Мы с тобой
Шрифт:
Как она могла думать, что он все еще мог хотеть Джианну после того, что у него было с ней, Люси-Энн?
– Нет. Я не хотел на ней жениться. Мы разорвали помолвку. Я знал, что это было неизбежно. Джианна просто заговорила об этом первой.
Люси-Энн кивнула:
– Я ценю твою откровенность, но меня по-прежнему смущает тот факт, что ты вернулся к ней сразу после того, как мы… Меня это беспокоит, но я над собой работаю.
Конрад посоветовал ему раболепствовать перед ней, но он по-прежнему не знал, как ей угодить.
– Спасибо за честность. Теперь я, по
Эллиот молча уставился на дорогу впереди. Раболепствовать оказалось сложнее, чем он думал.
– Когда я жил со своим отцом, меня больше всего пугала неопределенность. Нет, я не хочу сказать, что было бы лучше, если бы он бил меня каждый день. Но находиться в постоянном напряжении, гадать, какое у него настроение, было просто невыносимо.
– Мне так жаль, – сказала Люси-Энн, положив руку ему на колено.
– Я знаю. Ты всегда мне сочувствовала. – Он накрыл ее ладонь своей. – Я всегда знал, что это ты в шестом классе проколола шины пикапа моего отца после того, как он до полусмерти избил мою мать.
Она резко выпрямилась:
– Откуда ты это знаешь?
– Ты сделала это, пока я был на ярмарке научных проектов учащихся, чтобы он не смог меня обвинить и выместить на мне свой гнев. – Он потер ее безымянный палец, на который ему уже давно следовало надеть обручальное кольцо. – Я прав?
– Да. Я не могла допустить, чтобы он уехал и ему все сошло с рук. Он должен был ответить за то, что сделал, но, к сожалению, мои старания ни к чему не привели.
– В конце концов он ответил за все свои злодеяния.
– Полагаю, в том, что он погиб в пьяной драке, когда ты был в исправительной школе, есть высшая справедливость.
Ее слова удивили Эллиота.
– Ты кровожадная.
– Я готова быть такой, когда речь идет о людях, которые мне дороги.
Люси-Энн превратилась в женщину, достойную восхищения. Точнее, она всегда была удивительной, просто он до недавнего времени этого не замечал. От этой мысли его чувство вины усилилось. Он не ценил Люси-Энн и должен сделать все возможное, чтобы стать достойным ее.
Он должен убедить ее стать его женой.
Сидя на террасе с Джейн Хьюз, Люси-Энн с удивлением думала о том, как спустя три года после расставания с мужем можно вернуться к нему и стать счастливой женой и матерью. В чем секрет Джейн? Как им с Конрадом удалось устранить все свои разногласия?
Белокурая красавица, кормящая грудью новорожденную дочку, лежащую в беби-слинге, была воплощением семейного счастья и благополучия. Джейн с мужем жили на два дома. Помимо особняка в Монте-Карло, у них также был дом в Африке, где Джейн работала на общественных началах в клинике для неимущих, которую спонсировали ее муж и Роуэн Бут.
Люси-Энн погладила по спинке Эли, который наконец уснул у нее на коленях. Прервав свой рассказ о покупке нового оборудования для педиатрического отделения больницы, Джейн вытащила из-под тарелки с пирожными брошюрку и протянула ее Люси-Энн.
– Да, чуть не забыла. Передай это, пожалуйста, Эллиоту.
– Эллиоту? – удивилась Люси-Энн, взяв брошюрку и прочитав название. – Зачем ему книжка про кормление младенцев?
– Как-то вечером он позвонил Конраду и спросил его, как кормить Эли, – ответила Джейн, дав малышке другую грудь. – Не понимаю, почему он не мог заглянуть в Интернет. В любом случае в этой книжке есть все, что ему нужно знать.
– Спасибо, – сказала Люси-Энн, убирая книжку в свою сумочку. – Эллиот не говорил мне, что обращался за советом к Конраду.
– Наверное, он просто постеснялся. Мужчины не очень любят говорить с женщинами о подобных вещах.
Джейн сделала глоток воды из изящного хрустального стакана. Люси-Энн узнала его. В качестве свадебного подарка для четы Хьюз она купила дорогой набор хрустальной посуды.
Было время, когда, выбирая по просьбе Эллиота подарки для его друзей, она нервничала, как будто, выбрав посуду с немодным орнаментом, она автоматически стала бы чужой в мире Эллиота Старка, объектом всеобщих насмешек. Но, познакомившись ближе с друзьями Эллиота и их женами, она поняла, что человеческие отношения для них важнее внешних атрибутов благополучия.
– Когда появляется ребенок, многому приходится учиться, – сказала Люси-Энн. – Особенно тем, у кого нет младших братьев и сестер.
Без помощи Карлы она сошла бы с ума. Удивительно, но, несмотря на то что за десять лет она объездила вместе с Эллиотом весь мир, самым важным вещам она научилась дома в Южной Каролине.
– По-моему, замечательно, что он учится исполнять родительские обязанности. Большинство отцов просто перекладывают их на плечи жены или няни.
– Я просто сказал, что ничего плохого не случится, если подгузники нашей малышке будет менять кто-то другой, – сказал вышедший на террасу Конрад. – Кому может нравиться менять подгузники? То, что мне это не нравится, еще не делает меня плохим отцом.
– Он прав, – сказала Люси-Энн.
Джейн поставила стакан на стол.
– Не оправдывай его.
Рассмеявшись, Конрад наклонился и взял на руки свою дочку.
– Люси-Энн, когда соберешься уезжать, дай мне знать. Я обещал Эллиоту, что отвезу вас с Эли домой. Он сказал, что задержится. Развлекайтесь, дамы. Мы с малышкой пойдем почитаем «Уоллстрит джорнал».
С этими словами он, прижав к своей груди маленькую дочку, скрылся в доме.
Сделав глоток воды, Люси-Энн откинулась на спинку кресла.
– Как это, наверное, здорово иметь столько хороших друзей, сколько у вас с Конрадом. Когда я росла, у меня было мало друзей. Я была слишком застенчивой.
– Ты больше не стесняешься, – заметила Джейн.
– Я просто скрываю это от других.
– Мы знаем тебя много лет. Я думала, ты считаешь нас своими друзьями. Нам нужно больше общаться.
Они действительно были давно знакомы, но раньше она работала на Эллиота и держала дистанцию с его друзьями, несмотря на их хорошее отношение к ней. Подружиться с их женами она не успела. Конрад и Джейн три года были в разлуке, а остальные друзья Эллиота женились недавно.