Мятежный рейд
Шрифт:
Теперь и там заиграли тревогу. Воздух стал наполняться гулом гравитонов. Я с напряжением смотрел на приближающийся брандер и понимал, что «Ворчливый» сильно рискует, собираясь взмыть вверх по вертикальному лучу. Даже если ему удастся подняться хотя бы на несколько футов, чтобы избежать столкновения и пламени, кристаллы могут не выдержать экстренного активирования, и корабль просто рухнет вниз. Если на фрегате есть левитатор высочайшего уровня — то шансы избежать гибели остаются.
В какой-то момент мне показалось: «Ворчливый» выскочит из капкана, обойдясь малыми жертвами. Неповоротливая туша фрегата, по какому-то недоразумению попавшему с морских просторов
Брандер на всем ходу влетел в бок «Ворчливого» и пламя с рёвом перекинулось на просмолённую обшивку корабля. Наткнувшаяся на преграду баржа словно обрадовалась и загорелась еще ярче, словно подкидывала топливо в гигантскую топку.
— Два румба вправо! — надрывался Оскар. — Экипажу приготовить багры, стоять лево борт! Молитесь, несчастные, на нашего чародея!
Приказ капитана дублировался голосом и световыми сигналами. Рейд ожил, и в загудевшем магическом поле сдвинулся с места, потянувшись за флагманом как утята за мамой-уткой.
На фрегате ещё пытались бороться с огнем, но было видно, что битву моряки проигрывают. В воду уже прыгали те, кто горел или оказался слабый духом.
— Господи! — прошептал дон Ансело, появившись возле меня. Его перекошенное от увиденного лицо освещалось горящим фрегатом. — Там же запасы пороха, гравитоны, ядра… Нам конец!
— Как бы не так! — яростно ответил я, сжимая зубы от невыносимой вибрации в деснах. Судовой чародей разогнал гравитон до критических пределов, но это было необходимо, иначе не успеем уйти и погубим караван. Мы уже поравнялись с фрегатом, продолжая отклоняться к левому берегу. — Крюйт-камера надёжно ограждена от огня железными пластинами. Понадобится время, чтобы они прогорели. Полчаса нам хватит, чтобы удалиться на безопасное расстояние! А гравитоны не могут пострадать в пожаре, исключено!
В это время вспыхнула палуба фрегата. Сигающих за борт фигур стало гораздо больше, но не настолько, чтобы предположить, что экипаж проспал появление брандера. Скорее всего, большая часть матросов ранее сошла на берег, остались одни вахтенные. Вот и зевнули, расслабившись вдали от своего главного врага — сиверийцев.
Палуба вздыбилась от огня, выбившего деревянные плахи из пазов, и полыхнула ещё ярче. Я чувствовал, как потрескивают от жара мои волосы. Мы в этот момент уже стали удаляться от «Ворчливого». Как только раскроются пазы бортовой обшивки, ему конец.
— Шевелите ластами, моллюски! — восторженно-тревожно заорал Тью, перевесившись через фальшборт. В его глазах плясали отсветы гигантского пожара. Гибель фрегата, уже предрешенная, была настолько эпичной, что парнишка забыл обо всём на свете.
— Не упади в воду, паршивец! — рявкнул я и дернул за шиворот денщика.
— Румб влево! — заорал шкипер Хубальд. — Так держать, каракатицы!
Караван уходил, клянусь Кракеном, уходил от умирающего фрегата! Мы смогли выйти из огненного капкана! «Ворчливый», лишенный якоря и управления, медленно дрейфовал вниз подобно живому факелу, осветившему весь берег и часть городских построек Ромси. На причале уже метались люди, донёсся заполошный звон колокола.
И тут рвануло! Взрыв был такой силы, что ударная волна дала мощного пинка каждому из наших кораблей. На причале людей сдуло в воду невидимой рукой великана. Загорелись крайние деревянные сараи.
— Держать курс! — завопил Калифер, стоя рядом с рулевым.
«Эпиналь» вздрогнула, мачта колыхнулась со страшным треском, экипаж попадал вниз, справедливо опасаясь разлета деревянных обломков. Рядом с нами с сочным звуком в фальшборт ударился большой кусок горящей обшивки. Тью вытаращил глаза и медленно опустился вниз, закрыв голову руками.
— Румб вправо, держать фарватер! — окрепшим голосом скомандовал Оскар. — Чародею передать: снизить напряжение гравитона, но пока не гасить.
Я глядел на разгорающийся пожар на берегу. В Ромси сегодня будет весело. Теперь, когда мы разминулись со смертью, в голове сразу зашевелились вопросы. Кто организовал столь чудовищную и лихую по своему размаху акцию? Неужели у мятежников появились союзники из южных провинций? Тогда это не просто мятеж, а настоящая война. Гибели фрегата в Адмиралтействе не простят и надавят на короля, чтобы он поднял все войска в центре и раздавил мятеж с крайней жестокостью. С другой стороны, какой идиот решил использовать боевой корабль для перевозки личного состава? С этой целью легко справились бы корветы Патрульной Службы.
Да плевать, в общем-то. Мы идем по ночной Рокане, оставив позади полыхающий берег и корветы, которые сейчас подбирают в воде спасшихся матросов. Не до нас им.
— Снизить скорость до двух узлов! — снова командует шкипер. — Гравитоны гаси!
— Кажется, вырвались, — лицо дона Ансело снова превратилось в серую маску. Он снял шляпу и дрожащей рукой провёл по лбу, вытирая испарину и жирную копоть. — Я бы сейчас с удовольствием хлебнул даже аксумского пойла. У тебя, командор, ещё остались его запасы?
— Остались, — усмехнулся я, силой воли унимая дрожь в пальцах, чтобы вытащить из кисета пахитосу. Тью увидел моё состояние и чиркнул спичкой, чтобы зажечь её. — Хорошая идея. Пошли, дружище. Давненько мы в такие переделки не попадали, а?
Часть вторая
Мятеж и расплата. Глава 1. Мертвецы иногда оживают
Эрл Эррандо теперь каждое утро просыпался с интересом: а какового оно снова ощущать себя, ну, пусть не молодым, но хотя бы в возрасте пятидесяти лет, когда тело ещё отзывается на каждое движение без боли и внутреннего дискомфорта? Оказывается, всех радостей жизни он не потерял, и открывая глаза, первым делом шевелил руками и ногами, чтобы убедиться: это не сон, это в самом деле происходит с ним. Дышалось легко, под ребрами не кололо, сердечную мышцу не схватывало в жёсткий капкан боли, от которой хотелось согнуться и медленно пропускать сквозь зубы воздух, по чуть-чуть, по капле, лишь бы не чувствовать резкие уколы в левой стороне груди.
Да что там говорить! Он за долгие годы отшельничества в своем загородном особняке вдруг подумал о женщинах, потому что ощутил потребность в плотских утехах! Этого не могло быть, эрл Эррандо все же оставался глубоким стариком, с глубокими морщинами на лбу и лице, и бодрость духа никого не вводила в заблуждение, в первую очередь верных слуг Руфина и Гайо. Впрочем, им незачем пока было знать, какие изменения происходили в организме их господина. Представлял, какое изумление испытают телохранители, когда хозяину захочется уединиться с женщиной, и посмеивался про себя. Нет, пока не стоит дразнить судьбу.