Музыкант-2
Шрифт:
– Мне все равно где, можете сами назвать место, а по времени я сегодня уже свободен и завтра вечером тоже.
– Так чего тянуть, подъезжайте в паб 'Ye Olde Cheshire Cheese' на Флит-стрит, я буду там через... минут сорок. Знаете, где это?
– Да, приходилось бывать. Я к вам сам подойду.
Человеком, ищущим со мной встречи, оказался невысокий, щуплый с виду мужчина средних лет в надвинутой на глаза кепке. Похоже, как и я недавно в аэропорту 'Хитроу', он также не желал лишнего к себе внимания. Только если я прятался от фанатов, то он, судя по всему, вообще
– Зовите меня просто Джек, - сказала незнакомец, отхлебнув из своей кружки.
– Мистер Мэлтсэфф, вам знакомо имя Джонатан Хэмфри?
Ого, любопытное начало. Он что, помер от сердечных переживаний, этот наглый журналюга, успев перед смертью обрадовать окружающих известием, что в его смерти виноват проклятый русский?
– Имел честь... познакомиться с этим неприятным типом. А что с ним не так?
– Дело в том, что я работаю инженером звукозаписи на 'British Broadcasting Company', или коротко 'BBC', вещающем не только на Британию, но и на всю Европу. И к нам заявился этот самый Хэмфри со своей аудиозаписью, сделанной на компактный магнитофон в самолете, где он летел вместе с вами.
То-то этот чудак постоянно рукой в портфеле шарил! Оказывается, у него там техника наготове была припрятана, а я ведь даже не слышал звука включения кнопки 'Запись'.
– В силу своей профессии я был посвящен в планы Хэмфри и руководства радиостанции выдать в эфир запись вашего разговора, правда, в обработанном виде.
– Что значит в обработанном?
– Из этой записи мне под непосредственным руководством Хэмфри и директора радиостанции пришлось смонтировать новую, в которой смысл вашего диалога почти полностью меняется. Ваша речь нарезана кусками и собирается сейчас заново, а Хэмфри в нашей студии свои вопросы записал по новой, в итоге получится, что вы, ни с того ни сего, без всяких на то оснований, принялись очернять Англию и весь 'свободный мир'.
Вот же сука! Зря я этого pidarasa в том же самолете не придушил. Интересно, это личная инициатива журналиста или конкретный заказ?
– Вот эта запись, копия оригинала, - 'Джек', оглянувшись, двинул в мою сторону по отполированной поверхности стола бобину в коробке без опознавательных знаков.
– Я сделал ее по своей инициативе, не ставя никого в известность.
– А почему вы пошли на такой шаг?
– поинтересовался я, пытаясь втиснуть бобину во внутренний карман пиджака.
– В смысле, почему решили отдать мне эту запись?
– В этом мире стало слишком много лжи, а я хочу сделать его немного чище. Я патриот своей Родины, но мне претит, когда начинается нечестная игра без правил. К тому же... К тому же мне нравится ваша музыка.
– Неплохой бонус, - улыбнулся я.
– Сколько я вам должен за эту запись?
– Бросьте, мистер Мэлтсэфф! Я делал это не ради денег, просто забирайте. Я не хочу, чтобы с вами подло обошлись, и хочу слышать больше ваших новых и хороших песен. Не знаю, сможет ли что-то изменить эта копия
И он протянул мне диск моей группы вместе с редким в это время еще фломастером. Их начали завозить из Японии в Европу совсем недавно, в Союзе такие вообще еще не появлялись. Я едва не поставил росчерк от лица Лозового, но вовремя вспомнил, что уже больше четырех лет являюсь Мальцевым. Вот так каждый раз, особенно поначалу, когда приходилось расписываться, вспоминал, как выглядит 'автограф' у арендованного мною тела, благо что подглядел на одном из документов и после пары часов тренировок сумел воспроизвести подпись довольно похоже.
– Спасибо, - сказал 'Джек', пряча диск обратно в бумажный пакет, в котором до этого хранилась и бобина с записью.
– Все, мне нужно идти, а то ваши поклонники уже, кажется, собираются о чем-то с вами побеседовать.
Он бросил на стол несколько монет, поднялся, натянув козырек кепки на глаза, и быстро покинул паб. А мои фанаты, увидев, что я освободился, и в самом деле меня окружили. В большинстве своем фанаты футбольные, хотя и моя музыка на многих производила впечатление. Многих из завсегдатаев паба я уже знал по именам, хотя назвать их своими закадычными друзьями я бы не рискнул. Возможно, все еще в будущем.
Домой я возвращался, невольно озираясь по сторонам. Мало ли, тут такие дела закручиваются, что мама не горюй! Шпионский детектив какой-то. В итоге принял решение завтра же идти звонить Федулову, расскажу, как есть, пусть там наверху принимают решение. А мое дело маленькое - играть в футбол и сочинять музыку. Ну и Родину спасать иногда, раз уж мое подметное письмо сыграло такую роль в истории СССР.
Глава 12
Следующий месяц был насыщен событиями. В преддверии старта футбольного сезона в 'Daily Mail' вышло большое превью за подписью спортивного обозревателя Десмонда Хакетта, где моей персоне уделялся целый абзац.
'Этот русский, не успев одеть футболку 'Челси', покорил болельщиков 'синих' своей игрой. Мало кто из защитников команды соперников мог противостоять ему на равных. Обычно Maltseff оставлял их с носом в каждой встрече, при этом редко покидая поле без забитого мяча. А его финты вызвали восхищение не только у болельщиков, но и специалистов. Вот что сказал об игре лучшего футболиста 'Челси' наставник 'манкунианцев' Мэтт Басби:
'Такое впечатление, будто этот русский не человек, а машина. Он не знает усталости, у него феноменальная скорость, при этом он отлично технически оснащен. Грустно было видеть, как он попросту издевается над нашей обороной. Если бы проводилось голосование за лучшего игрока минувшего сезона - я бы без сомнений отдал свой голос за Maltseff'.
Обозреватель выражал надежду, что я продолжу удивлять и радовать поклонников 'Челси', не иначе и сам болел за 'синих', внешне проявляя нейтралитет.