Мы - из Русской Америки!

Лысак Сергей Васильевич

Сирл пожалел, что не захватил с собой бинокль - очень удобную штуку, которую делают тринидадцы в Форте Росс. Гораздо лучше и удобнее подзорной трубы. Но и без бинокля было видно, что палубы кораблей запружены "красными мундирами" - солдатами его величества. На воду спускают шлюпки, и они начинают потихоньку заполняться "красными мундирами"... Дьявол, а вот это плохо!!! Как бы у губернатора и местных вояк дурь в башке не взыграла, и они не решили с тринидадцами расквитаться! Если только это произойдет, то в Нью-Йорк "придет песец", как говорят тринидадцы. И ведь не объяснишь этим тупоголовым надутым индюкам в золоченых мундирах, что если они сделают хоть один выстрел в сторону тринидадцев, то "песец" будет обеспечен именно им в первую очередь... Неожиданный

возглас отвлек Сирла, и он, обернувшись, увидел Стаффорда. Очевидно, друг тоже подхватился ни свет ни заря, разбуженный выстрелами.

– Доброе утро, Роберт! Что это тут творится?

– Доброе утро, Джон! Если только оно доброе...

– А что случилось?

– Гости пожаловали. В красных мундирах. И много. И мне это очень не нравится.

– А что в этом плохого?

– Джон, не придуривайся, тебе это не идет. Ведь сам все прекрасно понял. Если эти парни сцепятся с тринидадцами, то к нам всем "придет песец".

– Хм-м... Но быть может, обойдется? Ведь не идиот же тот, кто командует этими кораблями, и этими "красными мундирами"? Зачем ему тринидадцев задевать?

– Ты про Барбадос ничего не забыл? Или про Ямайку? Очевидно, там с большого ума решили нагадить тринидадцам, или как? В последнее время попадаются в основном одни идиоты среди тех, кого присылают сюда из Лондона командовать. Вот я и опасаюсь, что сейчас здесь будет то же самое...

Между тем, толпа обывателей на пристани потихоньку росла. Повсюду возникали споры и предположения, что же это такого задумали в Лондоне, что расщедрились на отправку многочисленной экспедиции? Собираются кардинально менять статус Нью-Йорка, или воевать с кем-то? А с кем воевать, если вокруг никого нет, кроме краснокожих дикарей? С дикарями, что ли? Так для такой цели людей на шести кораблях будет маловато. Ох, что-то мудрят в Лондоне... Шлюпки, тем временем, уже подошли к пристани, и с них на берег стали высаживаться солдаты с оружием. Раздавались резкие окрики сержантов и капралов. В одной шлюпке оказалось начальство - два лейтенанта, капитан, майор и целый полковник. Который, едва выйдя на берег, тут же начал всех "строить". В том числе и обывателей, с интересом наблюдающих за этим действом.

– Что вы тут такого интересного увидели, джентльмены? Расходитесь по домам, не мешайте высадке.

– Но откуда вы, господин полковник?!

– Из Англии! Этого вам достаточно...

Не снисходя больше до объяснений штатским, полковник занялся выгрузкой вверенных ему войск. Сирл и Стаффорд обратили внимание, что вместе с солдатами на берег доставляют и обычных армейский скарб вроде палаток и прочего барахла. Значит, служивые здесь надолго. Наконец-то появились люди из администрации колонии, которые сразу же бросились к военным за разъяснениями. Однако, общение быстро перешло в ругань. Со стороны это было заметно, хотя разобрать слова невозможно. Компаньоны сочли за благо не влезать в разборки начальства, чтобы не попасть под горячую руку. Сирл, глядя на творившуюся вокруг вакханалию, мрачно произнес.

– Не нравится мне это, Джон... Ох, не нравится!

– Что именно не нравится?

– То, как этот золоченый петух раскомандовался, едва на берег выбрался. Думаю, перед отправкой в экспедицию ему дали очень большие полномочия в колониях. И местного губера он согнет в бараний рог, если тот хоть слово вякнет. Тем более, у него за спиной столько "красномундирников".

– А нам-то что с того? Пусть грызутся за место под солнцем. Можно подумать, раньше здесь такого не было. Нашему бизнесу это не помещает.

– Ой, не скажи! Я эту публику очень хорошо знаю. Там, где начинают командовать вояки его величества короля Англии, надо держать ухо востро. А то, не успеешь оглянуться, как тебя в солдаты загребут. Или в матросы Ройял Нэви. Что такое "прессинг" слышал? Как народ по кабакам, да и прямо на улицах отлавливают?

