Мятеж Безликих
Шрифт:
Шляпник запрокинул голову, зажмурился и расхохотался.
Старх, Радим и Дамир переглянулись. Каждый почувствовал себя неловко от этого нелепого пророчества. Но оно уже пустило свои корни. Сами не желая того, они поверили в него и уже переглядывались, гадая кому суждено погибнуть.
– Я многому научу вас, многое покажу, а когда вы будете готовы, то отправитесь назад в мир. И только один, погибнув, останется со мной. Его душа станет платой за ваше обучение, жертвой, можно сказать.
– Мы не просили нас обучать! – выкрикнул Радим.
– Дерзкий мальчик. Темная сторона отшлифует тебя, как драгоценный камень. Меня не просят учить. Я сам решаю, что мне делать и когда. Вы пришли ко мне. Судьба
– Кто вы? И откуда у вас такие странные, страшные глаза? – спросил Старх о том, что его волновало и раздражало больше всего.
Шляпник улыбнулся мальчику в полный рот, густо засеянный острыми клыками, и ответил:
– Я живу одновременно в тысячи разных миров. Я наблюдатель равновесия. Я вижу одновременно тысячу миров. Ты можешь называть меня Нерон. Но мое настоящее имя не доступно твоему разуму. Я изначальная сила, живущая от творения Многомирья. Я не позволяю разрушиться хрупкой конструкции мироздания. Но по большей части я просто наблюдаю, да обучаю магов, приведенных ко мне судьбой. Они и становятся Рыцарями Равновесия. Правда не все. Только один из сотни моих учеников выдерживает испытания. Другие ученики либо гибнут, либо становятся адептами Тьмы. Но такова цена за Устойчивость мироздания. Я танцующий на краю миров. Во многих легендах и сказках миров есть упоминание обо мне. Но никто из живых никогда не общался со мной, кроме моих учеников. Но память обо мне сохраняется только лишь у ставших Рыцарями Равновесия. Такова жизнь.
– Вы хотите сказать, что у вас тысяча тел и вы одновременно живете в тысячи мирах? – не в силах поверить в услышанное переспросил Радим.
– Кажется, ты все правильно понял, мальчик, – зло улыбнулся Шляпник. – А теперь наслаждайтесь отдыхом, ребята. С завтрашнего утра мы начнем наши путешествия на темную сторону силы. И еще пока вы находитесь здесь вы ни в чем не будете нуждаться. Вы не будете голодны и мучаться от жажды. Вам стоит только представить то что вы хотите съесть и выпить, и блюдо и напитки появятся перед вами. Если вы пожалаете одиночества, отдохнуть друг от друга, вам стоит только представить то место, где вы хотите очутиться. И вы там окажетесь. Конечно, это будет невсамделешне, а, скажем так, понарошку, иллюзорно. Но все Мироздание лишь одна сплошная иллюзия, галлюцинация, или скажем так сон Творца.
Шляпник поднялся из кресла, оглядел своих воспитанников строгим мудрым взглядом и тяжело вздохнул. Он уже видел, кто станет Рыцарем Равновесия, кто уйдет на темную сторону, а кто станет Жертвой. Но он должен был обучить каждого из них, чтобы не случилось потом.
– Наверное тяжело быть вами, – задумчиво произнес Старх.
Шляпник довольно улыбнулся. Судьба избрала славного Рыцаря Равновесия. Дай ему силы Творец дойти до конца обучения и стать тем, кем ему уготовано быть.
Шляпник исчез, растворился в воздухе без остатка, оставив мальчишек наедине со своими страхами.
Глава 4
Подземный ужас
Марк стоял перед входом в пещеру, заросшим кустарником и полузасыпанным замшелыми камнями. Этим входом никто не пользовался. После трагического обвала тридцать лет назад, когда погибли горняки, только дети забирались в эти места, изредка они проникали внутрь горы и играли в прятки. Иногда искали дракона и его сокровища. Но после того как погиб его сын Алуш, это место оказалось под негласным запретом. Никто не хотел хоронить своих детей. Но при внимательном осмотре Марк увидел, что проход внутрь все-таки расчищен. Значит, он на верном пути, стоит поторопиться, чтобы успеть. Но видения прошлого мешали Марку войти в пещеру, оказаться под низкими сводами прорытого к самому сердцу горы туннеля.
