Мужья на блюдечке
Шрифт:
От удара о землю Тантум оглушенно потряс головой. А затем прислушался. Ни звука не доносилось из-под его туши. Он понял, что колдун обезврежен, но все же встать со своего места не решился. Если вдруг провидец выжил, второго такого удара о землю дракон не выдержит.
С теми, кто уже находился на поле боя, Солус
Повернув голову в сторону Чар-озера, он с удивлением увидел, как тонны воды отвесной стеной поднялись вокруг девушки, загораживая ее от поля битвы. Сквозь толщу воды ему было очень трудно пробиться к мыслям своей подруги. Но все же он уловил ноты отчаяния, терзавшие ее.
— Верни мужьям их силу, верни воинам их силу, — не переставая посылал ей свои мысли Тантум.
Мое тело горело от бегущего по венам огня, разрывалось на части от тысяч крошечных льдинок, несшихся навстречу пламени. Боль была такая, что не было сил кричать. Так вот что имел ввиду тот старичок. Мое тело действительно не приспособлено для магии этих мужчин. Я не выдержу, и тем самым погублю и их. Картины битвы, происходившей на берегу, расплывались, сливаясь в одно кровавое марево. Сердце ныло и болело от того, что именно кровь моих мужчин лилась по прибрежной гальке.
Именно в этот момент перед моими глазами всплыло лицо старичка, отдавшего во сне странный пузырек. Рука, превозмогая боль, потянулась к шее, где на шелковом шнурке висел крошечный пузырек. Раз уж у меня не хватило характера отказаться от Найвена и Креззо, то я должна была выпить оставленное мне снадобье.
В тот момент, когда я сорвала с шеи шнурок и открыла пузырек, буря, бушевавшая во мне, затихла. Она не исчезла, нет. Она просто замерла в ожидании. Даже сердце мое, казалось, остановилось.
— Не-е-е-ет, — раздался шелест где-то за спиной и радужные крылья забились перед моим лицом, пытаясь выбить тот пузырек из рук.
— Не-е-е-ет, — журчали воды Чар-озера, поднимаясь вокруг меня отвесной стеной.
— Пе-е-ей, — раздавался в голове голос старика, — пе-е-е-е-ей!!!
Меня раздирали на части противоречивые приказы и мысли. Подталкиваемая чужой волей рука больно впечатывала в меня пузырек, а я вдруг отчего-то плотно стиснула губы. Крылья хлестали меня по лицу, пытаясь выбить из рук показавшийся вдруг опасным сосуд.
И вдруг совершенно другой голос ворвался в мои мысли. Хриплый, рычащий, но такой близкий и долгожданный!
— Верни мужьям их силу, верни воинам их силу, — не переставая рычал в мыслях Тантум.
Это явь или горячка? Неужели этот голос мне не снится? И как я должна вернуть им …силу? От того, как тонкое стекло давило на губу, во рту появился сладко-соленый привкус крови. Я уже совершенно четко понимала, что то снадобье принесет мне и моим воинам только беду. Но совладать с чужой волей не могла.
— Верни воинам их силу, — без конца твердил голос дракона.
— Найвен, Креззо, моя жизнь — ваша жизнь, — чувствуя, как, не выдерживая натиска, открываются мои губы, подумала я. — Моя сила — ваша сила. Вы принимаете ее?
Не особо рассчитывая услышать хоть какой-либо ответ, я, все же, прислушивалась. И вот в тот миг, когда горькая капля снадобья стекла в рот, оставляя жгучий след, я услышала совершенно четкий, громкий голос.
— Я принимаю твою силу, Суоми.
Это голос Креззо!
— Я принимаю твою силу, Суоми.
Найвен!