Шрифт:
Глава первая
Тревожное лето
Каждое утро после летучки я иду в дежурку Главного управления уголовного розыска МВД России и получаю для ознакомления пачку сводок – по Москве и Московской области, в целом по России. И, перелистывая их, ощущаю, как бьётся криминальный пульс страны. Убийства, квалифицированные разбои.
В обобщённые сводки дежурной части МВД России обычно попадают душегубства с тремя и более жертвами, вооружённые налёты и прочие лихие и часто кровавые дела нашего
Магия отпечатанных на принтере строчек завораживает. Будто наяву слышишь разрывы гранат, стоны боли. Понимаешь, что за этими буквами стоят кровь, лихое отчаянье сражений и схваток. Там идёт война.
«15 мая 2000 года в населённом пункте Чурч-Ирзу Ножай-Юртовского района при проведении оперативно-поисковых мероприятий сотрудниками МВД России в тайнике обнаружено и уничтожено: пять гранатомётов, огнемёт, восемь выстрелов к гранатомётам различных типов, ручная граната, 5 кг 200 г тротила»…
«В Ленинском районе города Грозного в частном доме после пожара с огнестрельными ранениями трупы хозяйки домовладения Филатовой, также Левченко, Алексеева и Варламова, все местные жители. С места происшествия изъяты 12 гильз и шесть пуль калибра 9 мм к пистолету ПМ»…
«В течение суток неустановленными лицами из автоматического оружия и гранатомётов произведено 13 обстрелов»….
«В населённом пункте Агишбатой Веденского района двое неизвестных вошли в домовладение Тимиргириева Л.У., главы местного самоуправления, из пистолета Макарова произвели в него три выстрела и скрылись. Потерпевший от полученных ранений скончался»…
«Неустановленными лицами из автоматического оружия и гранатомётов произведено девять обстрелов, погибли трое местных жителей».
В районном центре Урус-Мартан на фугасе – подрыв "Урала" сводного отряда милиции УВД Пензенской области.
Заводской район Грозного – там взлетел на воздух милицейский грузовой ЗИЛ, есть пострадавшие. Пытавшийся оказать им медицинскую помощь военный медик ранен снайпером в живот.
Временный отдел в райцентре Выедено – трижды за сутки по нему открывался огонь боевиками.
Операции в лесных массивах. Зачистки населённых пунктов. Уничтоженные боевики.
И так изо дня в день. Мясорубка войны перемалывает людей и судьбы. Но пока это далеко от меня. Пока что я всего лишь ощущаю, что где-то пульсирует это тёмное пространство войны, на нашей земле, пожирая наших сограждан, моих коллег. Но это далеко. Где-то в горах Северного Кавказа… Пока что далеко…
Лето 2000 года. Странное и беспокойное время перемен. Тогда лопались загноившиеся нарывы, хирургически удалялись распухшие во время ельцинской эпохи катастроф опухоли. Но главная и самая ноющая рана была Чечня.
Время было такое, что властям не верил никто – ни работяги, ни милицейские сержанты, ни военные генералы. Время потерь и поражений. Россия балансировала на грани полного развала. Парады суверенитетов, первая чеченская война, закончившаяся позорным
В прошлом году был знаменитый рейд Басаева. Бандиты от самодовольного ощущения собственной крутости и непобедимости совсем перестали дружить с реальностью и думали, что им удастся отколоть от Российской Федерации Дагестан. Мы тогда уныло предполагали, что выпрут их и, как обычно, опять договариваться будем с сепаратистами не пойми о чём. Ан нет, навалились на бандитскую республику Ичкерия всеми оставшимися федеральными силами. И перемолотили всю оборону и многочисленные их силовые, считай бандитские, структуры.
К лету масштабные боевые действия уже были закончены. Боевики по привычке сбежали в горы и растворились по аулам, перейдя к любимому роду деятельности – стрельбе из-за угла и из зарослей. Террористическая активность была высокая. Остро стоял вопрос наведения общественного порядка, воссоздания полноценных органов власти на освобождённых территориях.
Ещё в Великую Отечественную войну это было – плечом к плечу с армией в освобождённые города входили сотрудники НКВД, и тут же создавался территориальный отдел внутренних дел. И отныне там была советская власть. Был милиционер. А остальное нарастёт.
Вот и сейчас – на освобождённых от бандитов территориях тут же создавались правоохранительные органы. Из сотрудников подразделений МВД с разных регионов России формировались так называемые временные отделы внутренних дел. Фактически – эдакий гарнизон, порой осаждённый. Островок и оплот русской государственности в бушующем море бандитско-ваххабитского беспредела.
В перспективе их должны были сменить постоянные отделы. Но это в перспективе. Пока же вся тяжесть по борьбе с бандитизмом, по охране общественного порядка ложилась на плечи наших ребят, собранных со всей России.
Для мудрого присмотра за деятельностью подразделений криминальной милиции в эти ВОВД направлялись советники из Главного управления уголовного розыска МВД России.
Уезжали наши ребята. Возвращались посмурневшими. Чаще на вопрос, как оно там, отвечали – с переменным успехом. Реже – расписывали в лучших охотничьих традициях свои подвиги, от которых веяло сильными преувеличениями и русскими народными сказками в стиле фильмов Александра Роу. Нам же совершенно понятно было – там нашим приходится тяжело.
Утро. Пытаюсь привычно проснуться с помощью убойной дозы растворимого кофе. Из чего его делают, интересно? После него голова проясняется, но начинает гудеть, как колокол – будто кружку пива освоил.
Звонок телефона на столе. Вызывает начальник нашего отдела – по раскрытию имущественных преступлений, совершенных ненасильственным путём, который в народе называют воровской отдел. Или кражный – кому как больше по душе.
– Как насчёт командировки? – спрашивает меня начальник так ласково и настойчиво, что мне сразу становится ясно, что за командировка и в какие края.