Мятежная императрица

Хоуп Аманди

Девушка теперь с улыбкой вспомнила о своём первом появлении перед людьми, с которыми провела дальнейшие несколько лет. Тогда же она впервые пребывала в состоянии такого стыда, что боялась поднять глаза.

В тот день она надела лучшее платьице и туфельки, с трудом облачаясь в тесной карете. Так же Ли Сяо сделала ей причёску. Ей так хотелось произвести хорошее впечатление. Только все это оказалось напрасным.

Увидеть её собрались почти все обитатели Дворца невест, начиная от принцесс и дочерей высокопоставленных чиновников, заканчивая управляющими евнухами и слугами.

Она

произвела фурор!

Стоило только неловко выбраться из повозки, сделать пару неверных шагов по лестнице вверх, как девчушка, никогда не носившая платья, напрочь запуталась в складках и совершенно некрасиво растянулась на ступенях. Сколько тогда унижения натерпелась! Её встретили громогласным хохотом. Казалось, что вся столица смеётся над ошибками провинциалки.

А принц равнодушно развернулся и уехал.

Лэ Юнь сначала расстроилась, но после всё равно нашла оправдание его поступку.

До чего же любовь делает женщин глупыми! Готовы оправдать любую пакость и подлость!

«Больше никакой любви! — решила «новая» Лэ Юнь. — Теперь только ясная голова и холодный расчёт!»

Добравшись до входа во дворец, процессия остановилась.

Дочь генерала окинула собравшуюся толпу насмешливым взглядом. На этот раз не видать им циркового представления. Теперь всё будет по её сценарию.

Перешёптывающиеся девушки пристально вглядывались в окна кареты, в нетерпении ожидая выхода. Как и в прошлый раз, их кто-то предупредил заранее о приезде прославленной воительницы. Всем было интересно увидеть девушку, которая всю жизнь провела в военном лагере. Они заранее её окрестили невоспитанной мужланкой, и бедняжка все годы из кожи вон лезла, чтобы доказать обратное.

На этот раз она даже не потрудилась переодеться в наряд, приличествующий девушке из благородной семьи. Напротив, надела самый вызывающий мужской костюм, нагрудник и пояс с мечом, чтобы ещё больше отметить свою принадлежность к воинской фамилии. Она сама не подозревала, что тем самым подчеркнула свою тонкую талию, крутые бёдра и длинные красивые ноги.

Глава 4

Красиво спрыгнув с лошади, Лэ Юнь широким шагом проследовала ко входу во дворец, стремительно взлетела по лестнице, приведя в шоковое состояние всех присутствующих. Вызвав в девушках зависть, а в мужчинах иные, будоражащие чувства.

В армии на неё никто не посмел так смотреть, здесь же, в столице, все были застигнуты врасплох смелым нарядом дочери прославленного генерала. А ещё больше её вольным духом и подтянутой фигурой. Когда бы им ещё пришлось увидеть стройные ножки и столь приятные округлости. В обществе считалось неприличным показать даже ступни, что уж говорить о прочем.

Принц Хуан Ди на этот раз не спешил уехать, напротив, он невольно засмотрелся на тонкий стан девушки, забыв о своих делах. Она даже не оглянулась, словно он был не более чем провожатым, не стоящим её внимания. Казалось, дочь генерала вообще не волновало всё, что происходило вокруг.

Служанка бесшумно выбралась из кареты и быстро догнала госпожу.

Лэ Юнь подошла к старшей даме, которая руководила всеми делами в этой части дворца, и сама

представилась ей.

— Приветствую высокородную Да Фурен! Я — Мин Лэ Юнь, дочь генерала Мин. Прибыла в ваше распоряжение. Прошу простить за столь поздний визит, мы немного задержались в пути! — всё это она проговорила с таким достоинством и выдержкой, словно с леди Да говорила вышколенная придворная дама, а не девчушка, только что покинувшая военный лагерь.

/Фурен* — обозначение старшей леди, главы дома/

Хозяйка Дворца невест была строгой и непреклонной, она сию же минуту хотела наказать девицу, столь нахально явившуюся в неподобающей одежде. Но, немного удивившись тому, как легко девушка определила главного человека у ворот, она осталась довольна. А увидев, как преподнесла себя и как почтительно к ней обратилась, старая леди смирила свой гнев.

«Всё же девочка росла без матери, не зная хорошего воспитания, надо быть к ней снисходительными!» — решила Да Фурен. Принц её предупредил о девушке и попросил хорошо позаботиться.

Хоть это и было лишним, хозяйка Дворца невест всегда прекрасно заботилась о своих подопечных, так она считала.

Собравшиеся успели заметить третьего принца и уже окидывали приезжую злобными взорами.

«Кто она такая, что её сопровождает сам Его Высочество?» — шептались вокруг.

Да Фурен окинула суровым взглядом вновь прибывшую и холодно процедила: « Следуйте за мной!»

Лэ Юнь лишь усмехнулась. Госпожа Да была местным тираном, взявшим на себя обязанности по воспитанию всех здешних девиц. Её миссия была невероятно трудной, потому как каждая из обитавших во Дворце уже заочно считала себя чуть ли не супругой принца, а то и вовсе императрицей. Справиться с зарвавшимися девицами было непростым делом, и всё же Да Фурен умудрилась поставить свой авторитет на такой уровень, что даже дочери министров и принцессы относились к ней с уважением, а порой и побаивались.

Только юной Лэ Юнь она не казалась такой уж страшной: она то в военных походах и не таких повидала. А уж её отец каким грозным мог быть! Даже здоровые мужчины перед ним трепетали. Потому девушка ни капли не смутилась под взором старой леди и бодренько проследовала за ней.

Её привели в тот же самый дом, что она занимала и в прошлой жизни. Зайдя внутрь, девушка осмотрелась. Всё было точно таким же, как она помнила. Скромная, но дорогая обстановка, ничего лишнего. Тогда ей этот дом после палаточного городка и казарм показался чуть ли не дворцом, она восхищалась каждой вещью, каждой картиной и каждым ковриком.

Нынче же девушка скромно улыбнулась и вежливо произнесла:

— Благодарю! Всё предельно удобно и комфортно устроено. У госпожи Да замечательный вкус!

Да Фурен изумлённо приподняла одну бровь. Кажется, Его Высочество слишком преувеличил невежественность дочери генерала, настаивая, что у неё нет никаких манер и неприлично вольное поведение.

Старшая госпожа сейчас наблюдала благовоспитанную и почтительную леди. Ещё бы переодеть её в платье, так она даст фору по своей грациозности и изяществу многим придворным дамам, хотя тех с детства муштровали самые придирчивые учителя и наставники.