Мягкая игрушка Sectumsempra
Шрифт:
А мы всем нашим маленьким, но дружным семейством, и моя мягкая игрушка уже давно ждём тебя.
– Мальчик аж истоковался и истомился по тому, как с ним будет совокупляться сам Великий и Ужасный профессор Снейп. Не ест даже ничего из вкуснейших жирных кушаний, которые приготовили специально для сегодняшней ночи домашние эльфы. Вот он и устроил им праздник, хотя мои эльфы никогда не голодны.
Северус, к глупейшему «празднику» ты приготовился, ты бы ещё свою копну чисто вымытых, пушистых волос напомадил, чтобы они не лезли мальчику в лицо, когда будешь с ним целоваться. Я
Глава 8.
– А вот мы сейчас и проверим, остались ли у меня силы на визит к самим леди и лорду Малфоям после открыванмия всех каминов и у меня в комнатах, и в Мэноре, причём во всём разом.
– Что ты имеешь в ви…
Северус с большим трудом, но извернувшись ужом, поддел Малфоя под коленки, тот, не ожидая такого коварства со стороны любовника и кума, рухнул на пол, а после был милостиво отлевитирован на кровать. Но глумиться на словах было некогда - юноша ждал и сильно переживал, судя по сказанному болтливым Люциусом, поэтому Снейп коротко сказал вконец обескураженному Малфою:
– Снимай брюки, Люциус.
– Но зачем же так грубо, Северус. Вот, я отбил себе коленки, за это ты у меня сейчас немного поплатишься, - беспечно рассмеялся он, предвкушая удовольствие ещё одного обладания так полюбившейся с первого раза, милой такой, хоть и худощавой, задницей.
– Сейчас я из твоего зада сделаю отбивную, - пообещал Снейп, не обращая внимания на всё ещё улыбающегося Малфоя, хоть улыбка и застыла у него на лице при словах кума, словно комедийная маска.
– Но ты же боттом!
– в отчаянии вскричал милорд.
– За меня можешь не волноваться - у меня есть опыт и другого плана. Да, я был несколько раз топом, но это не нравилось ни мне, ни моим партнёрам.
Сейчас же я так возьму тебя, что тебе будет больно, очень, это я тебе обещаю.
Да снимай же ты брюки скорее, пока у меня стоит! И знай - нкаких анальных смазок!
– Но почему никаких ана…
– Брюки!
Люциус вскочил с постели, как будто за ним гнались все Дементоры Азкабана, и быстро снял и брюки, и шёлковые трусы.
Малфой наконец-то понял, кто в доме хозяин, и старался во всём потакать Снейпу, чтобы не было… очень уж больно.
Он снова лёг на живот в расстленную уже постель.
Однако он заметил, что сам Северус не разделся, не снял свой балахон Пожирателя, выбранный им почему-то на этот вечер, а только расстегнул брюки, задрав мантию чуть выше бёдер и явно не собирался раздеваться дальше. Но вопроса, почему так?
– вертевшегося на языке Люциуса, не последовало. Милорд и без того был напуган происходящим аж до дрожи во всём упитанном теле.
– Не трясись так, Люциус, смотреть даже противно и стыдно за тебя. Да, за тебя, за то, что ты такой трус.
Ноги! Да перевернись же ты на спину скорее! Ноги мне на плечи, скорее, скорее, суетись! Так уж и быть, позволю тебе почувствовать себя на моём месте в моей любимой позе. Цени, Люциус!
…
… Им было холодно из-за нетопленного вот уже почти неделю камина в спальне и в апартаментах - Закрывающее слово зацеметировало их до поры, до времени, которое наступило уже сегодня, но примерно полчаса тому, поэтому комната не успела прогреться.
Но это было только в начале, вскоре им обоим стало очень даже жарко.
… Движения Северуса можно было назвать и рваными, и исступлёнными, и даже, в какой-то мере, безумными, но никак не правильными.
Северус мучал так Люциуса то ли специально, то ли от недостатка опыта быть топом. Малфою вдруг стало так больно, что он закричал во весь голос.
– А-а, проняло? А я ведь умею совершать и плавные, дарующие наслаждение партнёру, но не мне, фрикции.
Тем юношам, которых я имел, очень даже нравилось, и они просили продолжения. Что же мне оставалось делать, как не удовлетворить их окончательно… А вот мне ни капли не понравились те соития, для себя я получил простые эякуляции, а иногда не было даже и их. Потом мы менялись ролями, но тут уж не нравилось им, и мы расставаись друзьями.
– Погоди-ка, раз ты кричал, - продолжал безудержный Снейп, продолжая натирать и свой член, на котором уже не было смазки, и анал Люциуса так спокойно, будто им обоим не было адски больно - раз ты закричал, значит… я достиг своего - порвал тебя! А ну-ка давай я взгляну, не брезгуя тобой, учти это, Люциус, в дальнейшем.
Но осмотр ануса не был необходим, хоть от этого неприятного зрелища насильник-Северус был избавлен. А на простыне была целая лужица крови из прямой кишки Люциуса.
– Дело сделано. А теперь одевайся, вымоешься в Мэноре. Я тебе свою ванную не предоставлю, - отрезал Мастер Зелий таким тоном, что умолять его было просто немыслимо, не то ещё изнасилует опять.
– Неужели я так же груб с Гарри? Но ведь он прыгнул в пламя от моих безудежных ласк и нескончаемых совокуплений! Может, я тоже порвал его, и не раз, и не два, а множество? Может быть, я натираю ему незажившие болячки на слизистой каждый раз, когда вхожу в него? Но это же должно быть немыслимо больно, а он даже ни разу не вскрикнул и вдруг - на тебе - в огонь пылающего камина, хорошо, что открытого в спальню моего жесткого кума! Да уж, отомстил он мне за мою мягкую игрушку сполна, как бы поскорее до холодного душа, направленного… туда добраться!– думал Малфой, быстренько одеваясь.
Люциус бросил в камин щепотку летучего пороха и исчез в зелёном пламени.
… Северус мазал специальным составом натёртый член, сидя лицом к камину, чтобы хоть немного согреться после ухода милорда, когда в камине снова загорелось зелёное пламя, Снейп только успел прикрыть мантией наготу, но…
Раздался только голос Нарциссы, которая повелительно и с достоинством произнесла:
– Хорошо, что Вы, профессор Снейп, сэр, проучили моего мужа, и мы… всё ещё ждём Вас на обед, пусть и столь поздний.