Это случилось чуть больше десяти лет назад. Первый погожий денек за все смурное, холодное лето. И детишки упросили родителей отпустить их погулять в лес. Присмотр за мальчуганами доверили страшим. Алушу, ему уже исполнилось пятнадцать лет, Милораду, четырнадцатилетнему сыну главного городского врача, и Титу, ровеснику Алуша, отпрыску некогда славного и богатого семейства, переживающего далекого не лучшие годы. Его отец трудился в городской котельной, а прапрапрадед некогда несколько лет подряд избирался городским мэром. Как потом рассказывали мальчишки, они отправились играть в рыцарей, разделившись на два лагеря: белых и красных. Белые должны были укрыться в крепости, для этого была облюбована заброшенная пещера у подножия Дивранских гор, а красные должны были штурмовать пещеру. Вооруженные выточенными из дерева мечами и раскрашенными щитами мальчишки проиграли до самого вечера, а потом вернулись в город и разбрелись по домам. И никому не пришла в голову мысль: «а где же Алуш, вожак белой армии?»
Марк в тот вечер задержался в участке до самой ночи, да к тому же немного перебрал лишку. Когда он вернулся домой, весь город уже спал, и окна его дома заселила темнота. Он заглянул в комнату сына, увидел скомканное одеяло и что-то невнятное под ним. Подумал что мальчишка спит и отправился к себе. Пропажу Марк обнаружил только к обеду. Обежал дома друзей Алуша, кто накануне днем играл с ним в лесу, но никто ничего не мог толком сказать, кроме того что Алуш возглавлял оборону старой пещеры. Никто не вспомнил вернулся ли Алуш с ними накануне. Все так устали, что видели перед собой только теплые кровати и обязательную кружку горячего молока на ночь.
Организовали три поисковых партии. Две отправились прочесывать лес, а одна направилась к старой пещере, пользующихся у местных дурной репутацией. Как же, именно здесь когда-то оказались заживо погребенными горняки. Марк возглавил последнюю партию. Почему-то он был сразу уверен, что Алуш где-то там.
Марк стоял перед заросшим входом. И не чувствовал холодный колючий ветер, насквозь промокшую от нескончаемого дождя одежду. Ушло даже чувство страха перед этой разверстой голодной пастью горы. Он видел перед собой пещеру десятилетней давности и себя на ее пороге.
Шаг за шагом, выставив перед собой магический жезл, готовый поразить молнией любого кто окажется внутри. Марк полез в пещеру. Ноги соскальзывали с камней, голые ветви кустов лезли в лицо, норовя выколоть глаза, разодрать лицо и одежду. Миновав завал, он оказался в начале длинного извилистого туннеля, уходящего вниз. Ничего не было видно. Сплошная тьма.
Марк вспомнил. Так ясно и отчетливо, что чуть было не бросился вон из пещеры. Ему тогда повезло, и именно он нашел сына. Ни кто-то другой, посторонний, чужой, а он сам наткнулся на него на одном из нижних уровней пещеры. Сперва он нашел кисть руки, валявшуюся у стены так небрежно, словно это потерянная в горячке игры шерстяная варежка. Марк не мог ошибиться. Ему было достаточно лишь бросить взгляд, чтобы понять что эта оторванная кисть принадлежит его сыну. Он подобрал руку, прижал к груди, не в силах поверить, что все это происходит с ним наяву. А потом бережно спрятал в походную сумку, замотав в тряпицу, которой ранее оборачивал кругляш хлеба, взятый в дорогу. Хлеб полетел под ноги. Равноценный обмен. Марк двинулся дальше, освещая себе дорогу дрожащим пламенем факела. Тело сына он нашел за поворотом туннеля. Нелепо скрюченное оно валялось в грязи, перегородив дорогу. Глубокие рваные раны. Кровь повсюду. Выпученные от страха глаза смотрели на Марка. Рядом валялась палка потухшего факела, которым пользовался сын. Было видно, что Алуш до последнего сопротивлялся, но НЕЧТО это не остановило.