Мягкая игрушка Sectumsempra
Шрифт:
– Дадите ли Вы спать старому, больному человеку?
И отрубился.
А вот Гарри, так и не разобравший ни единого слова профессора Снейпа, сказанного им из-под одеяла, никак не мог заснуть снова. У него разболелось всё тело, грубо облапанное в приливе похоти Люциусом. А ещё было очень-очень холодно.
Но Гарри уже привык страдать, вот и решил пострадать ещё маленько, да незаметно создав вокруг себя кокон из одеял, и заснул, пока в семь не прозвонил ярый такой будильник.
Но Северус проспал и его, пока Гарри с осторожностью, за плечо не потряс профессора.
– Профессор
– Спасибо, мистер Поттер, - Снейп мгновенно пришёл в себя, - а то бы я пропустил завтрак. Вот только как быть с едой для Вас?
– А может, мне просто занять своё излюбленное место за столом?
– Но Вы же не можете ходить ещё пять дней и четыре ночи, забыли уже о ногах?
– А потом, после можно будет? Я так хочу побыть со своими друзьями после этого полугодовалового ужастика... Если б Вы знали.
– Люциус Малфой входит в состав Попечительского Совета при Хогвартсе и выловит Вас на живца в очень скором времени. Никто и глазом моргнуть не успеет, как Вы, торопливый мой, снова окажетесь у него в плену.
– Но почему, прыгнув в огонь, я оказался у Вас в спальне, профессор Снейп, сэр?
– Да наверное, потому, что меня в эту ночь… очень сильно ждали в Малфой-мэноре.
Но это взрослые дела.
– Но меня же насильно сделали взрослым, мужиком хоть куда. Не мог бы я узна…
– Нет, не могли, и разговор об этом окончен.
Я передаю Вас заботам домашнего кухонного эльфа Милни. Это эльфиха, она достаточно добра ко мне, а, значит, будет добра и к Вам, мистер Поттер.
И не пунцовейте уж слишко обильно, если она примет Вас за моего… бывшего друга. Вы чем-то схожи, но уж никак не фигурой.
– подколол Гарри Снейп.
– Она, Милни, нигде не бывает, кроме кухни и изредка, очень редко у меня, поэтому не знает, как выглядит будущий Герой всея магическия Британия.
– Уж Вы, профессор Снейп, сэр, называете меня заранее Героем, а я ну ничегошеньки не умею, я имею в виду, ну, Вы понимаете, боевую хреновину эту, магию. А потом, Волдик-то почти бессмертен. Мне Люциус рассказывал о каких-то огрызках души злодея, которые он запрятал далеко-далеко, так, что и не найти.
– Вот Ваши верные друзья - мистер Уизли и мисс Грейнджер, - и отправились искать и собирать воедино вовсе не ошмётки, а настоящие частички души Лорда. Когда соберут все, настанет Ваш черёд сразиться с чудовищем. Ибо это уже не человек в полном понимании слова.
Вы бы видели кего, но я полагаю, с Вашим чувством юмора Вы бы только рассмеялись.
– Но я же видел его… правда, во снах, не вживую. А я не испугался бы его? Помню, что во снах он пугал меня до пота и криков, как рассказывал будивший меня Рон… мистер Уизли.
– В моём присутствии можете называть своих бывших друзей по именам.
Гарри даже не успел поблагодарить профессора, как вдруг гигантским колоколом ему в голову ударило слово «бывшие».
– Почему бывшие?
– Потому, что они теперь пара и перед всем Большим Залом во время завтрака поклялись в верности только друг другу. Они теперь будущая ячейка общества - семья!
– Ах, вот как! Ну я им на свадьбе и станцую, и спляшу!
– Только обойдитесь без уголовщины, а впрочем, это Ваше
– Когда мы пойдём к господину Директору?..
… Прошло несколько дней, Поттер лежал и чаще, чем нужно, мазал пятки и подушечки пальцев, отчего жжение становилось ещё сильнее, но он терпел.
Мыться ему опять (пока) было нельзя, а за один раз разве смоешь всю грязь и похоть Люцицуса? Так хотелось обмакнуть хотя бы горящие от мази ступни в прохладную водичку, но вставать с постели заказано.
Снейп уходил и снова возвращался - он и преподавал ненавистное Зельеварение, и был деканом своего такого же ненавистногно Дома. И… вновь искал любовника. Хотя зелёные глаза на худющем личике нравились ему больше и, соответственно, больше прельщали.
Однажды он не выдержал и подошёл к трансфигурированной из раритетного комода кровати Поттера - кто бы знал, сколько усилий Снейпу для этого потребовалось, ведь он никогда не был силён в Трансфигурации, и поцеловал Гарри так, как не целовал Малфой, если он вообще снисходил до этого - и настойчиво, и до совершенства нежно, после чего Поттер, конечно же, проснулся, но, на счастье Снейпа ничего не помнил о поцелуе.
– О, нет, надо срочно искать любовника!– подумал Мастер Зелий, -завтрашним же вечером займусь напрямую.
Тогда-то в голову Северуса и пришла идея отлевитировать кровать со спящим Поттером от греха подальше. Так он и сделал, хоть и с большим трудом - юноша весил, оказывается, немало, и на утро Поттер проснулся в другой комнате. Намного более холодной, стеной граничащей с продуваемым всеми ветрами подземелья, дуло просто нещадно.
– Отчего? Я, что, так дрых без задних ног, что расхрапелся, и это в моём-то возрасте - храпеть! – в недоумении думал Гарри.
А вот холодило, даже под дополнительными одеялами, которые он прошлой, такой… тёплой ночью по сравнению с этой, выжалнил у профессора Снейпа, просто невыносимо.
– А нельзя ли мне обратно, в Вашу спальню? Она намного теплее, профессор…
– Нельзя. И мажьте ноги мазью. Сегодня ближке к полудню смоете её да поосновательнее и пойдём к госпложе Директрисе обсуждать Вашу дальнейшую судьбу, мистер Поттер под охраной Авроров, я их вызвал.
– А что, в Хоге сменилось начальство?
– Господина Директора больше нет в живых, но разговаривать на эту больную тему я не желаю.
– Теперь наша Львица - во главе планеты всей!
– восторженно заорал Гарри.
– И Вам ничуть не жаль прежнего господина Директора?
– Гарри правильно мыслит. Значит, всё идёт по плану, но вот кого? Волдеморта. А это неправильный план.
– забормотал практически про себя Снейп.
По крайней мере, Гарри не услышал ни единого слова.
… Тем временем Люциус давно оставил попытки либо вызвать кума к себе для разбирательства «дела о похищении мягкой игрушки», либо самому заявитья к нему. С помощью Лётного пороха пробиться сквозь непроницаемую каменную кладку да ещё и скреплённую каким-то раствором, которая наглухо закрывала от милорда вход в апартаменты строптивого кума - лиса - укравшего из курятника цыплёночка, оказалось нереально.