Мятежный дом
Шрифт:
— И c твоей мамой, — сказал Керет, пустыми глазами глядя на сцену, где Дэйла Сонг изображала «танец отзвуков» — кстати, весьма неплохо для любительницы.
— Да, и c моей мамой, — Бет встала, загородив сцену, чтобы перехватить его взгляд. — Послушай, Керет. Я закрыла вам счет за мою первую маму. Я до сих пор плачу по ночам иногда — из-за нее, из-за дяди и братика…
Ей пришлось сделать паузу и перевеси дыхание, чтобы не разреветься. Сжав на пять секунд как можно тверже расползающиеся губы, она продолжила:
— Но я стараюсь
Отчеканив это, она села, коснулась плечом его плеча и прибавила гораздо теплее:
— Просто не упоминай больше о моих мамах, ладно? О них обеих. Мне это больно.
— Хорошо, — вздохнул Керет. — Я только хочу, чтобы ты поняла: мои чувсва к Лорел — очень похожи на твои — к леди Мак-Интайр. У меня есть мама, но…
«Она тщеславная курица», — Бет обняла своего жениха за талию, чтобы приободрить. Он повернул к ней лицо — и его свободная ладонь мягко легла на ее затылок.
— Эльза…
«Кажется, я сейчас получу свой первый неофициальный поцелуй», — предположила Бет, и не ошиблась.
Целоваться Керет умел. Еще бы, государю-то не обязательно быть девственником. Даже наоборот — он должен расточать свои милости так же щедно, как это делает Вечное Небо. Она вспоминла, как жадничал и торопился Дик, и поняла, что сейчас все-таки разревется — а ведь ей почти удалось успокоить Керета.
И тут дело спас Андреа.
— Госпожу вызывают, — почти пропел он. Керет и Бет оторвались друг от друга, будто очнувшись. Боже, подумала Бет, да неужели я настолько обвавилонилась за какие-то несчастные полгода, что веду при нем личные разговоры и целуюсь, словно он мебель???
— Да, — она встала. Андреа направил проецирующий луч на пол.
— Эльза, — сказал, возникнув в луче, Рихард. — Поднимись, пожалуйста, на колоннаду. Здесь человек, который хочет встретиться с тобой.
Бет насторожилась. Никого и никогда еще не пропускали к ней просто так. Все желающие должны были пройти через фильтр СБ, потом их одобряли дядя и бабушка, а потом уже у самой Бет спрашивали, желает она принять визитера или нет. Даже на таких вечерах, где к ней вроде бы свободно мог подойти любой, и она — к кому угодно, публика тщательно отфильтровывалась. Нет, слова дяди следовало понимать так: «Здесь человек, и я хочу, чтобы он с тобой встретился».
Она поднялась в колоннаду. Резные базальтовые столпы уходили прямо в небеса, не неся никакой кровли — силовой купол защищал от неистовства бури площадку и зимний сад. Метеорологи обещали, что стихии утихнут в течение трех недель — и начнется время Зимы Анат, самый спокойный сезон Картаго. Но пока — сплошной поток воды с небес разбивался о силовой купол, и бесшумные молнии расплескивались по нему.
Дядя и тот человек были в колоннаде одни. Рихард был в мундире, гость носил тунику до пят из дорогой мягкой ткани и поверх нее — коричневую накидку. По лицу можно было дать ему лет семьдесят — что, с учетом генов шедайин, означало реальных девяносто, а то и все сто. Между бровей и у губ залегли глубокие складки, но глаза смотрели мягко, и Бет на миг показалось — испуганно. Она произнесла положенные слова приветсивия и стала ждать, пока гостя ей представят. Но Рихард первой представил ее.
— Познакомьтесь, господин Леев. Это Эльза, дочь Экхарта. Бет, к тебе приехал Этан Леев, отец Экхарта Бона. Твой дедушка.
ТАДАААМ! Они что, узнали и о моих штудиях семейной истории?
Бет с самого начала недоумевала по поводу отсутствия родственников с отцовской стороны. Насколько она успела изучить историю Рива, каждый новый тайсёгун, придя к влсти, проводил на важные посты людей своего клана. Это никем не осуждалось, если родичи оказывались компетентны и не наглели. Двор должен был кишеть Бонами — а их не было ни одного. Тогда Бет полезла в инфосеть, чтобы хоть отчасти развеять туман.
Она помнила принцип набора синоби — и не удивлялась, что Экхарт Бон не желал помогать своим бывшим родичам. Но удивительно было то, что им не желали помогать и Шнайдеры — очень нехарактерно для Рива.
Клан Бонов, по скупым данным, и прежде не был велик и влиятелен. Сейчас он совсем захирел — у них остался всего один корабль. Точнее, всего один пилот. Бет нашла в генеалогии свою бабушку — и обнаружила, что та умерла на следующий год после рождения сына. Отец в генеалогии Бонов не значился вообще, а в генеалогии Экхарта был указан некто Этан Леев. Данных о нем было — с кошкин лоб, только имя и профессия: эколог. Но прежде чем начать спрашивать, Бет решила сначала выжать из Сети все возможное. И вот пожалуйста…
— Здравствуй, — Этан Леев подошел ближе и протянул ей руки. Ладони были сухими и очень твердыми, а на лице Бет увидела «маску планетника» — особый загар, покрывающий часть лба и щек, не закрытую визором и респиратором. «Маска» была очень четкой и контрастной — Леев очень много времени проводил на поверхности. Хмм, это может быть одной из причин — звездоход Шнайдер стеснялся свойственника-эколога.
— Я покину вас, — Рихард отступил. — Эльза, через сорок минут начнется обед. Сеу Леев, я приглашаю.
— Вы прекрасно знаете, что я не приду и почему я не могу прийти, — с каким-то дребезжанием в голосе отозвался дедушка. — Так зачем же ломать комедию? Чтобы потом говорили — Леев ел под крышей тайсёгуна? Вы вытащили меня сюда и я сделаю что вы хотите. А после — оставьте меня в покое. Это все, чего хочу я.
Рихард ничего не сказал — только коротко поклонился и исчез в подобии беседки, скрывающем лифтовую шахту. Леев развернулся к Бет.
— Если вы… не хотите меня видеть, то я уйду, — сказала девушка.