Мы с Джеком
Шрифт:
Еще больше он злился и страдал после того, как, переодевшись в шмотки Кузьмича, бросил там же всю снарягу Найденыша. В том числе и клинок Иллис. По поводу «Унгака» он переживал особенно, но… Найденыш должен был умереть, причем так, чтобы никаких параллелей между ним и бродником под ником Кузьмич не просматривалось. Опознания по внешности Андрей пока не слишком опасался: с той связью, что имелась в Коме, «перепостить прикольную фотку» здесь было чрезвычайно сложно. Поэтому на какой-то, причем — довольно значительный, период опознание по внешности ему не грозило. Ну а чуть позже можно придумать и что-то еще — от банальной перемены внешности (сия операция была здесь вполне проста и доступна, поскольку бродникам часто требовалось подправить физиономии после того, как по ним прошлись когти тварей Кома, поэтому опыт и практика у хирургов в этой
Того, что все это окажется кем-то обнаружено, он опасался не слишком. Близилась ночь, во время которой повылезают такие твари, которым не только органика, но и углеродные волокна, и фуллерены, и металлы вполне по когтю или плевку. Нет, тварей, способных, скажем, пробить комбез и, уж тем более, кирасу или шлем одним ударом, на первом горизонте не было, но дайте им повозиться с ними пару-тройку ски — и вы увидите, что в мире нет ничего невозможного. Так что уже через три-четыре ски труп полностью растворится в желудках ночных тварей, а все остальное либо вообще окажется разнесенным на кусочки, либо станет настолько изуродованным, что никакого опознания произвести не удастся. Ну, если не знать, что и где искать. Твари Кома патологически ненавидели людей и с особой старательностью уничтожали все, что имело к ним отношение… Впрочем, даже если и удастся — это не слишком нарушит планы Андрея, ибо лишь подтвердит, что носивший когда-то этот комбез и остальную снарягу бродник Найденыш более не топчет Ком. Хотя он бы предпочел, чтобы эта информация появилась сколь можно позже…
Так что, когда спустя полниса на караванную тропу вылез бродник, одетый в комбез и снарягу самого начального уровня, и, поправив простенький дробовик, двинулся вниз, по тропе, никто даже не догадался, что это означало полную и безоговорочную смерть бродника Найденыша.
4
— Кузьмич, ты?
— Ну, — буркнул Андрей.
— Живой?!!
— А что мне сделается-то? — хмыкнул землянин и пнул ворота ногой. — Открывай давай, сколько мне еще здесь торчать?
— Счас, счас, — суетливо забормотал динамик, и массивные ворота шлюза Тасмигурца медленно поползли в сторону. Андрей хмыкнул и шагнул внутрь, размышляя о том, что Кузьмич, вообще-то, довольно сильно отличается от Найденыша. Даже позднего, того, к которому приложила руки Тишлин. Найденыш был спокойным неконфликтным типом, предпочитающим все свои проблемы решать исключительно своими силами. Кузьмич же — наглым, слегка шебутным парнем, совершенно не боящимся идти на обострение и не упускающим возможность, при случае, припрячь ближнего для своей собственной пользы. Как так получилось, что две его ипостаси оказались настолько разными, Андрей не понял. Возможно, дело было в том, что свои истории они начинали в очень уж разных стартовых условиях. Найденыш попал в Ком испуганным, ничего не знающим и не способным себя защитить, Кузьмич же вошел в Ком небрежной походкой опытного ветерана, способного забить как мамонта любую тварь, которая может встретиться ему здесь, на первом горизонте. Да и нетварям с недобрыми намерениями стоило держаться от него подальше. Целее будут…
Затихнувший лязг износившегося механизма, рев модулированного сигнала, и навстречу Андрею вылезла не слишком знакомая ему рожа капрала — старшего дежурной смены.
— Привет, Кузьмич! Где был так долго?
Андрей ухмыльнулся. Вот во многом из-за подобного обращения он и решил принять этот ник. Ну как же здорово услышать: «Привет, Кузьмич!», даже если слово «привет» произносится не на русском языке. Да и потом, когда он сможет открыть портал на Землю, очень прикольно будет посмотреть на земляков, которым его посланцы представятся как-то типа: «Привет, мы это… от Кузьмича». Впрочем, если забыть про юмор, Андрей, выбирая этот ник, надеялся, что земляки, услышав его ник, сообразят, что с той стороны портала есть и кто-то свой. Что, по его прикидкам, должно было изрядно облегчить первоначальный контакт. А это было немаловажно, ибо он был уверен, что после открытия портала на Землю счет пойдет на дни, максимум на месяцы…
— В рейде, где ж еще? — делано удивился Андрей.
— Три с лишним сауса?
