Мыс мертвой надежды
Шрифт:
Андрей приоткрыл дверь и прислушался. В коридоре никого, свет горит. Главное, успеть! Надо, чтобы генератор хоть немного еще поработал.
«Так, эти двери, судя по планировке, ведут в большие комнаты. Куда сначала? Давай направо», – решил Андрей.
Он потянул дверь и вошел. Просторное помещение, в нем кровати. У стены с окном столы и кресла, на столах компьютеры. В комнате всего два человека. Они возятся за средним столом над чем-то и даже не оборачиваются на звук открывшейся двери.
Пользуясь моментом, Андрей сделал два шага и подошел к ним почти вплотную. Он понял, что это ученые. Хотя не из Академии наук. Это враги, шпионы. А ведь они разбираются с чипом! Точно таким, какой вшит Андрею под кожу и Заварзину тоже. Его им передал Антон. А вон та коробочка, наверное, и есть прибор перекодировки.
И тут один из этих людей повернулся. В последний момент Андрей понял, что понятие «ученый» чуть было не сыграло с ним злую шутку. Спасла его только мгновенная реакция. Видимо, этим парням сначала преподавали боевую подготовку, а потом уже смотрели, к какой научной дисциплине они тяготели.
Человек у стола сразу сделал правильные выводы. Удар его ноги был нацелен в незащищенную коленную чашечку незнакомца.
Андрей успел увернуться, но тут же локоть полетел ему точно в переносицу. Он схватил ученого за кисть руки, выгнул ее, уперев в свое предплечье. Второй не успел вскочить, как Истомин ударил его ногой чуть ниже уха. Рывок руки первому, и тот ударился лбом о крышку стола.
Истомин схватил его за шею, еще одним рывком опрокинул на спину, подставив свое колено. Тело рухнуло вниз, и Андрей почувствовал, как хрустнул позвоночник. Человек сразу обмяк и вытянулся.
Второй тряс головой и поднимался с пола. Андрей наконец-то выхватил нож и прыгнул вперед. Еще одно тело задергалось в его руках и медленно осело на пол.
Теперь к столу. Чип! Ничего у вас, ребята, не выйдет. Истомин пододвинул к себе маленькую коричневую пластинку и упер в нее рукоятку ножа. Пластинка хрустнула и разлетелась на мелкие кусочки. Андрей смахнул их со стола на пол.
Теперь аппарат кодировки. Боевой пловец с помощью окровавленного ножа разломал корпус и прошелся лезвием по микросхемам. Вот так! Какие диски привез Антон? Да какая разница! Андрей переломил на четыре части все три диска, лежавшие на столе.
Теперь осталась последняя комната. Она и должна быть лабораторией. А это спальня, читальный зал.
Резкие голоса он услышал, как только выглянул в коридор. Они доносились как раз из-за последней двери. Андрей сделал шаг к стене напротив и прижался к ней спиной. Держа палец на спусковом крючке, он медленно стал приоткрывать дверь свободной рукой, мысленно упрашивая ее не скрипеть.
Щель образовалась маленькая, шириной пальца в три. Но и этого было достаточно, чтобы увидеть Антона, привязанного к креслу посреди большой комнаты с компьютерами и лабораторными столами. Рядом с Микиашвили стоял сутуловатый мужчина в больших очках. Здоровенный детина с бритым черепом торчал посредине комнаты, уперев руки в бока. Еще один держался слева. На его груди висел автомат.
И тут свет погас. Андрей чуть не дернулся от неожиданности. Только что было относительно светло, а в лаборатории даже очень, и вдруг сразу непроглядная чернота.
– Что за черт! – рявкнул властный голос по-английски.
– Генератор, – лениво отозвался кто-то в такт приближающимся шагам.
– Что-то не так, – возразил третий прокуренный голос. – Что с ним могло случиться?
Тут кто-то облегченно и очень нервно рассмеялся. Андрею показалось, что это Антон. Догадался, что это дело рук Истомина? Пусть, если ему от этого будет легче.
Истомин снова ощутил спиной стену, прижался к ней затылком и убрал руку с пистолетной рукоятки автомата. Его ладонь переместилась на рукоять десантного ножа. Шаги все ближе, чья-то рука толкнула дверь. Андрей ощутил рядом с собой большое живое тело. Он этого и ждал.
Он не стал зажимать рот своей жертве и помогать ей мягко лечь на пол. Удар Андрей нанес так, как его учили, чтобы была стопроцентная гарантия смертельного ранения. От своего лица колющим движением острием вперед. Лезвие вошло в горло очень легко, и в лицо Истомину брызнула теплая жижа. Нож распорол трахею, кровеносные сосуды, пищевод.
Когда противник падал, Андрей не сразу выпустил нож из руки. Он успел провернуть его, делая рану еще ужаснее. Так у него будет гарантия, что смертельно раненный человек не умудрится перед кончиной выстрелить ему в спину.
По лицу еще текла чужая кровь, а Андрей уже положил палец на спусковой крючок. Прошла секунда. В комнате никто не сдвинулся с места, а Истомин очень хорошо умел стрелять в темноте на звук и по памяти.
Первым он свалил бритоголового. Короткая очередь в четыре патрона осветила помещение и выхватила фигуру плечистого человека, который корчился от попадавших в него пуль и валился на спину, вскинув руки. В этом коротком отсвете было видно, что сутулый субъект метнулся вправо. Но ствол автомата тут же догнал его. Следующая очередь заставила этого человека согнуться и упасть головой вперед.
Андрей отпихнул дверь, вошел в комнату и включил фонарик. Он поставил его на пол, лучом вверх, чтобы не слепить себя и Антона. Микиашвили сидел в кресле и криво улыбался. Штанина на правой ноге была разорвана и темнела от крови. На лице тоже красовались синяки. Истомин быстро разрезал ножом скотч, которым были прикручены к креслу ноги и руки пленника.
– Нашумел ты, – наконец-то проговорил Антон. – Теперь без стрельбы не обойтись.
– Все равно, – ответил Андрей. – Это уже ничего не изменит. Идти можешь? Не ранен?
– А ты все-таки за мной пришел. Я думал, что тебе «Посейдоны» важнее.
– Не болтай. Где шлемы?
– Вон они, на столе лежат.
– Хватай и шуруй за мной. Главное, не отставай и выполняй, пожалуйста, все, что я буду приказывать. Без этих твоих штучек. Сейчас я лучше знаю, что и как надо делать.
– Ладно, командир. – Антон хохотнул, гремя чем-то на столе. – А на улице-то уже шум!
Андрей и без него слышал голоса. Правда, в них не было тревожных интонаций. Скорее всего, спецназовцы не восприняли выключение света как серьезную проблему. Возможно, у них такое и раньше бывало.