Мы - сталкеры. Загадки Зоны (сборник)
Шрифт:
– Шеф велел не шуметь пока. – Это прозвучало как приказ. – Он даст отмашку.
– Если что, мы в деле. Конец связи.
Планшет вернулся на место.
Милена лихорадочно соображала: слепой старик говорил о Зауре, теперь вот пожар в центре Киева, к которому причастен именно Заур… В совпадения она не верила. Найдёт лысого палача-очкарика – найдёт Патрика вместе с Краем. А значит, ей всего лишь нужно…
Она застенчиво улыбнулась соседу справа:
– Извините, у меня, кажется, бюстгальтер расстегнулся, кружевной такой… Вы не могли бы?..
Он мог.
И он удивился:
– На вас же нет лифчика!
– Вот именно, детка, вот именно.
Пару секунд спустя «хаммер» на полной скорости выскочил на тротуар и врезался в троллейбусную остановку.
Заур шёл так быстро, как только мог.
Голову его покрыла глупая ярко-голубая кепка с надписью розовым «I LOVE NY», купленная в переходе метро «Святошин», – уж больно у палача приметная лысина. Лицо вниз, воротник плаща поднят так, чтобы видны были только очки. Он старался не хромать.
Поджог бутика ему не простят. Наверняка Пападакис уже спустил на бывшего сотрудника всех своих верных – и отнюдь не Господних – псов. Потому-то и нужна маскировка.
Разве ещё вчера он мог представить, что окажется по ту сторону баррикад и бывшие коллеги будут жаждать его крови?..
Раньше жизнь Заура делилась на две части.
Первая – до знаменитой бойни на Крещатике, всего лишь одного из бесчисленных эпизодов Всеобщей Войн Банд.
Вторая – после.
Всему виной глобальный экономический кризис. Всю Землю охватил пожар гражданских войн и революций. Украина задолжала Центробанку, Евросоюзу и ещё Бог знает кому, и потому расплачивалась людьми – миротворческими контингентами, брошенными на усмирение бунтовщиков по всему миру.
Отслужив своё, в страну возвращались недовольные правительством ветераны. Работы для них не было, и потому, чтобы выжить, они сбивались в преступные группировки по территориальному признаку – кто где воевал. Так появились клан «Азия», «Африка» и так далее. Государство оказалось на грани коллапса. Чтобы справиться с кланами, правительство распустило коррумпированную милицию и закрыло тюрьмы, чтобы не тратиться на содержание преступников. С тех пор за малейшие правонарушения новые слуги Закона – палачи – выносят смертные приговоры и сами же их исполняют.
Таким слугой Закона стал Заур.
Потому что отец и мать его погибли. Выжила только сестра Танюшка, если это можно было назвать жизнью. Она, как и Заур, сильно обгорела. И если он кое-как оклемался, пусть даже и облысел да обзавёлся протезами двух конечностей, то с сестрой всё было непросто. Она до сих пор в больнице.
Так что вся вторая часть жизни Заура – это боль и жажда мести, которые выжгли бы его изнутри, если б не Учитель, который помог малолетнему обрубку совладать с чувствами и не замечать страдания тела. Учитель, друг отца, поведал полумёртвому мальчишке о любви к Господу, раскрыл тайны медитаций и древних заговоров. А еще он оплачивал медицинские счета детей…
И вот настал тот день, когда Заур нашёл и уничтожил своего кровника.
Появились деньги для лечения сестры, которая как раз вышла из комы.
Заур познакомился с прекраснейшей девушкой.
Казалось бы, жизнь налаживается, всё будет в порядке!..
Увы – только казалось.
Путники.
Их реальность параллельна реальности людей, и это их категорически не устраивает – жить мешает, спать не даёт. Поэтому путники хотят от параллельности избавиться, проведя Всеобщее Единение миров. Для этого миры надо лишь последовательно захватить и обтесать по образу и подобию исходного мира. Путники верят, что их Путь – прыжки из мира в мир и военные действия на чужих территориях – однажды закончится. Реальность Земли – последний мир на Пути. Только её захватят, все реальности схлопнутся в мир Прародителей, и всем будет счастье…
Но кое-кто считает иначе: объединение параллельных миров попросту уничтожит нашу планету.
Первую попытку вторжения путников удалось предотвратить – не без участия Заура, конечно. А теперь – бионоид-бомба, Киев обречён на уничтожение. И новости ещё по уличному телевизору – о восстановление Парадиза. И то и другое важно. Но нельзя объять необъятное. Палач будет решать проблемы по мере поступления.
У него появилась зацепка – ящик с псевдочасами и наводка на того, кому этот ящик принадлежал до усопшего сутенёра Андрюшки. Надо найти этого парня и хорошенько с ним побеседовать. Наверняка у него есть контакт с путниками или же их пособниками. Только бы добраться до них, а уж там Заур сумеет вытрясти инфу о бомбе.
И видит Бог, церемониться он не станет.
Путь палачу преградил забор. За последние минут пять на глаза не попался ни один человек. Заур не любил этот район. Цивилизация в нём не распространялась далее сотни метров от подземки и ЖД-станции. Дальше – пустые, давно разграбленные мародёрами пятиэтажки. Под ногами – раздолбанный асфальт, который не ремонтировали с начала века, но в щелях его даже спустя много лет брезгует расти трава. Ещё дальше – заброшенная промзона. Мрачное местечко. Здесь нет бродячих собак, потому как местные жители рады любому источнику белка. В этот район отправляют в рейды только провинившихся палачей. Отправляют – потому что местные никогда не вызывают слуг Закона на помощь. У них свой закон.
Заур здесь бывал по личной инициативе – для уничижения и смирения…
Итак, забор: вдоль ржавых труб-столбов параллельно асфальту натянута рядами колючая проволока. К столбам она прихвачена сваркой. Наверняка всё это хозяйство не под током, но лучше так не считать. От здешней публики – закоренелых грешников – следует ожидать самого паскудного.
Прежде чем соваться за колючку, Заур решил хорошенько осмотреться. Рекогносцировка никогда не помешает, для этого дела лишней минутки не жаль, даже если очень спешишь спасти город от уничтожения. Иначе рискуешь не заметить впопыхах проволочную растяжку с миной или уютно замаскированное пулемётное гнездо… Вдали у забора торчала серая трансформаторная будка. За колючкой простиралась полоса удивительно приличного асфальта и, упираясь в ряд шлакоблочных гаражей со стальными воротами, проваливалась в проходы между рядами метрах в двадцати справа и слева.
Справа, кстати, тянуло дымком. Курили запрещённое Законом вещество растительного происхождения. Следовало немедля пресечь это непотребство, но разве мог Заур сейчас отвлекаться от миссии, возложенной на него Господом?
Прихрамывая, палач двинул вдоль забора влево, тщательно изображая из себя ботлхантера, для чего вытащил из кустов пару грязных пивных бутылок. Влево – потому что чуть в стороне от прохода посреди площадки, плотно засеянной окурками, солидно красовался шестисотый «мерин» глубоко чёрного цвета. Заура впечатлила эта тачка, а вот голубям было насрать на неё – от переднего бампера и до выхлопной трубы. То ли местная популяция пташек была весьма многочисленной, то ли редкие аборигенные экземпляры проявляли подозрительную настойчивость в выборе цели для своих ковровых бомбардировок.