Мятеж обречённых
Шрифт:
– Разрешите вопрос, лейтенант Апстрак, – обратился к Андрею Руут.
– По-моему, прежде ты называл меня по имени, – повернулся в его сторону Андрей.
– Так то было до того, как вас произвели в лейтенанты, – не то смущенно, не то язвительно улыбнулся Руут.
– Я тоже знаком с понятием субординации, – отвечая Рууту, Андрей обращался одновременно ко всем. – Но сейчас мы не на плацу. Поэтому, чтобы не создавать лишних проблем, давайте обращаться друг к другу на "ты".
– Серьезно? – приподняв мохнатую бровь и даже не пытаясь скрыть иронии, спросил Кадишш.
– У тебя на сей счет имеются какие-то
– Мне кажется, что солдат в любых обстоятельствах должен держаться на определенной дистанции от офицера, – ответил Кадишш. – Офицер с солдатами всегда запанибрата, когда ему о выгодно. А случись что, вы же на наших спинах и выезжаете.
Андрей не успел ничего ответить на выдвинутое Кадицц обвинение.
– Хорош языком трепать, Кадишш, – пробасил широкоплечий здоровяк Роуни Фиппс.
– А что, Фиппс, ты с нашим лейтенантом, когда он сержантом был, тоже дружбу водил? – стрельнул глазами в направлении своего оппонента Кадишш.
– Я с Джаггом сорокаградусную не пил, – медленно растягивая слова, произнес Фиппс. – Но при этом ничего плохого о нем сказать не могу.
– А что хорошего ты о нем знаешь?
– В чем проблема, Кадишш? – обратился к строптивому солдату Андрей. – Ты отказываешься выполнять мои приказания?
– Вовсе нет, лейтенант, – сверкнул черными, как кусочки космической бездны, глазами Кадишш. – Устав я знаю не хуже вас. Я не собираюсь обсуждать ваши приказы и готов каждый из них выполнить беспрекословно. Но, – Кадишш усмехнулся, – я не настолько наивен, чтобы верить вашим заверениям в искренней дружбе.
– Это твое право, – с видимым безразличием пожал плечами Андрей. – Без твоей милой улыбки, Кадишш, я как-нибудь проживу. Но имей в виду, что пренебрежительного отношения к своим обязанностям я не потерплю.
– Я не первый день в армии, лейтенант, – все с той же ухмылкой, которую Андрей готов был счесть гнусной, ответил Кадишш.
– Значит, мы поняли друг друга.
Андрею с трудом удалось скрыть растерянность и раздражение – он никак не мог взять в толк, что Кадишш имеет против него? Между ними никогда не существовало не то чтобы дружбы, но даже просто товарищеских отношений. Однако и конфликтов между ними прежде тоже не возникало. И вдруг – такая откровенная неприязнь. С чего бы вдруг?
Андрей посмотрел на часы. До прибытия техников оставалось чуть меньше получаса.
– Ты хотел что-то спросить, – напомнил он Рууту.
– Мне кажется, Джагг, тебе известно о Гиблом боре больше, чем ты нам говоришь. – Руут произнес эту фразу спокойно, нив чем не обвиняя командира, а просто желая внести некоторую ясность.
– Верно, – не стал отпираться Андрей. – Но того, что я сказал вам, вполне достаточно для того, чтобы остаться в живых. Если возникнет необходимость, я предоставлю вам дополнительную информацию. Хочу обратить особое внимание на то, что мне известны далеко не все опасности, которые таит в себе Гиблый бор. Поэтому повторяю еще раз: постоянная бдительность и двойная осторожность.
Андрей обвел взглядом неровный строй солдат. У всех были внимательные, сосредоточенные лица. Даже у Кадишша губы кривились в презрительной усмешке скорее по привычке, нежели реально отражая состояние его души, – живым ему хотелось остаться не меньше, чем всем остальным.
– Вопросы
Вопросов не было.
Андрей снова посмотрел на часы.
– Эйх, поставь машину в кусты и хорошенько замаскируй ее. После этого все могут отдыхать. Я вернусь минут через двадцать.
– Ясно, Джагг, – коротко кивнул Эйх.
Сойдя с обочины дороги, Андрей зашагал в направлении узкой ложбины между двумя холмами, склон одного из которых почти наползал на другой. Отойдя на десять-двенадцать шагов, он скрылся за густыми зарослями кустарника. Теперь с дороги его не было видно. Услышав, как заработал двигатель машины, Андрей обернулся, но тоже ничего не увидел.
Миновав ложбину, Андрей свернул налево, перепрыгнул через заполненную стоячей водой канаву и начал не спеша подниматься по склону холма.
Примерно на середине склона росло невысокое дерево корз с характерным для этой породы деревьев раздвоенным стволом. Среди льнущих к земле тумариновых деревьев корз казался настоящим великаном. Лучшего ориентира для встречи с людьми, незнакомыми с местностью, придумать было просто невозможно.
И все же Андрей на всякий случай спросил у Дейла:
– Здесь?
– Здесь, – ответил напарник.
Андрей подошел к корзу и похлопал ладонью по его гладкому стволу, покрытому плотным слоем воскообразных выделений.
Он снова посмотрел на часы. До назначенного срока оставалось одиннадцать минут.
Волноваться его и Дейла заставляло сообщение курьера о том, что в работе системы внепространственных переходов начали происходить сбои, последствия которых были непредсказуемы. До сих пор ничего не было известно о судьбе Лайзы. А если исчезнут еще и пятеро техников, рискнувших воспользоваться внепространственным переходом для того, чтобы попасть в Кедлмар, то это могло подтолкнуть Коллегию Статуса к принятию более жестких и решительных мер в отношении Дошта. Если специалисты по системам внепространственных переходов правы в своих выводах и причиной сбоев является именно запредельная Реальность, то сегодняшнюю попытку пробить проход в Кедлмар в непосредственной близости от Гиблого бора можно было сравнить с прыжком с десятиметровой вышки в бочку с водой.
Андрей присел на корточки, прислонившись спиной к стволу
Дерева. Посмотрев по сторонам, он сорвал длинную травинку и эажал ее между зубов.
– Нервничаешь? – спросил Дейл.
– А ты, можно подумать, нет? – недовольно буркнул в ответ Андрей.
– Мог бы успокоить себя тем, что если сегодняшняя попытка перебросить группу техников в Кедлмар закончится неудачей то это будет означать сворачивание всех работ на Доште.
Андрей предпочел сделать вид, что не заметил интонации змея-искусителя в речах напарника.
– А мне-то что с того? – поинтересовался он.
– Ты же хотел бросить все и вернуться домой, – напомнил Дейл. – Алексей Александрович уговорил тебя остаться еще на какое-то время, взывая к твоему чувству долга. Но если все работы на Доште будут закрыты, то у тебя появится законное основание покинуть Кедлмар и при этом не возвращаться на Землю, а остаться в Статусе.
– Да? Попробуй скажи об этом Кадишшу!
– А при чем здесь Кадишш? – удивился Дейл.
– При том, что он считает меня ублюдком, продавшимся за желтый офицерский шеврон.