Мягкие зеркала (полная версия)
Шрифт:
Андрей резко остановил машину, вгляделся в контуры зеркального ряда «столбов». Что за черт!
На расстоянии ему казалось, будто перед катером стоял тесно сомкнутый строй блестящих скафандров.
Ну-ка, поближе. Вплотную. Так и есть!.. На нижних экранах зеркально лоснились фигуры-близнецы высотой в человеческий рост, абсолютно точно повторяющие все топологические особенности скафандра «Снегирь». Собственно, это и есть «Снегири», изготовленные из необычного для «Снегирей» блестящего материала и все, как один, жестко сориентированные вдоль явственно уже обозначенного изгиба витка спирали. Совершенная одинаковость, многократное повторение одной и той же фигуры, дубляж… И позы дубль-фигур совпадали: правое плечо немного приподнято, левая рука отведена чуть в сторону. Ноги погружены
Впрочем, теперь наоборот — всплывающего?.. Раздумывать некогда.
Андрей заставил машину приподняться на всю длину ступоходов и осторожно перешагнуть монолитный ряд загадочных витязей в зеркальных доспехах. Чтобы не останавливать катер, высветил задний обзор на нижних экранах. Правые руки всех участников богатырской шеренги знакомо прижаты к груди — приблизительно там, где у «Снегирей» вмонтированы регуляторы теплообменного режима. «Одно зерно — и такой урожай!..» — подумал Андрей, оглядывая шеренгу.
Обогнув искривленный «контрфорс», драккар попетлял среди сталактите — и дымообразных «колонн». И когда, проникнув сквозь узкую арку, катер двинулся вдоль ребристо-выпуклой преграды, Андрей на первых секундах движения принял ее за очередной искривленный «контрфорс», наклонно уходящий кверху и вправо. Но это был очередной виток спирали… Сбило с толку, видимо, то, что на светлых, «подкрашенных» зеленым сиянием «Снегирях» трехметрового роста почти нигде не было ртутно-зеркального блеска. Так, местами… Совсем небольшие пятна. Зато превосходно были видны все детали скафандров. Отлично видна даже часть надписи на крышках скафандровых люков: «ЛУН… РАД…» А главное — под золотистым катофотом на левом плече фиолетовые: АН-12 ДКС № 1…
Андрей взглянул поверх богатырских плеч, вздрогнул.
— Великое Внеземелье!..
Громадный светлый монумент, который он принял сначала за одну из дымообразных «башен», оказался «Снегирем»-исполином, высотой этак метров двадцать пять. Исполин замыкал собой конечный виток спирали. Вернее — возглавлял миллионофигурный строй…
Кое-как справившись с потрясением, Андрей повел «Казаранга» в обход последнего витка, не отрывая взгляда от исполинского гермошлема, — лицевое стекло (величиной с блистер катера!) отливало зелеными бликами. Он сразу заметил, что перед гермошлемом гиганта вертикально подвешен в пространстве какой-то странный стержневидный предмет. Узкий, длинный и глянцево-черный. Нечто вроде слишком маленького для сверхвеликана копья из черного стеклопластика.
По мере того как драккар огибал фронт множества чуть отведенных в сторону рук, блистающих катофотами, браслет-замками и металлизированными перчатками, а огибая, естественно, приближался к отмеченному фигурой гиганта центру спирали, Андрей все внимательнее всматривался в копьеобразный предмет. Недолго, впрочем, предмет сохранял строго копьеобразную форму: когда «Казаранг» взошел на бугор, откуда сверхвеликан был хорошо виден в профиль, в середине «копья» обнаружилось шаровидное вздутие… Потом центральная фигура заслонила «копье» с нанизанным на древко «черным апельсином», и, чтобы снова увидеть все это, надо было до конца обойти виток вдоль плотного строя постепенно набирающих рост гигантов.
Итак, в самой сердцевине гурм-феномена загадочное «черное веретено»…
Андрей почти не сомневался, что направление этой штуки совпадало с осью стреляющей скважины Горы Тумана. «Гравитрон? — попытался он угадать функциональный смысл на деленного свойством невесомости „веретена“. — Гибрид гравитрона и квантового генератора?..» Он оглядел облачный «потолок» и нигде не нашел и намека на вход в ствол «стреляющего колодца». Ну что ж, в конце концов эта штука могла быть чем угодно. Генератором облакоподобной массы, инкубатором «мягких зеркал», инициатором зеленого свечения. Но скорее всего она была чем-то таким, что соответствовало функциональному смыслу самой идеи сотворения и существования гурм-феномена. Скажем, «веретено» — это какой-нибудь экзотический конденсатор ворованного вещества…
«Впрочем, — размышлял Андрей, — конденсация
Земляне пока что могут вообразить себе только три пути возможной реализации импорта на межзвездных дистанциях.
