан Плюм дал клятву доставить президенту Соединенных Штатов.
— Я не смею двинуться отсюда, пока не придет врач, — сказал лейтенант. — Прайс хочет что-то сказать вам. Мне кажется, что вам будет лучше выслушать его сейчас.
Последние слова офицер произнес шепотом и, перед тем как отойти, добавил:
— Прайс может умереть в любую минуту.
Натаниэль склонился к старику. Стоя на коленях, он услыхал очень слабое бормотание. Даже в эту последнюю минуту привычка разговаривать с собой не покинула Прайса. Когда ухо Ната было совсем близко к обескровленным губам старика, Прайс сказал:
— Мы победили, и час возмездия настал.
В его глазах не было ни следа сумасшествия.
— Мне нужно поговорить с вами, — продолжал он с трудом. — Я отдал офицеру пакет. В нем изложены доказательства, которые я собирал в течение этих лет против мормонов и Стрэнга.
Старик медленно повернул голову.
— Марион, — прошептал Прайс.
— Сейчас она придет. Я пойду за ней, — ответил Натаниэль.
— Нет. Нет еще. — Пальцы Прайса почти впились в руку капитана Плюма. — Я прежде должен вам сказать. Я ведь обещал там, тогда… у могил…
Несколько секунд он боролся, чтобы собраться с последними силами.
— Много лет тому назад, — начал он наконец, — я любил девушку, похожую на Марион, и она любила меня, как Марион любит вас. Ее родители были мормонами, и они ушли в Киртленд. Я пошел за ними. Мы мечтали убежать на запад, потому что моя Джен ненавидела мормонов, как я сам ненавижу. Но они поймали нас и думали, что убили, — губы старика задрожали, и судорога пробежала по его телу. — Когда наконец я очнулся, мои волосы были седые. Я стал совершенным стариком. Мои родственники нашли меня. Оказалось, что с того момента, когда они нас хотели убить, прошло три года… И эти три года я был сумасшедшим. Сумасшедшим с того момента, когда потерял сознание… Какой-то великий хирург оперировал мою голову в том месте, в которое меня ударили, и вернул мне разум.