Музыкальная история
Шрифт:
– А расскажите про голарифмы, – попросила маленькая девочка с короткой стрижкой, которая стояла ближе других к Сэму. – Нам никто ещё не рассказывал. Это вкусно?
– Не го-ларифмы, а ло-, — и дядя Сэм скомандовал: – Повторяйте за мной: Ло, Га, Риф, Мы.
Ребята хором повторяли поочерёдно каждый слог за новым знакомым. После этого он продолжил:
– Логарифмы придумали давно, ребята, чтобы помочь людям выполнять сложные математические
– У-упс! – произнёс от удивления один из мальчишек и добавил: – Я ничего не понял.
Дядя Сэм улыбнулся и вопросу, и любознательному мальчишке и пояснил:
– Чтобы, ребята, считать было удобнее. Ведь числа бывают разные. Два плюс два – это легко, да?
– Конечно! – выкрикнул кучерявый мальчик, который стоял рядом с Полиной. – Если мы продаём, то два плюс два будет пять. А если покупаем, то два плюс два будет три, – и хитро посмотрел на водителя-профессора.
Сэм поднял указательный палец к небу и продолжил:
– А пять тысяч восемьсот сорок девять умножить на девять тысяч семьсот двадцать три – кто сможет быстро в уме посчитать?
Установилась тишина. Все молча смотрели на большого умного дядю и ждали, что он скажет дальше.
– Сэм, вам нужно выезжать, – вмешалась в деловую беседу директор детского дома. – До вечера вы должны быть в гостинице в другом городе.
– Да-да, – согласно закивал водитель и, обратившись к ребятам, добавил: – Если пригласите меня на ваши занятия, то я вам и про звёзды расскажу, и про историю нашей замечательной планеты.
– Пригласим! Конечно, пригласим! – закричали одни наперебой.
– Приглашаем! Приходите! – кричали другие.
– Ну, раз так, то вот отвезу Пол инку в другую музыкальную школу, вернусь и приду к вам, – ответил добродушно Сэм и добавил: – У меня уже двадцать пять внуков, а где двадцать пять, там и двести пятьдесят. Обязательно приду к вам в гости!
– Ура! Ур-ра! – почти одновременно прокричали ребята. – Мы будем вас очень ждать! – десятки искренних ребячьих глаз, улыбаясь, неотрывно смотрели на большого умного дядю.
– Ну, прощайтесь, дети, – сказала директор.
Ребята со всех сторон начали обнимать Полину, желать ей удачи, просили не забывать их и приезжать в гости.
Дядя Сэм открыл дверь автобуса, пропустил Полину вперёд. Она села на переднее кресло у окна, и водитель закрыл дверь. Ребята стояли гурьбой рядом с автобусом и дружно махали совсем ещё недавно ставшей их подружкой девочке.
– Не забывай! Пиши! Приезжай! Поля, мы тебя любим! Удачи тебе! – кричали они наперебой.
Дядя Сэм помахал ребятне рукой, автобус медленно тронулся и спустя минуту скрылся за поворотом улицы. Ребята стояли, опустив головы, каждый со своими мыслями, не желая расходиться. Две соседки Полины по комнате стояли обнявшись и тихо, беззвучно всхлипывали в плечо друг другу. Только что их судьба в очередной раз сделала ещё один поворот.
– Дядя Сэм, а
– У кладбища? – удивлённо спросил водитель, но, видимо, поняв, кого везёт и зачем остановить, ответил: – Конечно, хоть на пять минут. Покажешь, где?
Девочка кивнула. Она не очень любила разговаривать и больше молчала. Её голос можно было слышать только на репетициях, когда ребята готовились к концертам или конкурсам. Полина очень красиво пела.
За окном автобуса проплывали дома, улицы, магазины, прохожие. Наконец автобус подъехал к кладбищу. Дядя Сэм открыл дверь, и Полина вышла. Она помнила, куда идти.
Подойдя к одной из могил, она практически упала на землю и тут же разрыдалась. Накопленные внутри эмоции сделали своё дело. Правда, кроме слова «мама», сквозь её всхлипывания больше ничего нельзя было разобрать. Обняв могилу, девочка проплакала минут пять. Она то поднимала глаза к небу, как бы пыталась увидеть на голубом фоне добрый лик матери, то снова утыкалась взглядом в землю, а в голове звучала музыка и лились строчки известной песни:
There was a time that I knewYou were my Mom…– Я к тебе приеду, дорогая моя мамочка, – наконец села и произнесла девочка. – Обязательно приеду.
Вытерла слёзы и встала. Ладошками она стёрла пыль с надгробного камня и снова опустила голову. Затем повернулась и побрела в сторону автобуса.
– Ну-ка посмотри на меня, – вежливо попросил её старый водитель, когда Полина подошла к нему.
Он достал из кармана белый платок и присел на корточки перед ней. Аккуратно вытер девочке глаза от слёз и лицо от размазанной по нему земли.
– Господь нам даёт испытания, чтобы мы стали сильными. А раз у тебя такое тяжёлое испытание, значит, он от тебя ждёт чего-то необычного. Поверь мне, старому человеку, – Сэм заглянул в заплаканные глаза Полины и улыбнулся.
– Правда? – всхлипнула она и пристально посмотрела на Сэма.
– Конечно! Разве в этом можно сомневаться? – улыбка Сэма оказалась очень сильным успокоительным средством. – Поехали, дочка, нам долго ехать, – продолжил он. – А мама – она всегда рядом, где бы ты ни была. Она же мама!
Девочка попробовала улыбнуться водителю в ответ на его добрые слова, но это получилось очень слабо. Видимо, боль в её душе, в её сердце была ещё совсем недавней и очень сильной.
Мамы Полины не стало всего три месяца назад. Сердечный приступ – и человека нет. Примчавшаяся на вызов скорая только констатировала обширный инфаркт. Не просто так Мария боялась сумасшедших выходок и трюков Эда, который занимался акробатикой, пока учился в школе, – она подсознательно берегла своё сердце от ненужных стрессов.