Мятежная королева

Нони Линетт

Пройдя несколько шагов, Кива остановилась перед купольным зданием из камней разной формы и шлепнула ладонью по его стене.

– В нерабочие часы заключенные могут ходить где угодно, так что если вдруг потеряешься, ищи четыре внутренних башни. Иди к центру между ними и окажешься здесь, прямо в сердце Залиндова. Отсюда уже сможешь сориентироваться, куда идти дальше.

– А это что? – Джарен осматривал здание странной формы.

– Вход в тоннели, – ответила Кива.

– Я о них слышал. – Джарен поднял незабинтованную руку ко лбу, словно пытался облегчить боль. – По-моему, это глупо. Они же будто так и предлагают сбежать.

Кива фыркнула, и Джарен

удивленно к ней повернулся. Она тут же напустила серьезный вид.

– Там внизу настоящий лабиринт, целые километры тоннелей. Даже если и найдется глупец, который рискнет через них сбежать, наружу он уже вряд ли выберется. К тому же, – добавила Кива, – большая часть тоннелей хотя бы частично, но затоплена.

– Главный Залиндовский водоем, – вспомнил Джарен.

– В этой тюрьме больше трех тысяч заключенных, – отметила Кива. – Без воды мы умрем. – Она дернула головой в сторону полукруглого здания. – Снаружи, конечно, не впечатляет, но это только вход. Все самое важное происходит под землей: там копают тоннели, и оттуда же из подземного водоема качают воду.

Кива не стала упоминать, что работа в тоннелях и на насосной станции самая тяжелая в Залиндове. На третьем месте после них шла каменоломня, а затем лесной склад и фермы.

– Так, забудь пока о тоннелях и послушай меня, а не то потеряешься, – заявила Кива, заметив, что глаза Джарена постепенно мутнеют. Она повернулась и вытянула руку: – Лазарет там. – Развернулась против часовой стрелки и указала в другую сторону: – Казармы, приемный блок, главные ворота. – Еще один разворот. – Фабрика по сбору и сортировке зерновых и других культур, а за ней склад люминия. – Еще разворот. – Кухни и столовая. – Подумав, она добавила: – График питания тебе выдадут завтра вместе с распределением. Обеды не пропускай. Пайки у нас скудные, тем более зимой, а тебе понадобятся силы.

Кива дождалась, пока Джарен ответит ей согласным бормотанием, и повернулась снова.

– Корпуса находятся за столовой. Туда мы сейчас с тобой и пойдем. Всего корпусов десять, примерно по триста человек в каждом.

Джарен удивленно раскрыл глаза.

– По триста? И все спят в одном здании?

– Ты просто пока уборные не видел. Тебя ждет море удовольствия.

При виде ужаса, застывшего на лице Джарена, Киве даже стало его жалко.

– Ты привыкнешь. В каждом корпусе по четыре этажа, так что на этаж приходится всего человек сто. Да и к тому же, через день или два ты уже будешь так уставать, что тебе будет плевать.

Джарен скривился:

– Это ты меня так успокаиваешь?

На этот раз Кива все-таки взглянула на Наари: неужели она до сих пор не поняла, почему Киве нельзя вверять новых заключенных? Но надзирательница откровенно веселилась и даже не пыталась это скрыть.

Кива повернулась обратно к Джарену и как могла постаралась ободрить его:

– Что бы я тебе ни рассказала, ты все равно не будешь готов к тому, что тебя ждет. Извини, но ты в Залиндове. Эта тюрьма доведет тебя до предела и выжмет все, что останется после. Но выжить возможно. И я живое тому доказательство.

Джарен, глядя Киве прямо в глаза, спросил:

– Поделишься секретом? Как ты выживаешь?

Она поразмыслила прежде, чем ответить.

– Мне есть, ради чего жить. Ради чего бороться. Подобное привязывает к этому миру, каждое утро заставляет снова вставать. Разжигает желание жить. И иногда только это желание и имеет значение. Потому что если сдашься тут, – Кива указала на свое сердце, – то считай, ты уже мертв.

Он склонил голову набок.

– И

что это? Ради чего ты живешь?

Кива подняла бровь.

– А это тебя уже не касается. – Она снова двинулась вперед. – Давай отведу тебя до корпуса. Поспишь несколько часов – сразу себя лучше почувствуешь.

– Прости, но что-то я сомневаюсь, – сухо ответил Джарен.

Кива прекрасно знала, что его избитое и израненное тело за ночь только сильнее задеревенеет, и с утра Джарен будет чувствовать себя ужасно. Тем не менее хороший отдых точно пойдет ему на пользу.

– Иди за мной, – только и сказала она.

Джарен и Наари некоторое время молча следовали за ней; грязь под тремя парами ног снова сменилась хрустким гравием, температура падала, с губ срывались облачка пара. В горах вокруг Залиндова снег лежал везде, но до самой тюрьмы доходил редко. И все же холод стоял безжалостный, и землю часто сковывал лед. Хуже всего бывало после солнцестояния, которое должно было наступить через неделю. Кива уже морально готовилась к тому, сколько ее ждет пациентов, страдающих от перемены погоды.

Они почти дошли до корпусов, когда Джарен указал на северо-восточную стену.

– Ты не рассказала, что находится в той стороне.

Наари громко откашлялась, и Кива затихла, гадая, должна ли она отвечать Джарену. Но надзирательница молчала, так что Кива все-таки призналась:

– Там Бездна.

– Бездна?

– Штрафной изолятор Залиндова.

В голосе Джарена явственно слышалось недоверие:

– То есть сперва с нас три шкуры дерут, а потом еще и наказывают?

Он не знал и половины, а Киве очень не хотелось ему все это рассказывать. Но его следовало предупредить, и поэтому она дотронулась до рукава Джарена, останавливая его, прищурилась от тусклого света и посмотрела ему в глаза. Не считая люминиевых фонарей на сторожевых башнях, которые надзиратели могли направлять куда угодно, с приходом ночи Залиндов погружался в полную темноту, а пока они шли от центра тюрьмы, солнце успело почти сесть.

– Никому не известно, что происходит в Бездне, – серьезно заявила Кива. – Но все знают, что там ужасно. Ответственные за изолятор надзиратели славятся своей… изобретательностью. – Она дала Джарену время уложить ее слова в голове. – Многие заключенные оттуда не возвращаются, а если и возвращаются, то уже никогда не становятся прежними. Так что если тебе еще дорога жизнь, постарайся туда не попасть. Понял?

К счастью, Джарен не стал спорить и задавать вопросы.

– Понял.

Кива взглянула на Наари и со всем уважением, на которое только была способна, уточнила:

– В какой корпус его поселили?

– В седьмой. Третий этаж.

Кива сжала зубы и повела их к седьмому корпусу. Ну конечно его поселили в ее корпус. Хотя бы этажи разные – он на этаж выше.

Когда они дошли до длинного прямоугольного здания, в котором теперь жили они оба – и триста других заключенных, – Кива остановилась перед огромными входными дверями.

– Поднимайся по лестнице слева, там попроси, чтобы тебе дали койку на третьем этаже, – объяснила она Джарену. – Душевые и уборные в дальнем конце коридора на первом этаже. Воду не греют, так что мойся быстро и не намочи одежду, а то простудишься. – Она заставила себя взглянуть ему в глаза и добавила: – И спальни, и душевые общие для мужчин и женщин, так что существует негласное правило уважать других. Надзиратели за этим не следят, но тут и так сложновато жить: вечно приходится переживать, как бы на тебя не напали. Поэтому заключенные стараются присматривать друг за другом.