Мы из Кронштадта. Том 1
Шрифт:
Ну, может он и прав. Я не сильно вникал в тонкости нашего снабженчества, но факт есть факт – пока кто больше для Базы работает- тот и живет лучше. Лучше – это, конечно, весьма относительно, но вот наличие воды в квартире, возможности помыться в душе у себя дома, сравнительно бесперебойное снабжение газом в баллонах и уж совсем сказочное – наличие электричества, пусть и не все время – это сейчас очень для многих роскошь. (Про действующую канализацию вообще молчу!)
Потому за эту привилегию зубами держатся. Ну, и опять же горючее, боеприпасы, разное снаряжение и, что особенно важно, – помощь в ремонте оружия и техники – это все через разведотдел. Вроде нам выдается и какая-то жратва по тем самым карточкам,
Кстати, штабники, столь громко и часто ругаемые во всех почти произведениях о войне (причем это интернациональное и вневременное, что особенно забавно), дело свое делают – даже я это вижу. Как-то так получается, что куча задач и проблем все же решается, и тут без координационного центра никак бы не вышло ничего путного. Причем задачи разношерстные и разноплановые – вполне можно было бы рехнуться. Вот мы, например, везем практически полнонаборную лабораторию с комплектом для анализов по венболезням, конкуренты поперли Блондинку отлавливать, знакомцы из водолазов тянут какой-то кабель от Рамбова, опять же группы таскают все что ни попадя из города – но при том вроде бы все это по штабным разнарядкам. Даже рыболовный флот есть. Я раньше не задумывался о том, насколько сложный организм – современный город. Пожалуй, впервые это мне в голову стукнуло, когда еще в первые дни после Беды пришлось снимать во время разведдозора с КАД окраины Питера.
А в Кронштадте это и тем более заметно, потому что городок маленький и до недавнего времени – пока по дамбе не протянули трассу – жил изолированно, на острове. Потому тут все было свое: и мясокомбинат, и овощехранилища, и продовольственные склады. А из-за того, что тут стоял флот, склады были немалые. Все никак не соберусь сходить глянуть на бункера для заквашивания капусты – такие ямы, в которые двухэтажный коттедж влезет спокойно – а заполнялись кислой капустой, и на зиму флотским хватало. И это только так, деталька. И водоочистка была своя, и канализация тоже – с циклом полным, чтоб не чистоганом дерьмо шло в залив. Сейчас это работает в плюс, помогает удержать былую цивилизованность в пределах городка.
Слыхал, что подобное есть еще в Луге – там военщина, сидевшая на артиллерийском полигоне, шустро сориентировалась – тоже городок удержали, но Луга – это провинция уже, там все же проще было, мегаполиса рядом нет. Пока из всего, что слышал, получается, что только Кронштадт так устоял. Анклавы много где еще есть – в том же Пушкине, Павловске, Ораниенбауме, но там большая часть городских удобств накрылась, и пока отнять ее у нежити не получается, силенок мало. Остров – он остров и есть. Удобно отбиваться.
Работать сейчас приходится лихорадочно, простой анализ показывает, что чем дальше – тем солонее нам будет приходиться. Нет, разумеется, самые первые дни Беды тоже сложные были, но по-другому. После ошарашивающего знания и понимания бесповоротности происшедшего стало чуток полегче. Тяжело было морально, чего уж, я думаю, что многие из наших сограждан, которые сейчас ходят нежитью, просто свихнулись от происшедшего,
Даже светофоры на перекрестках и реклама над магазинами. У брошенных машин пару дней горели фары и габариты. Сигнализация вопила дня три – сотнями по всему городу. Потом без участия людей – посыпалось. И продолжает сыпаться. Слышал такое, что несколько весьма серьезных боевых групп – причем не только наших – занимаются тем, что блокируют возможные катастрофы на умерших предприятиях.
Но и то не все получается – было дело, притащили в Кронштадт три десятка отравленных хлором: цистерну не ту на железной дороге распотрошили какие-то недоумки, и анклав выживших накрыло зеленоватым облаком, тяжко стелившимся по земле. Те, кто были на верхних этажах зданий, не пострадали – хлор, он такой, тяжеловатый. Вот аммиачным облаком как раз тех, кто на верхотуре, накрыло бы скорее.
Отравленных так и лечили – не снимая с судна. В больнице положить было некуда, да и не рекомендуют при химпоражении такое – газ еще и в одежде есть, и как бы кто его не хапнул тоже. Медики в противогазах работали. Троих пациентов со странно пепельными лицами пришлось упокоить. Остальных вытянули, хотя обожженные соляной кислотой легкие – не самое лучшее, что может быть у человека в жизни.
Глава 7. Простенькая задачка
Так что проблемы множатся. И новодельные соседи в виде зомби тоже по-прежнему непонятны. Вот навал на Петропавловку после заморозков – с чего был? Ладно, морфы – у них есть интеллект хищников. Обычные-то зомбаки с чего стаей поперли? В общем – все непросто и еще более непростым будет. Опять же, сейчас сложнее стало работать: тепло, дождики – и зомби не то что ожили. Слово тут неуместное. Они стали куда активнее, бойчее и нахальнее. Про шустеров – и речи нет. Вполне на полуморфов уже тянут.
Опять же, Кабанова из некролаборатории утверждает, что шустеры имеют несколько отличное от простых зомби поведение. Простой зомби просто хочет жрать. Тупо. Мясо. И все. Отожравшийся мясом в шустера зомби становится несколько иным – ему не просто хочется жрать, он словно наркоман – голод крючит его, словно ломка, и шустер оголодавший пускается во все тяжкие. В лаборатории так зомби и называют – сонными, а шустеров – проснувшимися. Про морфа и разговора нет. Кабанова не устает восхищаться выдержкой приведенного мной тогда Мутабора. Надо бы их навестить, кстати – вопросцы накопились.
– Старшой, мы на трассе – поворачивается Вовка.
– Принято, – отзывается майор, сидящий в самом хвосте, у дверцы.
Он, конечно, не то, что Николаич. Но как-то по негласному решению старого костяка Охотничьей команды это звание к нему перешло. Все-таки он – Старшой в команде.
– А может, отпустим грузовики – тут они и сами доберутся, а мы еще что успеем? Я тут одно местечко знаю, – говорит водитель.
– Позже. Сначала доберемся до клиники, там медиков оставим. С Енотом.
– А чего это мы без медиков-то?
– Хотят уже сегодня лабораторию смонтировать, а кто разбирал – тому проще сказать, что куда ставить. Вот пусть и ставят. Раз местечко тут рядом – так и без медиков обойдемся.
– Час потеряем, если не больше.
– Ничего, но раз мы конвой, то должны все сделать тип-топ. Чтобы лаборатория завтра стояла готовой к работе. Я обещал.
– Ну, раз так, тогда конечно…
Для меня это новость. Честно говоря, я бы с удовольствием поехал бы таки в местечко. В любое. Подале от места сборки лаборатории под ключ. Не разбираюсь я в технике, есть такой грех. Тем более, в незнакомой. Енот тоже морщится. Зато Надежда спокойна как слон, когда ему дают булочку, и даже улыбается.