Первый путь (использование традиционных для землян космотранспортных средств) отпадал сразу. Сверхнеэкономично. Второй путь (перевод материи из формы вещества в транспортабельную форму поля и обратно) отпадал не сразу, но тоже отпадал. Такими делами гораздо сподручнее заниматься вблизи дарового источника энергии — возле местного светила. То есть намного легче, проще и, наконец, удобнее было бы грабить Меркурий, нежели Оберон. О третьем пути (переброс вещества из одной планетной системы в другую посредством «гиперпространственной катапульты») можно судить лишь по источникам информации популяризаторского ранга. Но, пожалуй, полезно сравнить пропускные способности «ГП-катапульт» исследовательского ГП-комплекса «Зенит»-«Дипстар» и гурм-феномена. «Зенит» в одном сеансе транспозитации способен перебросить от Меркурия до Сатурна не более трехсот килограммов массы. Максимум — двух человек в легких скафандрах. А пропускная способность гурм-феномена — миллиарды тонн на дистанции, измеряемой, очевидно, парсеками. Шурх! — и Япет «похудел» на кубический километр… При всем при том залп из центральной скважины Горы Тумана был слаб — даже катер против него устоял. Если это и есть залп «ГП-катапульты» гурм-феномена, то ее энергетическая мощь — вздох комара по сравнению с мощью «ГП-катапульты» «Зенита», для работы которой нужен океан энергии. Где логика?.. Логика хромала на все четыре ноги. Это с одной стороны. А с другой — кто даст гарантию, что людям уже известны все пространственно-временные закономерности? Никто не даст. Сотрудники группы Калантарова на «Зените» знают, сколько энергии надо для сеанса транспозитации на девять астрономических единиц, но никому из них не известно, сколько энергии требует гиперпространственный перенос на девять парсеков. Или на девяносто. Может, на этих дистанциях энергии залпа из скважины гурм-феномена более чем достаточно. А потом пройдет какое-то время — и вдруг обнаружится, что на дистанции в девятьсот девяносто девять парсеков вполне достаточно энергии карманного фонаря. Еще неизвестно, что обнаружится после достройки великого здания физики Вакуума…
Достигнув наконец места, где прямой ряд великорослых витязей пересекал границу кратера № 666, Андрей направил «Казаранг» вдоль кольцевого вала. Ему не хотелось соваться в кратер, дно которого выглядело необъяснимо светлым на фоне темного ледорита, да и особого смысла в этом, наверное, не было. Достаточно обойти четверть окружности вала — до точки, откуда фигура сверхвеликана станет видна в профиль. Другими словами — станет доступным обзору «черное веретено».
— Елки-горелки!.. — вдруг вырвалось у Андрея.
Остановив «Казаранг», он вперил взгляд в «черную лилию». Он готов был клятвенно присягнуть, что в момент его невольного возгласа кисть отведенной чуть в сторону руки головной фигуры приопустила закованные в перчаточную броню пальцы, но это меньше его поразило, чем эволюция, происшедшая с «веретеном». Он чувствовал свою беспомощность. Второй раз за время «контактной» разведки Горы Тумана ему пришлось быть ничего не понимающим свидетелем эффектных метаморфоз во владениях гурм-феномена. Вместо сравнительно небольшого «веретена», которое он собирался увидеть, перед повернутым в профиль гигантом теперь красовалось нечто гораздо более крупное и очень похожее на силуэт стилизованной лилии.
Реакция рук словно бы опередила реакцию мозга: Андрей рывком развернул машину и погнал прочь от кратера.
Стоп! Дальше можно не гнать — с эволюцией черной лилиеобразной штуковины кое-что прояснилось. По крайней мере, теперь при помощи заднего обзора он воочию наблюдал, как это делается (правда, в обратном порядке): «черпая лилия» съеживалась в «бутон», который довольно быстро преобразовывался в «копье с апельсином», или «веретено», затем — в просто «копье», без намека на «апельсин». Поехали обратно…