Мятежное сердце
Шрифт:
Голова гребца склонена за работой. Вот он разгибается. И я вижу, кто это.
Последний взмах весла, плеск воды, хруст гальки, и вот он выпрыгивает на берег. Вытягивает лодку из воды.
Нерон кружит над ним. Он машет рукой — спасибо, мол. Нерон с прощальным криком улетает ввысь.
Он идет ко мне. Смотрит под ноги, низко наклонил голову. У меня сердце бьется в такт его шагам. Сердечный камень жжется в ямке на шее. Он останавливается передо мной и медленно, будто бы неуверенно поднимает
Никогда такого не было, чтобы Джек не знал, что сказать. А сейчас стоит и молчит. Музыка смолкает.
Я заговариваю первая:
— Я думала… Тот, второй взрыв. На оружейном складе. Крид подумал, может, это ты его устроил.
— Я, — отвечает Джек. — Выбрал фитиль подлиннее.
— Я знала, что ты не погиб. Я бы почувствовала.
— Ох, — говорит Джек.
— Зачем ты здесь? Вроде сказал все, что хотел.
— Не все, — говорит он. — Нас немножко торопили.
— Джек, — прошу я. — Пожалуйста, не надо. И так трудно.
Он стряхивает снег со своих волос. Потом с моих. Замирает. Отводит руку.
— Снег идет, — говорит Джек. — Пойдем под крышу. Поговорим?
Я отвожу глаза. Пожимаю плечами. Джек идет за мной вверх по склону, по ступенькам. В комнате с музыкальной коробкой снова тихо. Джек обхватывает себя за плечи. Озирается.
— Ненавижу дома Разрушителей, — говорит он. — В них всегда полно призраков.
Мои бедные глаза изголодались по нему. Наглядеться не могут. Его руки, шея, волосы, плечи, всё. Я не отвожу взгляд. Все равно больнее, чем сейчас, быть уже не может.
Джек замечает. Тоже не наглядится на меня.
— Я соскучился, — говорит он.
— Не надо, — прошу я.
— Много всего случилось за время нашей разлуки, — говорит Джек. — И со мной, и с тобой. Эмми кое-что рассказала. Как тебе тяжело пришлось. Зря я тебя вызвал… Втянул во все это. Думал только о себе. Прости.
— Это все? — спрашиваю я.
— Не совсем. — Джек придвигается ближе. — Наверное, я эгоист, если такое говорю. Ты заслуживаешь другого… Того, кто звезды с неба снимет и положит к твоим ногам. А я такой, что наступлю на них и не замечу. Мне нечего тебе предложить. — Он берет меня за обе руки. — Я просто хочу, чтобы ты знала… Мое чувство к тебе не изменилось. Нет, неправда. Стало сильнее. — Он касается моей щеки. — Ты глубоко во мне, Саба.
— Перестань! — Я вырываюсь, мотаю головой. — Джек, так нечестно! Гаденыш ты, хоть бы нормальное послание передал! Объяснил, что происходит!
— Я не мог, ты же сама понимаешь, — отвечает он. — Вдруг бы Мейв поймали. Я не мог поставить ее под удар.
— Очень ей это помогло в итоге. Сейчас я у тебя кое-что спрошу, а ты ответь правду. Ты привел тонтонов в Темнолесье?
Джек смотрит мне прямо в лицо.
— Нет, — отвечает он. — Им это и не требовалось. Они тот лагерь давно высмотрели. Я не смог помешать. Мог только прикрыть Мейв, Эш и Крида. Я дал им возможность удрать.
— Всем тонтонам делают татуировки за кровь, — говорю я. — Кого ты для этого убил?
— Помнишь, я поехал за теми типами, которые напали на Молли? Выследил до их лагеря. Они напились и отключились. Очнулись уже связанные, перекинутые через седла своих коней, на пути к Возрождению. Я их сдал Указующему. Рассказал, что они сделали. Он велел их расстрелять. Предложил мне спустить курок. Я согласился. За это получил татуировку.
Джек познакомился с Демало. Только представить их в одной и той же комнате… Даже думать об этом невозможно.
— Зачем ты со мной расстался? — говорю я. — Поехал бы с нами сразу — ничего бы этого не было. А теперь все погибло. Почему ты не поехал?
— Ты знаешь, почему, — отвечает он. — Я должен был рассказать Молли про Айка.
— А не мог с кем-нибудь другим передать? Из Вольных Ястребов, например?
Джек проводит рукой по волосам.
— Ну ладно, — вздыхает он. — Тут такое дело. У нас с Молли в прошлом кое-что было. Общий ребенок. Я был очень молодой, а она добрая, и вот… Случилось. Бывает. Нашу дочку звали Грейси. Она прожила пять месяцев и три дня.
Маленькая горка камней возле «Гиблого дела». Молли рядом на коленях. Ее дочка. Ее и Джека.
— Мы не любили друг друга, — продолжает Джек. — Не как влюбленные. Как друзья. Самые лучшие друзья. Я бы с ней остался и после того, как Грейси умерла, но Молли умней меня. Намного. Она меня погнала и была права. Вскорости я познакомил ее с Айком.
— Он знал? — спрашиваю я.
— Угу. Его чувство к ней от этого нисколько не изменилось. Как и ее к нему.
Я складываю руки на груди. Смотрю в пол. Мои босые ноги посинели от холода.
— А ты так же отнесся бы? — спрашиваю тихо. — Если бы я… была с другим?
— Эй. Иди-ка сюда. — Он обнимает меня и целует в макушку. — Где мне судить других, когда я сам столько накуролесил.
— Я люблю тебя, — шепчу я ему в рукав, чтобы Джек не услышал. — Я боюсь. Почти все, что я знала, оказалось не так. Я столько всякого перевидала-перечувствовала. Я как будто уже и не я. Не знаю, кто я теперь.
— Люди не выбирают, в какое время родиться, — говорит Джек. — Это все начертано в звездах. А у нас один выбор — как прожить эту жизнь, которая нам дана. Чтобы в ней был хоть какой-то смысл. Просто мне надоело прятаться и надеяться на случай, только и всего.
Мейв. Улыбается мне.
— Не понимаю, что тут к чему. Может, ты, Саба, разберешься.
— Что мне делать? — спрашиваю я.
— Не знаю. Этого никто не может тебе сказать. Ты должна сама разобраться.
— Погоди, — говорю я.
Подхожу к столу. Снова накручиваю рукоятку и запускаю музыку. Возвращаюсь к Джеку.
— Потанцуй со мной, — прошу я.
— Ты посмотри на себя, — говорит он. — Босая, а тут снег идет. Становись на мои сапоги.