Мятежная красавица

Хайатт Бренда

– Да, милорд, должно быть, вы правы.

В это время заиграла музыка, и представление началось, однако Куинн успела услышать последние слова дяди:

– Возьми, к примеру, твоего отца. В молодости он отличался мятежным характером и даже сумел уговорить бедняжку Гленду покинуть родину, чтобы жить вместе с ним в колонии.

Куинн тут же забыла о спектакле, пытаясь представить себе, каким был ее отец в молодости.

– Так поэтому ваш отец отказался от нее?

Маркиз печально кивнул.

– Я никогда не осуждал ее за то, что она

разорвала все связи с семьей. Мой отец был слишком категоричен, но теперь его уже нет, и я рад, что наша семья снова вместе. – Он ласково похлопал племянницу по руке.

Она невольно бросила взгляд на леди Клэридж.

– Да, даже Леонора признала, что скандал, который устроил мой отец, канул в прошлое, и ты не угрожаешь репутации нашей семьи, – сказал он, заметив ее взгляд. – Надеюсь, теперь мы будем часто видеться, и вы с Констанцией станете подругами.

Леди Констанция услышала последние слова маркиза, посмотрела на Куинн и смущенно улыбнулась – это было началом новых отношений.

Наконец-то сбылись мечты ее отца, подумала Куинн, и она действительно была принята в семью матери. Неужели ее замужество стало необходимым условием для этого? Если да, то стоит ли теперь сожалеть об этом? Она действительно не знала ответа на этот вопрос.

По дороге домой Куинн была молчалива, но погруженный в свои мысли Маркус не придал этому значения. Дома он предложил ей пойти вместе с ним в библиотеку и выпить бренди. Он не хотел рисковать и снова ссылаться на усталость, чтобы остаться одному, но если ему удастся уговорить ее выпить больше одного стакана...

– Нет, не сегодня, – ответила Куинн, нарушая его планы. – Я бы хотела сразу подняться к себе и лечь спать. Ты не против?

Такой поворот событий решал все проблемы, но Маркус не мог не испытать легкого разочарования. Однако он решил не показывать своих чувств.

– Конечно, дорогая. Тебе снова нездоровится, как вчера вечером?

– Нет, я просто очень устала и хочу отдохнуть. Спокойной ночи, Маркус.

Он хотел поцеловать ее на прощание, но она уже отвернулась. Неужели все дело было в одной только усталости? Он вспомнил, как неприязненно смотрела она на Ферни, вспомнил ее вопросы о нем.

– Куинн.

Она повернулась и вопросительно посмотрела на мужа, но тут он вспомнил о том, что ему предстоит работа, и решил, что будет искать ответы на свои вопросы завтра.

– Желаю тебе приятных снов.

Она улыбнулась и направилась в свою комнату.

Когда Люк вернется в город, а сам он закончит дело торговцев детьми, у него не будет больше необходимости играть роль Ангела Севен-Дайалс. Возбуждение, которое давала ему работа благородного грабителя, меркло по сравнению с той радостью, которую дарила ему Куинн. Он мечтал о том моменте, когда сможет рассказать ей обо всем, не опасаясь никаких последствий.

Маркус вспомнил, что еще не предупредил Гобби насчет Пакстона, и, забыв о бренди, направился на конюшню.

Мальчик

бесцельно слонялся между стойлами, очевидно, поджидая своего хозяина.

– Рад видеть вас, милорд! – воскликнул он. – Происходит что-то странное, – добавил он вполголоса.

– Что происходит? – с беспокойством спросил Маркус. – Ты заметил слежку?

Но Гобби покачал головой:

– Нет, я ничего не заметил, хотя смотрел во все глаза. Дело в том, что ваша жена приходила ко мне днем и спрашивала об Ангеле.

– Леди Маркус приходила на конюшню, чтобы поговорить с тобой?

– Вот именно. Сначала я не подумал ничего плохого, но когда она упомянула Ангела... Ведь дело в том... – Он запнулся и потом неожиданно закончил: – Но я ей ничего не сказал.

Маркус задумался. Почему Гобби не счел странным появление Куинн на конюшне? Может быть, она часто приходила сюда, чтобы проведать Упрямицу? Но теперь это было не важно.

– Это хорошо, – сказал Маркус. – Теперь самое главное – никому не говорить, что ты имел дела с Ангелом. Тот полицейский агент, о котором я тебе рассказывал, уже начал что-то подозревать и собирается использовать всех подряд, даже мою жену, чтобы получить нужную информацию.

– Он подозревает меня, милорд? – Похоже, Гобби совершенно не испугался; напротив, усмехнулся и расправил плечи. – Меня еще ни разу не допрашивали. Можно я расскажу об этом Стилту и Тигу?

– Можешь предупредить их, но будь осторожен. Кто-то уже сообщил Пакстону, что ты работаешь у меня. Возможно, это сделал один из твоих друзей. Теперь мы не можем доверять всем подряд.

К сожалению, это также относилось и к Куинн. На этот раз Гобби, похоже, испугался.

– Кто-то из наших? Не могу в это поверить! Скорее, это сделал какой-нибудь конюшенный или один из ребят Икла.

– Икл? – Раньше Маркус не слышал это имя.

– У него группа карманников. Они с Твитчеллом постоянно переманивают друг у друга самых лучших ребят.

Еще одна банда из малолеток, подумал Маркус. Конечно, он знал, что в Лондоне много таких, как мистер Твитчелл, которые организуют беспризорников в группы, занимающиеся воровством, но он не мог одновременно сражаться на несколько фронтов.

– Да, это вполне возможно, – согласился Маркус, – но будет лучше, если мы всех станем считать врагами. В любом случае это продлится не более недели или двух.

– Почему, милорд?

– Потому что после этого Ангел исчезнет.

Плечи мальчика опустились, глаза потухли.

– Это... это будет большим ударом для многих из нас.

Маркус погладил его по голове.

– Я знаю, но так будет лучше для всех. А сегодня я хотел бы еще раз воспользоваться твоей помощью, если ты не возражаешь.

Гобби с энтузиазмом закивал головой.

– Не возражаю и всегда готов, милорд. Когда надо идти?

– Я хочу переодеться, а потом придется подождать примерно час, чтобы быть уверенными, что в нужном нам доме никого нет. Я зайду за тобой.