Мятежный дом
Шрифт:
Впрочем, сейчас — уже по-настоящему грязным.
С того момента, когда он понял, что первыми жертвами должны стать морлоки, и что это будет даже не бой, а простое убийство, внутри что-то ощутимо хрустнуло и сломалось. Пока нужно было действовать, Дик этот перелом как бы не замечал — ну, перелом, но ведь никто за тебя работу не сделает. А сейчас бежать было некуда. То есть, наверное, стоило бы попробовать: там, наверху, уже сообразили, что к чему, и теперь, наверное, несутся сюда… Ну и что они сделают? В крайнем случае убьют.
«Эй, — усмехнулась внутренняя сволочь, — а как насчет того, что это долг, а не привилегия?»
А вот я сейчас тебя заткну, — Дик поднес плазменник к подбородку. Что, съел?
«Э, э! У тебя впереди еще поединок с Нуарэ, ты рано расслабляешься!»
А я не явлюсь по уважительной причине. И пусть Ройе выпутывается как знает.
«Это нарушение сделки!»
Я тебе что, вавилонянин — по этому поводу переживать? Я сделал что мог. Допустим, кто-то из парней оказался слишком шустрым и успел нанести мне смертельную рану.
«Ройе — законник. Он распознает самострел».
Да хоть бы и распознал — он не сможет отказаться от своих обязательств после того, как имперцы выполнят свои.
«Но он расскажет об этом Тору, Пуле, Хельге… Расскажет, что ты в последний момент дезертировал. Сошел с дистанции».
Они поймут.
«Но ты все равно их подставишь. Ведь Ройе придется убивать всю родню Нуарэ. Как в старину говорили, всех выше тележной чеки — знать бы еще, что это такое, тележная чека».
Ну и пусть. Пусть поймет, как он подставил меня. Что это было для меня.
«Дебил! Да чем ты тогда будешь отличаться от Шнайдера, который послал Нейгала на расправу с Сунагиси?!»
Дик опустил плазменник. Лег на спину, закинув руки под голову. Так вот, от чего меня на самом деле берег коммандер Сагара. Берег, да не уберег. Душно. Почему так душно? А, эта дурацкая мембрана…
— Знаешь, — сказал он вслух, сорвав и отбросив пленку, — а я ведь не думал, что если Ты услышишь мои молитвы и поможешь мне попасть в Синдэн, то придется стрелять и в гемов, и в людей, которые всего лишь оказались не в то время не в том месте. Просто в голове не укладывалось. Дурак редкостный, а?
Наверху загудел лифт. Сын Нуарэ привез его сюда лифтом…
«Ты лучше подумай, как сделать так, чтобы тебя не убили в первую же секунду!» — завопила внутренняя сволочь.
А что тут думать? Лежу на полу, весь в кровище. Надо просто глаза закрыть, и прикинуться кофеваркой…
Тут у него как-то резко заболело плечо и бок. Резко и сильно, словно он руку вывихнул. Пришлось даже на бок перевернуться, и скрючиться, чтобы дыхание перевести, а осматривать себя времени уже не было — дверь лифта раскрылась и в коридор шагнули трое: Нуарэ-младший и два охранника.
— Боги, — выдохнул Нуарэ-младший. — Что это было?
— Это синоби, — сдавленно сказал один из его спутников. — Порезал всех и взорвал пульт.
— Кажется, он серьезно ранен.
— Или прикидывается. Может, у него там граната подмышкой. Эй, ты! Руки покажи!
Дик открыл глаза и вытянул руки перед собой. На пол перед ним грохнулись наручники.
— Надень и защелкни.
Ладно…
— А теперь на колени и руки за голову.
Дик встал и честно попробовал выполнить вторую часть приказания, но не смог поднять левую руку выше уровня плеча.
— Я иглу словил, — сказал он. — Не могу.
Нуарэ-младший подошел ближе и наступил на цепь наручников, заставив Дика пригнуться к полу.
— Что ты врешь. У тебя там ни царапины!
И, видимо, чтобы лишний раз убедиться, убрал ногу с наручников и пнул Дика в больное плечо.
По правде говоря, тот даже не почувствовал удара — так его распирало изнутри. Пусть делают что хотят, подумал он. Пусть убивают, хуже не будет.
— Отец, скажи госпоже Джемме, чтобы она вызвала в Озерный Зал Огату. Да, именно она, без шума. У нас тут серьезные проблемы. Кажется, мы взяли синоби. Почему я так решил? Хмм, он сумел в одиночку завалить двух морлоков, двух косов и четырех людей, вскрыл дверь и взорвал пульт. Да, тот самый мальчик-хакобия… Ну, Баккарин могла и не знать, а вот Ройе и Северин знали точно.
Он опустил браслет и скомандовал:
— Ведите его наверх.
— Вставай, — охранник легонько ткнул Дика стволом игольника.
— Не-а, — у того еле хватило силы мотнуть головой.
— Тащите, нет времени! — раздраженно бросил Нуарэ.
Дика взяли под локти и кулем втянули в лифт. Стены шахты дрогнули и поплыли вниз, Дик воспользовался моментом, чтобы снова принять позу зародыша, и очень сожалел, что дыхания не хватает на крик — казалось, что от крика может полегчать. Если я не ранен, подумал он, то что это? Почему все болит так, будто у меня левую руку с корнем выдергивают?
Озерный зал оправдывал свое название — пол в нем был огромным зеркальным витражом, изображавшим буйство всех оттенков зеленого под поверхностью озера. Почему-то вспомнилась поэтическая трава синобугуса — «трава смятенья». Наверное, потому что его приняли за синоби, а трава пишется через тот самый знак…
Дик не смог поднять голову, но в отражении на зеркальных пластинах увидел и Баккарин, и братьев Ройе, и высокую даму в белом (в отражении у нее не было головы, только пустота между платьем и прической), и Дормье. Кроме них, в зале был с десяток охранников, все в полном вооружении.
— Ну, как ты? — спросила Баккарин. Она попыталась подойти к Дику, но охранник перехватил ее за плечи.
— Пар… шиво, — признался Дик. Он сумел поймать ритм, с которым накатывали приливы боли, и делал вдохи в промежутках. Вроде полегчало.