– Слышал. Но ведь это только в Англии. В Новом Свете такого нет.

– Боюсь, Джон, что сейчас и здесь будет А н г л и я...

Поскольку ничего интересного на пристани не происходило, а количество высадившихся "красных мундиров" быстро увеличивалось, местные обыватели сочли за лучшее разойтись по домам. А то, неизвестно, какая дурь взбредет в голову господам офицерам. Не составили исключения и Сирл со своим компаньном. Причем Джон очень серьезно отнесся к предупреждению, и сказал, что надо будет "принять меры" на случай неожиданных сюрпризов со стороны прибывшего военного начальства. Какие именно - не уточнил, а у Сирла хватило ума не спрашивать. В конце концов, уж ему-то грех жаловаться. Что там Джон мутит со своими собратьями-пришельцами, его, Роберта Сирла, совершенно не касается. И если он намекнул, что р е ш и т эту внезапно свалившуюся на голову проблему, то значит так и будет. А его дело, как компаньона, не задавать глупых вопросов. Чтобы не получить неудобных ответов. Поскольку, иногда они очень пагубно сказываются на здоровье.

Придя домой, Сирл сразу же "успокоил" Мэри.

– Вояки пожаловали. На пристани уже не протолкнуться от "красных". Не выходи одна из дома на всякий случай. Там их уже сотни три наберется, и продолжают прибывать.

– А зачем прислали столько солдат, Роберт?

– Да дьявол их знает, этих лондонских умников. Из Карибского моря тринидадцы с испанцами нас отовсюду вышвырнули, так может быть теперь хотят здесь как следует зацепиться? Колония наша ведь не королю принадлежит. Очень может быть, что его величество решил исправить это упущение. Думаю, к вечеру все узнаем...

Однако, выяснилось все гораздо раньше. Через пару часов в дом Сирла прибежал мальчишка-посыльный, и доложил, что командира отряда милиции Нью-Йорка мистера Сирла срочно вызывают к губернатору. Высказав про себя все, что он об этом думает, Сирл быстро собрался и отправился на вызов. Раз требуют командира милиции, значит действительно что-то важное. И как пить дать, в этом замешаны прибывшие гости в красных мундирах. Хоть Роберт Сирл и старался держаться от этой публики подальше, все же сказывалось недавнее прошлое, но увы, не всегда получалось.

В доме губернатора Сирл сразу понял, что тут начались выяснения отношений между старожилами и вновь прибывшими. Войдя в рабочий кабинет, шум из которого проникал даже через закрытую дверь, он оказался перед лицом взбешенного губернатора, и исходящего праведным гневом полковника, которого видел на пристани. Здесь же присутствовали военный комендант майор Рендалл с лейтенантом Хэмптоном, и незнакомый майор, которые благоразумно помалкивали. Увидев вошедшего Сирла, вежливо поздоровавшегося со всеми, губернатор прекратил перепалку.

– А-а, вот и Вы, мистер Сирл! Доброе утро, проходите, присаживайтесь! Вы-то нам и нужны. Джентльмены, это командир нашей городской милиции, мистер Роберт Сирл. Человек с солидным боевым опытом, в недавнем прошлом - капитан приватиров с Ямайки. Мистер Сирл, это наши гости - полковник Фергюсон и майор Карпентер. Расскажите нам все, что Вы знаете о тринидадцах. С самого начала. Ведь Вы знаете их лучше нас всех, вместе взятых...

Сирл сразу сообразил, что дело нечисто, и вложил в свой рассказ максимум эмоций и жутких подробностей, стараясь преувеличить мощь тринидадцев, чем она была на самом деле. Хотя и соблюдал меру. Уличения во лжи он не боялся. Всегда можно отвертеться на том основании, что у страха глаза велики. Как никак, он побывал в бою с тринидадцами, и уцелел. Поэтому, вполне может несколько приврать. Для человека, побывавшего в такой передряге, это неудивительно. Рассказчиком Сирл оказался прекрасным, поэтому все слушали, затаив дыхание. Даже старожилы, которые хоть и знали об эпопее Сирла, но не в таких подробностях. Раньше он об этом особо не распространялся, поскольку хвалиться было нечем. Что уж говорить о полковнике Фергюсоне и майоре Карпентере, для которых красочное описание событий в Карибском море стало сродни одной из сказок "Тысячи и одной ночи". Когда рассказ был закончен, в помещении воцарилась тишина. Первым ее нарушил губернатор.