— А что, где-то строго установлено, сколько
— Хе-ех, — хмыкнул капрал, — силе-ен, бродник… В первый же рейд уйти на три с лишним сауса! Да о тебе снова такой слух пойдет… Рейд-то хоть удачным был? Сколько добычи-то взял?
— Сколько б ни взял — все мое, — огрызнулся Андрей, но затем решил смилостивиться. — Ладно, приходи сегодня вечером в «Пьянчугу», — так назывался самый популярный в поселении бар, в котором землянин еще в первый вечер после своего прибытия в Тасмигурц разведывал у бродников обстановку, — там все и узнаешь.
— Не-а, — вздохнул капрал, — не приду. Смена…
Андрей хмыкнул и успокаивающе похлопал стражника по плечу. Мол, не журысь, мы с тобой еще свое наверстаем. Он собирался провести в Тасмигурце в общей сложности около блоя. Ну, с учетом рейдов и, возможно, путешествия в качестве «мула» в парочке караванов. Так что портить отношения со стражей поселения пока не стоило…
Сказать, что появление Кузьмича в Тасмигурце через пару саусов после того, как все успели его уже похоронить, произвело фурор — это ничего не сказать. Рейд длительностью в три с лишним сауса был чрезвычайно сложным делом и для более опытных бродников, а уж как первый рейд новичка… Так что когда Андрей добрался до «Скупки Пайонеля», лавки, которая славилась самыми хорошими ценами на ингредиенты во всем поселении, его уже сопровождала целая толпа. Всем не терпелось узнать, чего такого приволок из своего и так уже ставшего уникальным первого рейда новоиспеченный бродник.
Подойдя к прилавку, Андрей поздоровался с хозяином лавки и весело поинтересовался:
— У тебя как с финансами, Пайонель?
— Благодарю, Кузьмич, не жалуюсь.
— Точно? А то я могу подождать, пока ты у кого подзаймешь.
Хозяин лавки усмехнулся:
— Не волнуйся, на тебя хватит.
— Ну, смотри — ты сказал, — пригрозил Андрей и выдернул первую связку. — Почем возьмешь?
Народ ахнул, а кто-то сбоку дрожащим от волнения голосом пробормотал:
— Да он, стревец, сразу на второй горизонт рванул! И как выжил-то только?
Пайонель поворошил связку, хмыкнул и уважительно наклонил голову:
— По пятнадцать возьму.
— Тогда считай! — весело отозвался Андрей, выкладывая на прилавок добычу. Он действительно изрядно прибарахлился на втором горизонте, заодно неплохо потренировавшись в оперировании хасса. Причем, оказался он на нем не столько даже вследствие того, что решил заняться охотой именно на нем, сколько чтобы срезать путь. Оба поселения — и Шеклмон, откуда он вышел, и Тасмигурц, являющийся его целью, располагались неподалеку от переходов на второй горизонт. Так что, сбросив «хвоста», Андрей решил не возвращаться обратно, чтобы, обойдя Шеклмон по большой дуге, выйти на тропу, ведущую в сторону базы и Тасмигурца, рискуя быть кем-то замеченным во время этого обхода, а спустился на второй горизонт и двинулся к своей цели прямо по нему. Все остальное оказалось результатом этого его решения. За неполный саус, за который он успел очень форсированным маршем добраться до перехода на первый горизонт рядом с Тасмигурцем, ему повстречались столько разных тварей, сколько не встречалось до этого ни в одном рейде. Возможно из-за того, что никакой тропы по тем местам отродясь не пролегало, и уже через пару ски от перехода начались практически дикие и заповедные места. Достаточно сказать, что за три ски до перехода на первый горизонт, расположенного рядом с Тасмигурцем, на него напала даже одинокая темная кошка, что для второго горизонта являлось уж совсем невероятной редкостью. Так что, когда он, под изумленный вздох, извлек из мешка ее клыки, усы, глазные яблоки, аккуратно вырезанные лобные доли и остальные ингредиенты, толпа издала слитный изумленный вздох.
— Ты грохнул темную кошку? — ошарашенно спросил его хозяин лавки.
— Нет, сама сдохла, — сварливо отозвался Андрей, потом окинул всех присутствующих насмешливым взглядом и, вздохнув, признался: — Добил я ее, а не сам грохнул. В трех ски от перехода на второй горизонт она на какого-то бродника напала. Убила, но он ее перед этим сильно прижал. Когда я подошел, она только ползать могла. Ну, я ее и домучил.
— А что за бродник был? — поинтересовался кто-то из толпы.
— Да не знаю я. Она, похоже, на него из засады навалилась, потому что он не стрелял, а клинком ее полосовал. Так что там месиво было…